Он молчал. Вирджиния тоже молчала.

Она попробовала прислушиваться к обрывкам чужих разговоров. Но слова и восклицания сливались в один сплошной гул. А долго разглядывать лица и наряды сидящих вокруг посетителей было бы неприлично.

Кстати, Ник ни слова не сказал по поводу ее платья.

Вирджиния посмотрела направо. Взглядом она уперлась в деревянную барную стойку. У стойки стояли деревянные стулья. Над стойкой была приколочена доска, и на доске цветным мелом было написано: «дорада — пять фунтов», «бокал вина — три фунта», «жаркое по-милански — семь фунтов».

Вирджиния сглотнула слюну. Посмотрела налево. Налево начинались от пола и тянулись до самого потолка полки. Полки были заставлены всякой кухонной утварью и бакалеей. Джезвы, пакеты с макаронами, бутылки с вином, бокалы, кружки с видами Италии…

Она перевела взгляд на Ника. Тот сидел с каменным лицом и глушил вино бокал за бокалом. Казалось, ему абсолютно все равно, где он находится. И, главное, с кем…

Вирджиния вздохнула. Но она решила молчать. Ей очень не хотелось нарываться на новую колкость, грубость или резкость.

К тому же им наконец подали томатный суп. Суп пахнул божественно. Вирджиния положила салфетку на колени, занесла над супом ложку, замерла в ожидании. Потом попробовала суп. Это был настоящий праздник для вкусовых рецепторов.

Ник с таким же лицом вполне мог пробовать старую подошву, вымоченную и отваренную в бульоне.

Следующие полчаса прошли практически в гробовом молчании. Музыку, которая звучала в ресторане, обрывки чужих фраз, звяканье вилок и шипение кофемашины можно было не считать.

Вирджиния сосредоточенно ела.

Если взгляд Ника все-таки падал на нее, она старалась улыбнуться как можно более ослепительно. Большего, по ее мнению, она сделать не могла. Она пригласила Ника в этот ресторанчик, они сделали заказ, она даже в состоянии оплатить его… Если ему так не хочется общаться, можно и не общаться. У морепродуктов был чудесный вкус. У всех остальных блюд — тоже. С официантом они обменивались короткими репликами, когда тот уточнял что-либо.

Наконец подали кофе (Вирджиния попросила латте, опасаясь бессонницы) и десерт. Ее десерт.

— Счет, пожалуйста, — сказал Ник.

— Мы уже уходим? — встрепенулась Вирджиния. — Но мой десерт…

— Я — да. А ты можешь оставаться. Не буду отрывать тебя от твоего тирамису. Счет я оплачу, как и обещал. Не беспокойся.

— Но… Ник… подожди, как ты можешь уйти? — Не вполне осознавая, что делает, Вирджиния схватила его за руку. Для этого ей даже не особенно потребовалось тянуться через стол.

Он не отдернул руку, но и взгляд его не теплел.

— Вирджиния, я просто не понимаю: что нам делать рядом друг с другом?

— Что ты хочешь сказать? — удивилась она.

— Нам не о чем разговаривать. У нас нет общих тем для бесед.

— Но ты молчал, и я решила, что лучше тебя не беспокоить…

— Если не хотела беспокоить, зачем тогда вытащила меня на этот ужин?

Она ничего не понимала.

— Если тебе нужен кто-то, чтобы заплатить за твой ужин…

Вирджиния вспыхнула:

— Я такого не говорила никогда! Если хочешь, я вообще могу оплатить весь счет! Угощаю…

— Не надо, — покачал головой Ник.

Официант как раз принес счет. Ник вложил в него пластиковую карточку. Вирджиния проводила официанта со счетом взглядом…

— Я смотрю, ты и в самом деле не понимаешь, в чем дело.

— Ты абсолютно прав. Я не понимаю.

— Я объясню. И надеюсь, что после этого мы расстанемся по-хорошему.

— Расстанемся? Ник, но…

— Вирджиния, у нас с тобой нет ничего общего. Ты мне нравилась, да… Но ты никогда не проявляла ко мне интереса. А я не люблю навязываться.

— Но ты вовсе не навязываешься, — попыталась возразить Вирджиния.

Ник, не слушая ее, продолжил:

— За все время ужина ты не перебросилась со мной и парой слов. Вирджиния, я понимаю — так сейчас живут многие современные девушки. У вас такой стиль жизни. Не важно с кем. Не важно, кто с тобой рядом — лишь бы платил. Не важно куда… впрочем, здесь я переформулирую. Важно, лишь бы это было модное место. Бар, клуб, ресторан, дискотека. Место, где прожигается жизнь. Вирджиния, я не против красивых мест. Но мне не нравится, что меня используют как инструмент для попадания в это место. Хорошо, не инструмент — просто сопровождение. Быть в теме. В тусовке. Показаться с интересным парнем… Ваша жизнь ограничивается этим, но сам я ограничиваться этим не хочу.

— Ник, ты ошибаешься, — возразила Вирджиния. — Когда я предложила встретиться, у тебя не было альтернативных предложений.

Он кивнул:

— Так оно и есть. Не было. Но это потому, что я вообще не видел смысла в нашей встрече.

— Да?.. — глупо уточнила Вирджиния. — Я… больше не интересую тебя?

И он не станет проводить с ней Рождество.

— Нет, Джинни, — он усмехнулся, легонько пожал в ответ ее руку и на этот раз высвободил свою, — это я не интересую тебя.

— Но…

— Ты никогда мною не интересовалась. Ты побывала у меня на работе, но даже не спросила, чем я там занимаюсь. Ты не знаешь, какое у меня было детство, есть ли у меня настоящие друзья, что я предпочитаю на десерт. Ты никогда ничего не спрашивала обо мне. От тебя было предостаточно колкостей. Я решил, что это от смущения — мало ли, может, тебя что-то сковывает. Я думал, что это потом исчезнет. Но вот мы сидим здесь, в этом роскошном ресторане, пьем вино, люди вокруг наслаждаются общением и друг другом, а мы… А я не понимаю, что я здесь делаю. Ты все время молчала.

— Ник, но это от того, что я действительно стесняюсь!

— Я уже понял, что ты не стесняешься никого и ничего. Дело во мне. То есть в том, что я тебе не интересен. Неубедительно. Попробуй еще раз.

— Но я правда не знала, как себя вести! — воскликнула Вирджиния. — Я осознала свои ошибки… но не знала, как их лучше исправить. Я действительно не знаю, что ты за человек, какой ты в обычной жизни… Но меня почему-то тянет к тебе. А к множеству людей, которых я знаю довольно хорошо, меня не тянет ни капельки. Я решила молчать, если уж оказалась способна на одни только колкости и насмешки. Но ведь и ты молчал весь вечер… Ни о чем не захотел поговорить… А я ждала подачи от тебя. Думала, ты заговоришь со мной о вещах, интересных тебе.

— Может быть, все дело в том, Вирджиния, что ты сама отбила у меня желание с тобой беседовать?

— И ты даже не попытаешься дать мне еще один шанс?

Она снова коснулась руки Ника. Он смотрел на Вирджинию испытующим взглядом. И не убирал руку. Ощущение тепла его пальцев казалось Вирджинии очень приятным. Она робко улыбнулась.