— Да, такой она и была. — И поглядела наменя. — А как ты узнал? Как сумел ты угадать мой сон?

— Потому что тебе приснилось нечто, присущее самимтвоим генам. Как, почему — не знаю. Но это доказывает, что ты и в самом деледочь Амбера. То, что ты сделала, называется «ходить в Тени». Снился тебеВеликий Образ Амбера. Властью его мы, сыны королевской крови, правим миромТеней. Ты понимаешь, о чем я говорю?

— Не уверена, — ответила она. — По крайнеймере, не совсем. Просто я слыхала, как дед клянет тени, но я никогда непонимала, о чем он говорит.

— Значит, тогда ты не знаешь, где на самом деле искатьАмбер.

— Нет. Он всегда уклонялся от ответа. Дед рассказывалмне об Амбере и о семье. Но я не знаю даже, в какой стороне лежит Амбер. Знаютолько, что он далеко.

— Он везде, — ответил я. — Словом, иди, кудапожелаешь. Только…

— Да! — перебила она. — Я забыла об этом!Тогда я решила, что он дурачит или смешит меня… Бранд говорил то же самое. Хотяя не понимала, что это значит!

— Бранд! А когда Бранд был здесь?

— Давно, — ответила девушка, — я была тогдаеще маленькой. Он часто наезжал сюда в ту пору… Я очень любила его ибезжалостно докучала. Он рассказывал мне сказки, учил играм…

— А когда ты видела его в последний раз?

— Лет восемь или девять назад, мне кажется…

— Кто-нибудь еще здесь бывал?

— Да, — ответила она. — Джулиан и Джерард,совсем недавно — несколько месяцев назад.

Внезапно мне стало очень неуютно. Бенедикт умалчивал омногом. Уж лучше получить дурной совет, чем вообще ни о чем не знать — послекуда легче сердиться. Беда в том, что Бенедикт слишком честен. Врать он нелюбит и предпочтет просто промолчать. Да, в таком случае неприятностей будет погорло, времени рассиживаться никак нет, действовать нужно без промедления. Да,адова скачка за камнями будет тяжкой. И все же следует разузнать еще кое-что.Время, черт бы его побрал!

— Ты видела их впервые? — спросил я.

— Да, — ответила она, — и меня очень обидели.Дед не позволил мне сказать, что я с ними в родстве, он представил меня каквоспитанницу. И отказался что-либо объяснить мне. Черт побери!

— Я уверен, что на это у него были веские причины.

— Наверняка были. Но от этого не легче, если ты всюжизнь хочешь познакомиться с родственниками. А ты знаешь, почему он такпоступил?

— В Амбере настали суровые времена. Ситуация будетухудшаться, а потом все изменится к лучшему, — пояснил я. — И чемменьше людей будут знать о твоем существовании, тем больше у тебя будет шансовуцелеть и не оказаться замешанной во всей этой дряни. Он поступил так, чтобызащитить тебя.

— Тьфу, — сказала она, — я не нуждаюсь взащите и могу постоять за себя.

— Фехтуешь ты хорошо, — согласился я. — Кнесчастью, жизнь много сложнее, чем поединок на рапирах.

— Знаю! Я не ребенок. Но…

— Никаких «но»! На его месте я сделал бы то же самое.Защищая тебя, он защищает и себя. Меня удивляет, что он позволил Бранду узнатьо тебе. Бенедикт придет в бешенство, если ему станет известно, что мыпознакомились.

Дара вздрогнула и, откинув голову, поглядела на меняокруглившимися глазами.

— Но ты же не сделаешь нам ничего плохого, —сказала девушка, — мы же… мы же родственники.

— Какого дьявола ты решила, будто знаешь, зачем яздесь? И о чем думаю? — ответил я. — Быть может, ты сама сунуласегодня свою шею в петлю, и не только свою, но и его тоже!

— Ты ведь шутишь, скажи, что ты пошутил! —проговорила девушка медленно и, словно защищаясь, подняла правую руку вверх.

— Не знаю, — ответил я. — Мне и не нужно. Иразве я стал бы говорить тебе такое, имей я на уме подобную гнусность?

— Нет… Мне кажется, нет.

— Теперь я хочу сказать тебе то, что Бенедикт долженбыл объяснить уже много лет назад. Никогда не доверяй родственникам. Этоопаснее, чем довериться первому встречному — есть шанс, что он не причинит тебевреда.

— Ты в самом деле так считаешь?

— Да!

— И к тебе это относится тоже?

Я улыбнулся:

— Ну нет, это не может относиться ко мне. Я простовоплощение любви, чести, добра и милосердия. Верь мне во всем.

— Придется, — сказала она, и я рассмеялся. —Нет, я правда верю тебе, — произнесла она, — я знаю, ты нам зла непричинишь.

— Расскажи мне о Джулиане и Джерарде, — попросиля, как всегда, чувствуя неловкость от искреннего доверия ко мне. — Каковаже была причина их визита?

Девушка помолчала немного, внимательно глядя в мои глаза, апотом как бы выдавила из себя:

— Я и так уже наговорила кучу лишнего. Ты прав. Слишкомосторожной быть невозможно. По-моему, теперь твоя очередь говорить.

— Хорошо. Ты уже привыкаешь иметь с нами дело. Что жеты хочешь узнать?

— А где в самом деле деревня? И Амбер? У них естьчто-то общее, а? И что ты имел в виду, когда сказал, что к Амберу можно ехать влюбую сторону? И что такое тени?

Я встал рывком, поглядел на нее сверху вниз и протянул ейруки. Испуганная, она казалась еще моложе, но руку все-таки не отвела.

— Куда?.. — начала она, вставая.

— В ту сторону, — показал я и повел ее. Мыостановились на том самом месте, откуда я глядел на мельничное колесо и гдеуснул.

Она стала говорить что-то, но я остановил ее:

— Не надо. Просто смотри.

Мы постояли, глядя на все это — шум, верчение и плеск, покая не настроился. А потом сказал ей:

— Идем.

И, взяв под руку, повел ее к лесу.

Пока мы шли среди деревьев, появившаяся откуда-то тучказатмила солнце. Спустились тени, стали пронзительнее голоса птиц, воздухсделался влажным. Мы переходили от дерева к дереву, и листья их удлинялись ирасширялись. А когда солнце вышло из-за тучки, оно оказалось просто золотым.