– В этом и проблема, что Васко твой брат. Ты сам, Паулу, не видишь или не хочешь видеть его ошибки, – бросил Жоау де Са.

Потом он добавил:

– Васко грубо и самодовольно повел себя с саморимом.

Паулу разозлился:

– Осторожней со словами, Жоау, не то я выброшу тебя в море!

– Успокойся, Паулу, – вмешался опять Николау Коэльу. – Нам надо признать, что Жоау прав. Наш капитан не захотел признать величие и власть этого господина Каликута. А он там знать, он само богатство. Васко пришел к нему домой и отнесся к султану, будто он какой-то негр, вождь племени без богатств и без связей. Это оскорбление, серьезная ссора. А потом Васко искал у родственников правителя то, чего не мог добиться умом, пригрозил кулаком правителю и его друзьям сарацинам. А сарацины – псы мелкого божка, люди без чести и слова.

Люди кивали головами в знак согласия, издавали звуки поддержки, они были за капитана Николау Коэльу.

Корабль погружался в океанскую мглу. Послышался ветер и скрип дерева. На мгновение воцарилась тишина. Людей становилось больше, они следили за речью Николау, он был голосом всех недовольных.

– Паулу, ты как мы, ты наш незаменимый товарищ. Ты всегда был на посту, всегда был внимательным к своим людям, всегда их защищал. Ты уважаемый капитан и ты должен командовать этим флотом. Твой брат капитан-мор Васко потерял себя с проститутками, у которых три глаза, они лишили его здравомыслия. Нам пришлось выручать его из адских лап. Бог миловал, иначе мы были бы все уже мертвы.

– Но этого не произошло. Мы живы. Разве не так? – ответил Паулу да Гама. – Наши корабли целы, наше мужество при нас. Мы прибыли в моря, куда еще никто с запада не добирался. И ваш капитан-мор Васко да Гама вас привел сюда, его безусловное мужество помогло вам дойти. Сын Отца Небесного Иисус Христос знает, что из-за вашего страха мы поплыли назад теперь без чести и славы, но их вы требуете. Васко совершил ошибку, как я, как ты, Николау Коэльу, как все мы. Кто вы такие, чтобы судить? Кто вам дал это право?

Люди молчали. Только ветер забирался внутрь корабля, и качал его. Свет от лампадок ходил по решительному лицу Паулу да Гама.

– Только Бог и эль-рей могут привести в чувство или судить вашего капитана-мора Васко да Гама. Но вы ему принесли присягу в этом путешествии.

Люди с гневом смотрели на капитана. Но они знали, что он будет защищать своего брата ценой собственной жизни. Из уважения к Паулу, их настоящему товарищу, военному моряку и солдату на суше, они замолчали. Больше не было критики. Люди не осмелились идти против него. Николау Коэльу замолчал.

– Сегодня я прощаю вам ваши обидные слова, сказанные от разочарования, которое горько и мне. Мне это душу разрывает. Но завтра, когда встанет солнце, у нас будет новый путь и новые цели, на которые укажет капитан-мор, и вы обязаны быть ему верными помощниками. Клянусь сердцем Господа нашего Иисуса Христа и всеми самыми дорогими мне людьми, что если завтра кто-то попытается восстать против командования Васко да Гама, то окажется в кандалах или получит удар саблей. Все слышали и поняли?

Люди больше ничего не сказали. Они знали, что Паулу говорит от души. Его очень уважали. Все отправились на свои посты, понурив головы. Кто-то вернулся на свой корабль. Их качало в черную ночь разочарований.

22. Восстановление Васко да Гама по пути в Африку

По совету el-milindi Васко да Гама направился к острову Анджадива. Вокруг него на западном побережье Индии есть еще островки. Там он бросил якорь в конце сентября. Португальцы ядрами разогнали суда мелких арабских налетчиков, что прятались там, бросили якоря и запаслись питьевой водой. Желая понравиться местным жителям, которые сразу их окружили, чтобы торговать, у них купили несколько туш коров и свиней, чтобы засолить, и несколько карликовых куриц, маленьких как перепелки и полудиких.

Каждый день еще покупали свежую зелень, кокосы, молоко и много рыбы. Но особенно пользовались спросом услуги женщин, улыбчивых, худых и маленьких. Для молодых матросов, вечно жаждущих самок, они были замечательны. Они прекрасно танцевали, приподнимая ткани вокруг тела, с удовольствием совокуплялись за полдюжины безделушек, за стеклянные бусы, маленькие зеркала, уже потрескавшиеся. Женщинам нравилось в них смотреться, а заведенные моряки их щипали в этот момент за зад.

Твердая земля, жаркие женщины, свежая еда – это был бы рай, если бы не назойливые нападения насекомых, которые питались мясом людей и животных, а теперь роились вокруг.

И еще был капитан с хлыстом на языке, заставляющий их готовить корабли, которые носом уткнулись в пляж и ждали ремонта. Как только «Бэрриу» починили, Николау Коэльу вышел в открытое море, отгоняя любопытных выстрелами из бомбарды.

Неожиданно он заметил маленькое судно, а на нем фигуру. Странный человек в тонких одеждах из льна, большая улыбка в белой бороде. Он заговорил на правильном наречии венетов (венецианцев), изредка вставляя кастильские слова. Его звали Махмет[78]. Очень осторожно он поднялся на борт, направился к столу братьев да Гама и поведал о настоящих приключениях на малабарском берегу. Он заявил, что он христианин, гражданин Венеции, сын богатого купца с интересами в Египте, и что его отправили в Сирию, когда ему исполнилось четырнадцать лет, чтобы войти в предпринимательскую жизнь. В жаркие ночи за едой и напитками он поведал о своих несчастьях в далекие времена, когда он стал пленником и был превращен в раба. По его словам, его под угрозой смерти заставили принять ислам, «но он мусульманин только по одежде и обрезанию, потому что в сердце его еще пылает вера в Спасителя Иисуса Христа». Затем, говорил он своим мягким голосом, его отправили в Каликут, он завоевал доверие хозяев благодаря многим знаниям и получил свободу. Тогда он предложил свои услуги султану Биджапура Юсуфу Адил Шаху, в чьем войске больше сорока тысяч человек, и стал его советником. А когда он узнал, что на малабарском берегу появились христиане, говорил Махмет, он не удержался и стал искать встречи с людьми одной с ним веры в Бога, чтобы предложить заключить союз. Он сказал своему господину, что если он его не отпустит повидать своих людей, то он умрет от тоски, и господин его позволил отправиться в путь и установить контакт с «его» европейцами. По словам Махмета, этот султан владел огромной территорией, включающей в себя