– Она всегда спрашивает на ресепшене, есть ли в номере ванна, – сказал Тоби. – Первый, кто из нас засмеется, теряет пятьдесят очков.

– О каких очках идет речь? – наконец спросил я.

По мне так закономерный вопрос. Оказалось, что нет. Все в ужасе уставились на меня.

– Ох, Эзра, – грустно произнесла Кэссиди. – Ты сейчас разом растерял все свои.

– А возможно уйти с ними в минус? – уточнил я.

Двери лифта раскрылись на четвертом этаже.

– Мне нельзя объяснять правила игры, – ответил Тоби. – Как нельзя признавать того, что мы вообще во что-то играем. Ладно, команда. На выход!

Нам дали два соседних номера. Парни пошли в один, девчонки – в другой.

– Эм… – обвел я глазами две двуспальные кровати, еле сдерживаясь, чтобы не ляпнуть очевидного: – Нас – пятеро.

И тут Люк открыл дверь, которую я принял за дверцу в стенной шкаф и которая, оказывается, вела в номер девушек.

– Привет, – сказала Фиби, и они с Кэссиди присоединились к нам.

Тогда я понял: никто не собирается придерживаться правил мисс Уэнг.

– Готовы идти ужинать? – спросил Тоби.

– Мы не будем переодеваться? – Глянул я на свой костюм.

– Не-а, – улыбнулась Фиби. – Обряд посвящения. Командный ужин в командной униформе. Запачкаешься – твоя проблема.

– Она только говорит так, – успокоил меня Люк. – На самом деле утром она погладит нам рубашки, если ее мило об этом попросить

– Ничего подобного! – Фиби подхватила и бросила в него подушку.

Торговый центр через дорогу от отеля «Хаятт» был неплох, хоть меня и смущало то, что наша семерка вышагивала по нему в костюмах. Точнее, шестеро – в костюмах, а одна – в хогвартской форме.

Мы зарулили в «Чизкейк Фэктори». Странный выбор при закусочных «Деннис» и «Бургер Кинг». Мы с Тоби обычно не обсуждали этот вопрос, но я знал, что налички у него всегда мало.

– Кто будет закуски? – бодренько спросил Тоби, открыв гигантское меню. Увидел выражение моего лица и заржал. – Ужин за счет Фолкнера.

– Не смешно, – отозвался я. – Даже команда по теннису не проворачивает такое с новичками.

– Расслабься. – Тоби показал кредитку. – Это входит в бюджет команды. Который ты сам лично одобрил в прошлом апреле. Весьма щедро с твоей стороны, должен заметить.

– Ах да, – смутился я. Бюджет школьных команд действительно одобрял я. – Тогда закуски для всех. Поблагодарите меня позже.

– Кстати, новичок покупает выпивку, – заявил Люк.

Фиби покачала головой:

– Он шутит.

Мы заказали два блюда с разными закусками, и мне наконец прояснили ситуацию с парнями из школы Ранчо.

– По сути, они нас ненавидят, – сказал Остин. – Думают, мы не принимаем дебаты всерьез.

– Мы и не принимаем дебаты всерьез, – манерно протянул Сэм.

– Да, но раньше все было иначе, – продолжил Остин. – Мы были как команды-сестрички, или как их там называют. В девятом классе. До вас, короче.

Я все время забывал, что Сэм и Фиби – одиннадцатиклассники.

– Дебаты тогда были отстойными, – заметил Люк. – Тренер Каплан вечно обыскивал наши номера и заявлялся без предупреждения.

– Полный отстой был, – согласился Тоби. – Бедный Кеннет Янг.

– А что с ним случилось? – спросила Кэссиди, отпив напитка.

Все вздохнули. Похоже, эту историю они слышали уже тысячу раз. Однако Тоби был решительно настроен рассказать ее снова. Он усмехнулся.

– Тренер Каплан зашел к нам в номер в два ночи, чтобы убедиться, что мы легли спать, а не играем в «Монополию», которую Кеннет Янг показушно притащил с собой. И тренер такой: «Откройте дверь, мелкие засранцы! Я слышу, что вы играете в «Монополию». Конечно же, никто ему дверь не открыл: у нас там спиртного было завались. Поэтому он разбудил тех, кто жил в смежном номере, и ворвался к нам через соединяющую комнаты дверь. А тут, значит, Кеннет Янг – с тремя галстуками на шее наглаживает свои штаны, поделывая саке-бомбы[33].

Мы с Кэссиди расхохотались.

– Тренер Каплан такой: «Какого хрена, Янг?» Кеннет был тогда капитаном команды и одним из лучших политических полемистов. А Янг – в труселях да с тремя галстуками на шее, – ему и говорит: «Это не то, что вы подумали, тренер. Мне в «Монополии» выпала карта-шанс».

Даже Фиби уже от смеха давилась содовой.

– Его наказали? – спросил я.

– На неделю отстранили от занятий, – ответил Тоби. – И до конца года запретили участвовать в соревнованиях, где требовалась ночевка. Капитаном стала Карли Тейт. А она годом ранее мутила с капитаном команды Ранчо. Сами понимаете, неловкости было не избежать.

– И потому, армия Драконов, – заключил Остин, – Ранчо – наш враг.

– «Вражеские ворота внизу»[34], – добавил Люк, на что некоторые по непонятной мне причине закатили глаза.

На десерт мы заказали себе целый шоколадный чизкейк. К столу его подала половина персонала «Чизкейк Фэктори». Они хлопали в ладони и пели несколько видоизмененную песню «С днем рождения».

Чизкейк поставили перед Кэссиди. В сгустке взбитых сливок по центру торчала одна-единственная свеча. Кэссиди покраснела, осознав происходящее, но шутку оценила и приняла. Задув свечу, она пообещала сохранить ее в качестве сувенира, чтобы он напоминал ей о нашем ребячестве.

Оказалось, что подозрительно здоровенные спортивные сумки ребят забиты припасами для вечеринки. А именно: джином, виски и вином – изысканным спиртным, которое пили мои родители, а не дешевым пивом, наливаемым в пластиковые стаканчики на вечеринках старшеклассников. Были тут и колонки – блестящие и дорогущие, подключавшиеся к айпаду Остина, и тонизирующий напиток с лаймом, и тонкие ломтики сыра для гурманов, и французский багет – Фиби вытащила его из своего мини-кейса, безумно меня этим насмешив. Я не знал никого, кто бы в шестнадцать лет принес с собой на вечеринку французский хлеб.

Я не успел опомниться, как уже стоял посреди вечеринки. К нашему веселью присоединилась команда из школы Вентворт, принеся с собой бутылку итальянского вина. Кэссиди шепнула мне, что это шампанское для бедняков. Ребята учились в крохотной лос-анджелесской школе K-12[35] и казались старше и искушеннее в жизни, хотя среди них были десятиклассники.