Возвращаемся в город, сходу к Харозо идешь. Не смотри так, говорю. Надо будет, с боем прорываемся. Меня в его доспехе и с его оружием ни одна тварь не смогла взять. Не знаю, откуда он такой, но мастер потрясающий!

— Я и не спорю, — выдавила усталую улыбку Сальвет. — Зефир?..

— Жуй. Когда эти нас нашли, уходил на разведку. Здесь всюду лес, на многие километры вокруг. Понятия не имею, куда нас занесли, — откликнулся Зефир, кинул недовольный взгляд на своего Зверя. — Лишь надеюсь, что дорогу обратно эти гады смогут найти. Не то на шашлык пущу. Да-да, и не смотри так, зараза рыжая. Тебя тоже касается.

— Меня? — жуя съедобный плод бледного-сиреневого цвета, спросила Сальвет, ловя на себе взгляд друга. В ответ тот ткнул наверх.

— Его.

— А, его — да, — согласилась Сальвет.

Скудный перекус вернул тело к жизни, разгоняя кровь по венам. В голове пропал туман, появилась ясность мысли. Даже дышать стало легче, чему Сальвет была несказанно рада. Чувствовать себя овощем, которому нужен глаз да глаз, удовольствие ниже среднего. Да и перед Зефиром стыдно. Сражались оба, а накрыло вот так ее одну.

По лесу ехали не спеша. Звери лениво перебирали лапами на все просьбы и угрозы.

— Колодец, — перевернулся и сел прямо Зефир, до того болтающий с Сальвет. — Кто бы мог подумать, что нас вернут к цивилизации таким вот путем. Как думаешь, есть ли смысл верить этим мордам? И как они через него…

Договорить Зефир не успел. Его Зверь подошел неторопливым шагом к самому простому на вид колодцу, каменному и чуть потрескавшемуся, посреди небольшой полянки и ухнул в него.

— Харрам, ты уверен? — протянула Сальвет, пока ее Зверь подбирался к колодцу. — Может, я все-таки слезу, а?

Уговоры успехом не увенчались. Сальвет успела только вцепиться в густую жесткую шерсть, пригнуться к загривку и зажмуриться. Если она упадет, то под ней будет мягкая подушка! О том, что подушка может упасть сверху, когда мир перевернется, она как-то не подумала.

К счастью, все обошлось. Никто никого не раздавил.

— С возвращением, — знакомый голос встретил выпрыгнувшего из колодца Зверя и его наездницу.

— Манулл! — отклонившись в сторону, узнала знакомое лицо Сальвет. Обрадовалась несказанно. — Ух ты! Да вас тут целая делегация! Вы что, нас ждете, что ли? Серьезно⁈ А как вы узнали, какой дорогой мы вернемся?

Недоумение не думало пропадать. Пришлось Мануллу рассказывать. Не сразу, к тому времени Сальвет вместе с Зефиром усадили к костру, осмотрели на наличие повреждений или последствий. Приятно удивились их отсутствию. Потом настал через Зверей. Лиса далась неохотно, но все-таки далась в руки собратьев. Без того хромала на переднюю лапку всю дорогу по лесу.

— Звери чувствуют колодцы даже лучше, чем мы. Карверра к себе не может. Значит, Харрам поведет. В любое другое время наверняка бы вернулся прямиком в Стаю, но с вами Карверра. После Черной Охоты тащить члена Рыжих Стай к нам было бы неразумно.

— Здесь Нижний Олэ где-то рядом? — догадалась Сальвет, вертя головой. За густыми кронами ничего не видно. Солнце весело прыгает по листочкам, пытаясь добраться до зелени травы у подножия деревьев.

— Недалеко, — прозвучало уклончивое в ответ.

— Что? — сощурилась Сальвет, от которой не укрылись странные взгляды окружающих.

— Мы рады, что вы вернулись, Сальвет, — честно ответил вместо Манулла Бихолд. Сури сидел возле волка и заканчивал с осмотром. — Многие Звери гибнут, гибнут Охотники. Иногда первые теряют вторых и погибают уже после Черной Охоты.

— Между прочим, могли бы поспособствовать нашему благополучному возвращению и рассказать, что такое — эта ваша Черная Охота, и с чем ее едят. Нам было бы проще, — фыркнул Зефир, с жадностью отрывая кусок мяса от кости. Жаркое им не далось с Сальвет. Вероятно, дичь разбегалась от одной только мысли о встрече со Зверями. Ни одной потенциальной добычи на пути не попалось. Здесь угостили сразу.

— Мы не имеем права о ней рассказывать, Зефир. Сальвет, не держите зла на нас, на Харрама, на Карверру, — вздохнул Манулл. — Это табу.

— И нам тоже надо держать язык за зубами?

— Да, — подтвердил догадку Сальвет сури.

— И кто же поставил этот запрет? Дайте угадаю, — протянула Сальвет.

— Угадала, — не стал дожидаться дальнейших слов Бихолд. Поднялся с земли, оставив Зверя, и подошел ближе. Скрестив ноги, уселся возле подростков. От предложенного обеда отказался. — Над вами никакой власти не имеем, поэтому могу лишь сказать, чтобы не трепались. Небесные владыки убьют любого, кто прикоснется к их тайне.

— Так Черная Охота — это их какая-то тайна? — заинтересовалась Сальвет.

Бихолд получил чувствительный пинок от проходящего мимо Манулла и поморщился. Вздохнул, признавая пропал. Однако оправдываться не стал, как и говорить на эту тему дальше.

— Мы проводим вас до города, если вы не против, — чуть позже Бихолд придержал Зверя за шерсть.

Сальвет, удобно разместившаяся на спине двухголового волка, равнодушно пожала плечами.

— Если хотите. Хотя, полагаю, Харрам сможет вывести к нему и без подсказов, — заметила она. Зевнула. Клонило в сон.

Размеренная поездка добила окончательно. Сальвет провалилась в сон, в котором долго и упорно отбивалась от черных тварей, прущих со всех сторон подобно непроходимому ливню. Проснулась резко, рывком. С неудовольствием подняла голову, получив горсть холодной воды в лицо. Значит, не показалось.

К счастью, городские врата были уже в пределах видимости. Возле них они с Зефиром спешились, попрощались со своим конвоем и вдвоем пересекли решетку. А там каких-то полчаса и дома.

— Еще раз уснешь в ванне, — донеслось до Сальвет через полудрему.

— Угу, — кажется, пробормотала она в ответ. А может, ей показалось.

Вместе с очередным пробуждением проснулась и тошнота. Сальвет перевесилась с края кровати, когда ее вывернуло наизнанку. Сползла на пол, дотянулась до сумки у подножия тумбы. Второе из двух оставшихся перышек отправила в рот, и сидела с ним в зубах какое-то время.

Из очередной полудремы выдернул скрип двери и шаги.

— Сальвет, ты как? — присел рядом на колено Зефир. Парень был бледен, взлохмачен и встревожен. — Встать можешь? Еще перья есть?

— Еще одно, — Сальвет кинула взгляд на сумку, валяющуюся у бедра, скривилась и встала. Затекшее тело неприятно покалывало болью. — Не очень. Что-то