– Вон там, на дубке, она и висит, – бомж подвел оперативников к почерневшему от времени кресту. Возле него раскинул ветви небольшой дуб. – Она с другой стороны. Я туда не пойду, извините. Негодяй ее изуродовал, да вы увидите. Сил нет смотреть на это.

– И за это спасибо. – Киселев достал портмоне и вытащил сотню. – Держи, дружище.

Мужчина на прощание осклабился и махнул рукой. Оперативники обогнули могилу. Картина, которая открылась перед ними, оказалась как две капли воды похожа на недавно виденную на сельском кладбище. С ветви дуба свисала женщина. Белые длинные волосы касались земли. На длинной тонкой шее зияла рана. Михалыч вздохнул:

– Да, все понятно. Судя по всему, смерть от кровопотери, как и в прошлый раз.

– Возраст определишь? – Костя не случайно задал этот вопрос. Преступник не только обескровил несчастную жертву. Его безжалостная рука выплеснула в лицо несчастной кислоту.

– Когда я не определял? – отозвался Заболотный.

– На вид молодая, – подал голос Петя.

Павел повернулся к нему:

– Где хочешь, но добудь мне свидетелей.

– Это нелегкое дело. – Прохоров щелкнул пальцами. – Ни для кого не секрет, что Сосновский район нашего города – самый безлюдный.

– Болота неподалеку, – подал голос Леонид. – Наши толстосумы здесь строиться не хотят. А прежние хибарки снесли.

– Когда-то, по преданию, тут хоронили самоубийц, – вмешался Станислав Михайлович. – А на такой земле не может быть ничего хорошего. Вот люди и сторонятся этого места. Как разъехались старожилы, сюда особо никто не рвется. Говорят, завод собираются строить. Опять же – говорят.

– И где, спрашивается, я найду свидетелей? – проворчал Петя, однако пошел по дорожке.

– Поищи на речке, – крикнул ему вдогонку Киселев. – Сосновка всегда славилась своей рыбой. Вдруг рыбаков отыщешь.

Петя кивнул, не оборачиваясь. Леонид обшаривал кусты сирени, уже давно осыпавшиеся.

– Смотрите! – Он поднял маленькую дамскую сумочку и раскрыл ее. Она оказалась совершенно пустой – ни мобильного, ни кошелька.

– Видимо, преступник не хотел, чтобы мы установили ее личность, – задумчиво проговорил Скворцов. – Интересно почему?

– Возможно, потом мы узнаем об этом, – произнес Киселев. – А пока, ребята, хорошо осмотрите все вокруг. Дорога каждая зацепка.

Михалыч взял погибшую за руку:

– Замужем наша девушка. Гляди, Паша, кольцо обручальное. Любопытно, и как ее сюда занесло? И одета она прилично, не бродяжка.

– Скорее всего, искательница приключений, – предположил майор. – Сам знаешь, сколько их тел мы находили. Причина смерти – точно кровопотеря?

– Точнее и быть не может, – поддакнул Заболотный. – Надрез на шее видишь? Как у того парня. Я этот надрез теперь ни с чем не спутаю. На мой взгляд, ей от двадцати до двадцати пяти. Точнее скажу после вскрытия.

Леонид сжал кулаки:

– Честное слово, попадись он на моем пути – пристрелил бы, не дрогнув, – заявил парень. – Этой девчонке жить бы да жить… А вот и наш Петя появился. – Он указал на Прохорова, пробиравшегося сквозь траву по пояс с двумя мужчинами средних лет. – Петя, нашел свидетелей?

На губах старшего лейтенанта играла улыбка:

– Нашел. А вы верно подсказали, товарищ майор. Вот, зацепил рыбаков. И до речки не пришлось идти. В пруду рыбу удили.

– Она и в пруду хорошо клюет, – отозвался один из них, высокий и лысоватый. – А у вас к нам какое дело? Паренек сказал, женщину мертвую на нашем кладбище обнаружили?

– Сейчас мы составим протокол, а вы распишетесь, – пояснил Киселев. – Тело изуродовано, но вам придется собрать все свое мужество, чтобы на нее посмотреть. Возможно, вам она знакома.

– Надо так надо, – откликнулся второй, такой же рыжий и веснушчатый, как Петя. – Мы рыбаки со стажем, повидали трупы, которые долгое время в воде пробыли.

Они замерли возле тела. Зрелище смерти еще никому не было приятно.

– Похоже, молодая совсем, – сказал лысоватый. – Одета хорошо… Нет, товарищ начальник, я ее никогда не видел.

– И я, – подхватил его приятель. – Видите ли, товарищ начальник, нашу деревню под корень срубили, жителей расселили, что-то строить хотели. Кто-то в город подался, а кто-то – в близлежащее село. Мы с Сергеичем, – он кивнул в сторону друга, – теперь живем в Митрофановке, она в десяти минутах езды на автобусе. Так вот, я с полной ответственностью заявляю: ни в Сосновке, ни в Митрофановке ее никогда не было. Неместная она.

– Вы уверены? – Костя поинтересовался скорее для проформы.

– А девушки вообще в наших краях не оседают, – улыбнулся рыжий. – В лучшем случае рождаются. А потом их как корова языком слизывает. Это и понятно: денег нет, работы нет. Верьте нам, ее здесь никогда не было и быть не могло.

– Я вам верю. – Костя быстро составил протокол. – Прочтите и распишитесь.

– Это ни к чему, мы тоже вам доверяем, – сообщили рыбаки и поставили размашистые подписи. – Странно, что такая женщина согласилась с кем-то приехать в такое место. Вы же знаете, о нем ходят слухи – один страшнее другого.

– Возможно, эти слухи кого-то привлекают, – предположил Леонид. – Скажите, а кто может наведываться на старое кладбище?

Мужчины переглянулись и пожали плечами:

– А это тоже нам неведомо, – бросил лысоватый. – Кто хотел, своих родственников уже перезахоронили. А большинство их здесь оставило, без присмотра. Сомневаюсь, чтобы у кого-то совесть проснулась. Нет, безлюдное это место, как ни крути.

– Значит, вы ничего не знаете и ничего не видели, – задумчиво проговорил Павел. – А кто мог видеть?

Рыбаки дружно пожали плечами:

– Бог его знает. Место безлюдное.

– А вообще, много ваших здесь рыбачит? – поинтересовался Костя.

– Да, считай, вся Митрофановка, – признались мужики. – Это для нас ближайший водоем с рыбой. В селе имеются два пруда, да там, кроме лягушек, ничто не водится.

– Понятно. – Киселев посмотрел на Михалыча. – Вызывай санитаров. Будем забирать тело. – Он с надеждой повернулся к Петру и Леониду. – Нашли что-нибудь?

Те покачали головами:

– Кладбище действительно запущенное. Ни одной зацепки.

– Тогда придется работать со свидетелями, – вздохнул Павел.

– Со свидетелями, – в тон ему сказал Скворцов. – А где отыскать этих свидетелей? Сюда, кроме привидений, никто не наведывается.

– Товарищ начальник, – начал лысоватый, – ежели мы вам не нужны… Нас дома ждут. С рыбой, – добавил он.

Павел кивнул:

– Спасибо. Можете идти.

Когда их долговязые фигуры скрылись за оградой, Костя скривился: