– А чего? Откроем счет в банке, и никаких проблем.

– Может быть, может быть, – задумчиво пробормотал я. – Слушай, а анонимные счета тут есть, на которые может положить деньги любой человек, а снять со счета только имеющий доступ?

– Вроде есть, – неуверенно протянул Каим, – только банки за них такие деньги гребут, что просто жуть.

– Лучше так, зато для нас безопасней. Договоримся с мастером, что золотом будем брать только небольшую часть, а остальное пусть нам на счет кладет. Кстати, уже приехали. Спроси, куда все сгружать, и пусть помогут.

Кожевенник обрадовался нам как родным. Еще бы, теперь у него есть возможность специализироваться на изделиях из кожи василиска. На шкурах обычных зверей много не заработаешь. На радостях он даже пообещал пошить нам по комплекту одежды и обуви бесплатно. Для прижимистого гнома – небывалая щедрость. Пожалуй, я знаю только одного человека, который может посоревноваться с гномами в жадности. Разумеется, это Каим. Только у него прижимистость направлена на то, что он лучше влезет в неприятности, чем отдаст кому-то деньги ни за что, да лучше сбережет их для гулянок. А гномы сначала все взвесят, а потом решат – платить или нет, но халявы от них фиг дождешься.

– Драмар, смотрю, ты отца за прилавком подменяешь? Молодец. Хочу сказать тебе огромное спасибо за науку по сдиранию шкур. Очень помогло.

Надо сказать, во время нашей прошлой пьянки Драмар был в плохом настроении и оживился только тогда, когда я вывел его на разговор об охоте и шкурковании. Эти сведения очень пригодились мне для быстрого и качественного обдирания василисков и мархов. Конечно, из пьяной болтовни много не выцепишь, но амулета защиты разума на Драмаре не было (чего дома опасаться?), и я беззастенчиво подсмотрел яркие картинки его воспоминаний. Ну а то, что уже отца подменяет, вообще хорошо. Значит, вышел из депрессии.

– Не за что, – довольно буркнул Драмар. – Это я вам спасибо должен сказать. Отец скопил достаточно, чтобы оплатить заклинание высокого исцеления. Правда, целитель сказал, шансы небольшие, так как травма старая. Но хоть какая надежда.

– Поздравляю, рад за тебя. – Понятно, откуда у мастера такая щедрость. Тут меня осенило: – А можно мне присутствовать, когда целитель будет накладывать заклинание? Никогда раньше не видел, а очень хочется. Зато столько разного слышал о нем!

– Трим, зачем тебе это? Ты обычный человек. Отец говорит, что если у тебя и есть способности, то на уровне деревенского знахаря. Все равно ничего не поймешь. А мне будет неприятно, если кто-то еще смотреть будет.

Значит, мастер уже задавался вопросом о наших способностях. Интересовался, как мы тех василисков добыли? Возможно. Ладно, это потом. Сейчас надо дожимать.

– Опыт лишним не бывает. Зато вне зависимости от результата я организую пьянку за свой счет. Идет?

– Договорились, – махнул рукой парень, немного поколебавшись для виду.

Отлично, завтра будет возможность подсмотреть заклинание! Если не буду щелкать клювом и напрягусь по максимуму – вполне возможно, что и запомню.

Остаток дня мы с Каимом провели в купальне, а на вечер взяли два бочонка пива.

Рано утром пришел целитель, пожилой, с внешностью добродушного веселого толстячка. Держал себя легко и непринужденно. Чем вызвал у меня симпатию. Кстати, звали лекаря мастер Йорик.

– Так, выпей вот это, это и это. – Целитель достал несколько склянок и передал их Драмару. – Эти эликсиры предназначены для того, чтобы у твоего организма хватило строительного материала на восстановление. Так, а ты, – палец толстячка указал на меня, – раз уж изъявил желание помогать, когда закончу, дашь мне выпить вот этот эликсир. Боюсь, сам я буду слишком изможден.

Подождав несколько минут, пока выпитое гномом усвоится, целитель начал осторожно, шаг за шагом, плести заклинание. Вот это подарок! Видать, не слишком часто он занимается подобным и проверяет каждый штрих плетения. Я наблюдал за ним затаив дыхание, по максимуму используя ментальные навыки для запоминания и Ликино «посмотрим», которое уже начал называть особым зрением. К моменту наполнения магом плетения энергией у меня начала раскалываться голова, но я запомнил все до последней черточки.

Начало действия плетения завораживало своей красотой. Казалось, невесомая паутинка тончайшим слоем укутывает тело больного. Миг – и от плетения отходят тысячи крохотных нитей, соединяясь с энергетическими линиями, и начинают свою работу, переливаясь всеми возможными оттенками различных цветов.

Любопытный факт: целитель для заклинания использовал только внутреннюю энергию, не истратив ни капли накопленной в ауре. Ну это понятно. В ауре держится сырая Сила, просто разделенная на различные потоки в зависимости от типа. Я, ввиду постоянного роста моего внутреннего резерва и заглушенной до уровня обычного человека аурой, уже давно предпочитаю работать с собственной Силой. Придать ей нужную направленность труда не составляет, а работать удобнее. К тому же при этом практически не возникает лишних возмущений магического фона и случайно засечь применение магии уже с расстояния пяти метров практически нереально.

– Чего застыл? Эликсир давай, – устало прошептал целитель, откидываясь на спинку стула.

Выпив зелье, маг довольно быстро восстановился и принялся за осмотр Драмара.

– Вот поэтому заклинание высокого исцеления и стоит так дорого. Не у каждого целителя хватит Сил и умения его создать. Да и время накопления такой прорвы энергии не меньше двух-трех дней, – наставительно произнес маг.

А вот по мере осмотра пациента от него так и стало шибать недовольством, хоть на лице это и не отразилось. Я обеспокоенно посмотрел на Драмара, предвидя результат лечения. Действительно, все внутренние и внешние повреждения как рукой сняло, но вот нервные окончания в сломанном позвоночнике так и не срослись как надо. Черт, да после такого лечения у него никаких шансов на выздоровление не останется. В месте повреждения нервы просто срослись по разным краям от трещины. Это как пучок нитей перерубить, а для восстановления не пытаться соединить и срастить их, а просто прижечь края.

Маг вышел из комнаты и обратился к нервничающему отцу:

– Исцеление я наложил, а дальше на все воля богов. Думаю, пара недель, и он начнет ходить.

Мое отношение к этому коновалу резко упало далеко за минусовую отметку. Самое поганое, что и оспорить его утверждение я не могу.

Целый день все ходили радостные и веселые. Мне приходилось прикладывать немалые усилия, чтобы никто ничего не заподозрил. На пиру, устроенном мной, как и обещал, я довольно быстро набрался и ушел спать.

Проснулся посреди ночи от ощущения посторонних в доме. Чувство опасности меня подстегнуло, поэтому очистку организма от последствий пьянки провел секунд за десять, попутно одевшись и нацепив на себя все свои ножи и кинжалы. Заодно, на всякий случай, полностью скрыл свою ауру, поставив зарубку на память – потренироваться быстрее накидывать ложную.