Мистер Хамфрис закончил свой маленький спектакль и позволилсебе нечто вроде улыбки.

– Понятно, – задумчиво протянул Ласкомб. –Эти люди, осколки аристократии, обедневшие члены знатных фамилий, создают у вассоответствующую мизансцену.

Мистер Хамфрис кивнул:

– Странно, что никто другой до этого не додумался.Конечно, я пришел в «Бертрам», так сказать, на все готовое. Требовался толькодовольно дорогой ремонт. Все приезжающие сюда считают, что сделали для себяоткрытие, о котором никто другой не знает.

– Я полагаю, – сказал Ласкомб, – что ремонт всамом деле обошелся недешево?

– О да. Нужно было, чтобы гостиница выгляделаэдвардианской по стилю, но при этом имела бы все современные удобства, безкоторых в наше время не обойтись. Наши милые «одуванчики», если вы простите мнеэто определение, должны ощущать, что ничто не изменилось с начала века, а нашизарубежные клиенты должны чувствовать атмосферу ушедшей эпохи и в то же времяиметь все, к чему привыкли дома и без чего не могут обойтись.

– Порой приходится трудновато?

– Да нет. Возьмем, например, центральное отопление.Американцам требуется, я бы даже сказал, им необходима температура по меньшеймере на десять градусов по Фаренгейту выше, чем англичанам. И у нас, всущности, имеются два типа спален. Англичан мы размещаем в одних, американцев –в других. Номера выглядят совершенно одинаковыми, но в них масса существенныхотличий: электробритвы, души, ванны в некоторых номерах, а если вы хотитеполучить американский завтрак, то пожалуйста: хлопья и апельсиновый сок сольдом и прочее. Но можете заказать и английский завтрак.

– Яичницу с беконом?

– Можно и это. Но на самом деле выбор гораздо шире:копчушки, почки со шпиком, молодая дичь, йоркская ветчина, оксфордскиймармелад.

– Нужно мне завтра утром все это припомнить. Дома уженичего подобного не получишь.

Хамфрис улыбнулся:

– Большинство джентльменов заказывают яичницу сбеконом. Они… ну, они как-то забыли уже обо всем, что было когда-то возможно.

– Да, да… помню, когда я еще был совсем ребенком… Столыпросто ломились от горячих блюд. Да, роскошная была жизнь.

– Мы стараемся подать людям все, что они закажут.

– Включая кексы с тмином и оладьи, насколько я могзаметить. Каждому по потребности – прямо по Марксу, я бы сказал.

– Простите?

– Да просто подумалось, Хамфрис, противоположностисходятся.

Полковник Ласкомб повернулся и взял ключ, предложенный емумисс Горриндж. Посыльный тотчас вскочил, чтобы проводить его до лифта. Онзаметил, проходя мимо, что Селина Хейзи сидит уже со своей подругой – какой-тотам Джейн.

– Не сомневаюсь, что ты все еще живешь в своей милойСент-Мэри-Мид? – спрашивала леди Селина. – Такая славная,неиспорченная деревушка. Часто о ней вспоминаю. Там все по-прежнему, все безизменений?

– Пожалуй, нет. – Мисс Марпл задумалась онекоторых сторонах жизни своего поселка. Новое строительство… Пристройки кратуше… Изменившийся облик главной улицы с ее современными витринами… Онавздохнула. – Приходится мириться с переменами, что поделаешь?

– Прогресс, – неопределенно отозвалась ледиСелина. – Хотя мне часто кажется, что это никакой не прогресс. Вся этасовременная сантехника. Всевозможных цветов и, как это там называется… выделки.Но разве хоть одно из этих приспособлений срабатывает как следует? Не знаешь,не то тянуть, не то нажимать. Каждый раз, когда приезжаешь к друзьям, в уборнойобязательно висит надпись типа: «Резко нажми и отпусти», «Дерни влево»,«Отпусти быстро». В старые времена нужно было просто потянуть ручку в любуюсторону, и сразу лились целые потоки воды… О, вот и милый епископМедменхема, – прервала бурный поток своих воспоминаний леди Селина, увидевпроходящего мимо благообразного пожилого священнослужителя. – Он,насколько мне известно, почти слепой. Но какой, однако, замечательный истрастный проповедник!

Они немного поболтали на церковные темы. Разговор неоднократнопрерывался замечаниями леди Селины, узнававшей различных друзей и знакомых,многие из которых совсем не были теми людьми, за кого она их принимала. Они смисс Марпл немного поговорили о былых временах, хотя мисс Марпл, конечно,выросла в совершенно иной среде, нежели леди Селина, и их воспоминания были восновном ограничены теми несколькими годами, которые леди Селина, недавноовдовевшая и чрезвычайно стесненная материально, была вынуждена провести вкрошечном домике в деревне Сент-Мэри-Мид, пока ее второй сын находился насоседней авиабазе.

– Ты всегда здесь останавливаешься, Джейн, когдабываешь в Лондоне? Странно, ведь я тебя раньше здесь не видела.

– Да нет, конечно. Мне это не по средствам, и, вообще,я почти не выезжаю из дому последнее время. Это все моя добрая племянница, онарешила, что мне необходимо развеяться и хоть ненадолго приехать в Лондон. Джоаночень добрая девочка, да уж и не девочка, конечно. – Мисс Марплзадумалась, вспомнив, что Джоан уже около пятидесяти. – Она художница. И ктому же довольно известная. Джоан Уэст. Недавно у нее была персональнаявыставка.

Леди Селина совсем не интересовалась художниками, да ивообще ничем, связанным с искусством. В ее глазах писатели, художники имузыканты были лишь разновидностью дрессированных животных. Она готова былаотноситься к ним снисходительно, в то же время совершенно не понимая, чтозаставляет их заниматься тем, чем они занимаются.

– Что-нибудь в стиле модерн, без сомнения, –заметила она, рассеянно глядя по сторонам. – Вон Сесили Лонгхерст. Опятьперекрасила волосы.

– Боюсь, что моя милая Джоан и впрямь пишет всовременном стиле.

В этом мисс Марпл как раз ошибалась. Джоан Уэст считаласьмодернисткой лет двадцать назад, а среди нынешних молодых художников оначислилась бесконечно старомодной.

Бросив беглый взгляд на прическу Сесили Лонгхерст, миссМарпл погрузилась в приятные размышления о том, как добра к ней Джоан. Она таки сказала своему мужу:

– Мне так хочется сделать что-нибудь для беднойстаренькой тетушки Джейн. Она никуда не ездит. Как ты думаешь, согласится онапоехать в Борнмут на недельку-другую?

– Неплохая мысль, – ответил Реймонд Уэст, егопоследняя книга неплохо продавалась, и он был расположен совершать благородныепоступки.

– Ей понравилось в Вест-Индии, мне кажется, хотя она, ксожалению, впуталась там в это дело с убийством. В ее возрасте это было совсемнекстати.

– С ней, мне кажется, такое происходит все время.