– Так ищи ответ! И бабу его, с которой он шашни водил, допроси с пристрастием.

– В смысле?

– Не мне тебя учить, – отрезал Перевалов. – Ты же мент! Способы развязывать языки тебе известны. Пораскинь мозгами, где она может прятаться! Подруги, родня, мужчины… все ее связи подними.

– Нет у нее ни подруг, ни родни. Семейного архива тоже нет. В квартире – ни одного документа: ни школьного аттестата, ни вузовского диплома, ни фотографий, ничегошеньки. Она все бумаги хранит где-то в другом месте! Или в специально оборудованном тайнике. Дома на Гороховой старые, с секретами. Там искать не переискать!

– Тебя это не удивляет?

– Отсутствие документов? У людей разные странности бывают. Фобии всякие, мании преследования. Я столько всего повидал, что меня удивить трудно.

– Вот ты, например, где документы держишь?

– Дома, – пожал плечами Южин. – Только я не показатель. Кстати, я даже в районной поликлинике побывал, но Варвара Бернацкая туда не обращалась. У нее вообще карточки нет.

– Она могла лечиться частным образом.

– Или обладать несокрушимым здоровьем, – скептически добавил сыщик. – В чем лично я сомневаюсь. Гриппом или ОРЗ каждый хоть раз да хворал.

– Не каждый с гриппом бегает по врачам. Тем более если человеку не нужен больничный.

Они беседовали в машине Перевалова, расположившись на заднем сиденье. Водитель с охранником курили чуть поодаль, под деревом, бросая по сторонам напряженные взгляды.

Южину было неловко за свою оплошность. Не упусти он женщину, которая брызнула ему в лицо газом, может, кое-что уже прояснилось бы. Не исключено, что он столкнулся с самой хозяйкой.

– Что молчишь?

– Думаю, – вздохнул детектив. – Квартира на Гороховой давно принадлежит Бернацким. Жилплощадь была оформлена на отца Вари, а после его смерти владелицей стала она. По завещанию. Папаша был юристом, вел частную деятельность: консультировал, помогал в спорных делах, давал финансовые рекомендации. К нему обращались по скользким вопросам. Ну, когда решить проблему обычным путем было нельзя.

– Ты его связи установил?

– Клиенты Бернацкого себя не афишировали, имея на то веские причины. А после его смерти архив сгорел, вместе с офисом. Ночью случился пожар от замыкания проводки, пока приехали тушить, внутри все выгорело.

– Может, папаша передал архив дочери, а пожар инсценировал?

– На тот момент Бернацкий уже лежал на кладбище.

– Он мог воспитать достойную последовательницу, которая решила подзаработать шантажом.

– Не похоже. Варвара живет на ренту от унаследованного капитала, занимается благотворительностью. Замуж не торопится…

– Ищет выгодного жениха, – предположил Перевалов. – Чуть не окрутила моего зятя, да он спрыгнул.

– Спрыгнул… – задумчиво повторил сыщик. – Ну, в принципе да.

– Эта девица росла не в вакууме. Она с кем-то общалась, дружила, проводила время. Ты поговорил с соседями?

– Бернацкие жили замкнуто. Я думаю, из-за деятельности отца Вари, которая не предполагала огласки. Видимо, дочери передался его скрытный характер. К тому же почти все ее нынешние соседи – новые люди. Кто-то купил квартиру недавно, кто-то уехал за границу, а жилье сдал в аренду. Квартиранты часто меняются, никому нет дела до окружающих.

– Во всем подъезде нет никого, кто близко знает Варю?

– Из старожилов одна глухая бабка, у которой склероз, – с сердцем сказал Южин. – И на четвертом этаже – мужчина с болезнью Альцгеймера. Оба не помнят, как их зовут.

– Ты поставил у Вари жучок? – сердито спросил Перевалов.

– Не успел. В следующий раз поставлю. Все равно ее нет дома.

– Зато к ней наведываются гости. Я хочу знать, кто они…

Ренат пробыл у Вари около часа и засобирался по делам.

– Я, пожалуй, пойду.

– Ты оставляешь меня одну? – огорчилась она. – Мне даже словом перекинуться не с кем. Можно хотя бы прогуляться?

– Придется потерпеть, – сказал он. – Тебя ищут, Варя. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Холодильник у тебя забит под завязку, свежий воздух – на балконе. Ложись на диван, включай телевизор и ни о чем не думай. В крайнем случае, выпей коньяка, – посоветовал он. – Бутылка на кухне, в шкафчике.

– Я не пью.

– Здоровый образ жизни и все такое?

– Ты против здорового образа жизни? – грустно улыбнулась девушка. – Предпочитаешь алкоголь, сигареты и наркотики?

– Добавь еще секс и рок-н-ролл. У меня куча вредных привычек.

– Начинай отвыкать.

Варя смотрела на него с заботливой нежностью, и он растаял. В домашней одежде, тонкая в талии, с высокой грудью и округлыми бедрами, она была неописуемо хороша. Собранные в пучок волосы подчеркивали линию ее шеи. Ровный нос, мягкий подбородок, тронутые румянцем скулы. Сережки с зелеными камешками в ушах.

– Сколько мне сидеть взаперти? – вздохнула девушка.

– Пока я не буду уверен, что ты в безопасности. Никому не открывай, не отвечай на звонки, если на экране высвечивается чужой номер. Обещаешь?

– Я постараюсь.

Варя приподнялась на носочки и легко коснулась губами его щеки. Рената обдало жаром, он остолбенел, а на лицо девушки набежала тучка.

«Вспомнила о Краснове, – догадался он. – Черт! Ужасно неловко!»

Перед уходом Ренат заглянул в шкаф-купе, в кладовую и ванную.

«У меня развивается паранойя!»

– Что ты ищешь? – заволновалась Варя. – Ты опять чувствуешь? Тут кто-то есть, да?

– Не паникуй. Я просто хочу все проверить.

– У тебя есть план? – допытывалась она, ходя за ним следом. – Что будет дальше? Когда этот кошмар закончится?

– Пока не знаю.

– Скажи прямо, что Мадлена во всем обвиняет меня, а папаша на ее стороне.

– Это логично, – заметил Ренат, заканчивая осмотр квартиры. – Если бы не ты, Краснов, возможно, был бы жив. Перед ним стоял трудный выбор между тобой и семьей.

– Он сделал выбор. Ник любил меня! Он обещал мне счастье… Выходит, обманул? Я его не сужу! Мне важно понять, что его заставило уйти. Или кто.

– Я выясню. Наберись терпения.

– Я не смогла с ним проститься, проводить его в последний путь! – заплакала Варя. – Ника похоронили без меня…

– Тебя бы не пустили на церемонию. Не забывай, что официально Краснов был законным мужем Мадлены, они не развелись. Перевалов принял все меры, чтобы предотвратить скандал.

– Его хоронили как самоубийцу…