litbaza книги онлайнСовременная прозаКоммунисты - Луи Арагон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 294 295 296 297 298 299 300 301 302 ... 555
Перейти на страницу:
выспишься; на это очкастый дориотист ехидно отвечает: — Вот выискался вояка! Не огорчайся, голубчик, что ты не на фронте, фронт придет к тебе!

Автомобиль Даладье въезжает во двор военного министерства на улице Сен-Доминик[409] и останавливается у подъезда. Начальник канцелярии, начальник секретариата и другие сотрудники бывшего премьера, в том числе его личная секретарша, выбегают навстречу патрону, а он, не выходя из автомобиля, торопливо отдает распоряжения и тут же, не заглянув в министерство, отправляется завтракать. Весь штат в смятении. Значит, патрон в самом деле покидает министерство, где он сидел четыре года подряд?.. Вы думаете, это окончательно?..

В три часа пополудни во Дворце правосудия возобновился процесс депутатов. Судебное разбирательство начинается с нового запроса об отсутствии свидетелей Бонне и Даладье. В четверть четвертого суд удаляется на совещание по поводу ходатайства одного из защитников о том, чтобы слушание дела было отложено. И вот, после того как суд возвратился и отклонил ходатайство, поднялся правительственный комиссар полковник Лорио и потребовал слушания дела при закрытых дверях.

Все газеты, предвосхищая события, писали об этом еще в утренних выпусках. У Бернадетты в руках «Пари-суар», где в подзаголовке первой страницы стоит: «Правительственный комиссар с самого начала требует слушания дела при закрытых дверях». Жене Сесброна показал в перерыве это сообщение адвокат Левин, оно опередило требование полковника Лорио и тем самым выставило его в надлежащем свете. А Бернадетта показала Жюльетте заметку на второй странице, где все это разъяснялось подробнее. Заметка кончалась так: «Невзирая на возражения защиты, председатель суда выскажется за слушание дела при закрытых дверях». — Вот комедия, — прошептала Бернадетта, — все решено заранее!

Далее следует ходатайство шести защитников. А затем слово по поводу слушания дела при закрытых дверях опять предоставляется подсудимым. И примерно в то время, когда Флоримон Бонт, выступающий первым, разоблачает подлог, на котором основан обвинительный акт, где извращен текст письма депутатов-коммунистов председателю палаты Эррио, примерно в это же время в палате группа радикалов, сорганизовавшаяся в Кадильякский комитет[410] с участием заправил с улицы Валуа[411], не членов парламента, выслушивает объяснения премьера Даладье: президент республики поручил ему сформировать новый кабинет, но он не хочет, нет, он останется рядовым членом партии радикалов и будет только представлять свой округ в парламенте…

Комитет возмущен. Как можно довести до этого премьера Даладье? Это какой-то заговор… Социалисты ответят за это перед историей. Поднимается Доминик Мало. У него дрожат руки. Он едва владеет собой, и, правду сказать, есть от чего. Промаявшись на диване у Висконти, он вернулся утром домой, на площадь дю Руль, помятый, с воспаленными глазами и застал трагедию в полном разгаре: Раймонда, жена его, лежит при смерти, с полотенцем на лбу, мадам Клезингер кипятит иголки, прислуга мечется в панике… И вдруг умирающая поднимается на постели, отшвыривает полотенце и кричит: — Я тут умираю, а он где-то шляется по ночам! — Словом, сцена вышла пренеприятная. Чтобы утихомирить Раймонду, пришлось с помощью газет доказывать, что заседание палаты окончилось в десять минут пятого, и наплести невесть чего, лишь бы улизнуть. Раймонда вне себя: — Кадильякский комитет! А я тут подохну, так тебе все равно, Миношэ! Злодей! Убийца! — К счастью, от укола она уснула. Доминик Мало не выносит несправедливости, и каково же ему слышать, когда премьер Даладье, в котором он все еще видит мальчугана, школьника, говорит тоном спокойного смирения!.. Доминик Мало призывает в свидетели своих коллег: — Неужели вы не видите, к чему это клонится? Если завтра произойдет несчастье и враг… Если Франция… — У него в голосе слезы. — Им нужно заранее найти козла отпущения, искупительную жертву. И этот великий труженик, надрывавшийся на посту премьера четыре года, не считая поста министра национальной обороны, человек, без которого наша родина была бы безоружна, беззащитна перед лицом захватчика, он, господа, будет отвечать за ошибки своих преемников, за легкомыслие какого-нибудь Рейно или за бездарность военного командования… А ведь за ним стоим мы, вся наша партия. Вы это понимаете? Разве народ станет разбираться? Он вспомнит только, что правительство Даладье ушло в отставку в результате закрытого заседания… Значит, палата имела какие-то данные, чтобы осудить его… И тогда уж, сколько ни протестуйте, ничего вам не поможет. Тайна закрытых дверей будет свидетельствовать против вас. И позор падет и на Даладье, и на вас!

Выступление Мало всех всколыхнуло. Сам Даладье безмолвствовал, его окружили, жали ему руку. Кто подсказал решение? Все вместе и каждый в отдельности, а возможно, — Мало, старый друг Мало, как пес преданный своему школьному товарищу; иного выхода быть не может, их партия потребует обнародования прений в палате, будь они какие угодно секретные, в противном случае очень легко, под предлогом закрытых дверей, дать простор слухам и подозрениям относительно того, что там говорили, в чем обвиняли отставленное правительство!

В это же самое время Поль Рейно торопливыми шажками входит в Елисейский дворец, задерживается перед фотографами и весело машет им ручкой, что он проделывает всякий раз в момент правительственного кризиса. Пока что все разыгрывается, как по нотам.

Ватрен проводил Ядвигу на вокзал. Если бы она пробыла дольше, мать начала бы волноваться. И так уж она совершила беспримерное сумасбродство, послав во вторник, после знаменательного завтрака на набережной, телеграмму, что задержится и вернется только завтра. Томá (Ядвига уже называла Ватрена по имени, сам он почти забыл, что его зовут Тома), Тома и Ядвига в равной мере потрясены тем, что с ними произошло. Оба они почти со стыдом поддаются великому соблазну, соблазну счастья. Ядвига уехала, и у адвоката нет уверенности, ни что она вернется, ни что ему этого хочется. Столько лет прожито в одиночестве! Как, должно быть, его будет раздражать присутствие женщины, которая начнет передвигать у него в квартире мебель, прибирать, а по вечерам в спальне класть свою одежду на зеленый стул, где всегда висят, аккуратно сложенные, его брюки. Какие мелочные соображения! Да, но от них не отмахнешься… Ватрен машинально спускается в метро.

Он вспоминает вчерашний день и ту минуту, когда ни с того ни с сего представил Ядвигу как свою невесту. Нечего валять дурака, я отлично понимаю, что меня на это толкнуло. Недавний разговор с министром произвел на него сильнейшее, ужасающее впечатление. Умный человек, а какая безответственность! Ватрен как будто смотрит на своих современников глазами людей будущего века. Такими же безответственными представляются нам деятели эпохи Наполеона III или Луи-Филиппа. Ведь мы теперь знаем, что

1 ... 294 295 296 297 298 299 300 301 302 ... 555
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?