– Смотрите-ка, – воскликнул я, пропуская возгласы Пуаро мимоушей, – она встает! Кажется, она собирается подойти к нам. Брайан Мартинстарается ее удержать, но она его не слушает.

И действительно, Сильвия Уилкинсон, поднявшись со своегоместа, решительно направилась к нашему столику. Пуаро встал и поклонился. Ятоже встал.

– Мсье Эркюль Пуаро? – раздался мягкий, хрипловатый голос.

– К вашим услугам.

– Мсье Пуаро, я хотела бы с вами поговорить. Мне нужно свами поговорить.

– Прошу вас, мадам, садитесь.

– Нет-нет, только не здесь. Я хочу поговорить с вамиконфиденциально. Мы сейчас поднимемся в мой номер.

– Подожди, Сильвия, – возразил очутившийся рядом с нейБрайан Мартин. Он принужденно рассмеялся. – Мы ведь ужинаем. И мсье Пуаро тоже.

Но Сильвию Уилкинсон не так-то легко было сбить снамеченного пути.

– Ну и что? – недоуменно спросила она. – Пусть ужин отнесутко мне наверх. Пожалуйста, Брайан, позаботься об этом. Да, и еще...

Она сделала несколько шагов вслед за мистером Мартином, которыйотправился выполнять ее поручение, и стала с жаром что-то ему говорить. Потому, как он хмурился и качал головой, мне казалось, что он не хочет с нейсоглашаться, но она усилила натиск, и в конце концов он, пожав плечами,уступил.

В продолжение этого разговора она несколько раз взглянула всторону, где сидела Карлотта Адамс, и я подумал, что, может быть, сказанное еюимеет отношение к мисс Адамс.

Добившись своего, Сильвия с сияющим видом вернулась к нам.

– Пойдемте, – сказала она, одарив ослепительной улыбкой насобоих.

То, что у нас могли быть другие планы, ей просто не пришло вголову. Она безмятежно направилась к выходу.

– Как удачно я вас здесь встретила, мсье Пуаро, – сказалаона, подходя к лифту. – Я как раз сидела и думала, что мне делать, и вдругувидела вас, совсем близко! Тут я и подумала: «Вот кто подскажет мне, чтоделать».

Она повернулась к лифтеру и бросила:

– Третий.

– Если я могу вам помочь... – начал Пуаро.

– Конечно, можете! Мне говорили, что вы самый замечательныйчеловек на свете. Кто-то ведь должен вывести меня из тупика, в котором яочутилась, и я чувствую, что это сделаете вы.

Мы вышли на третьем этаже, проследовали за ней по коридору,и Сильвия Уилкинсон распахнула дверь одного из самых роскошных номеров «Савоя».

Бросив белую меховую накидку на стул и крошечную вечернююсумочку на стол, она опустилась на другой стул и воскликнула:

– Мсье Пуаро, я должна любым путем отделаться от своегомужа!

Пуаро остолбенел, но быстро пришел в себя.

– Мадам, – сказал он, и глаза его блеснули, – «отделаться отмужа» я вам помочь не могу. Это не моя специальность.

– Конечно-конечно, я знаю.

– Вам нужен адвокат.

– А вот тут вы ошибаетесь. С адвокатами я уже намучилась. Ис честными и с жуликами – ни от кого из них толку нет. Они только и знают, чтотвердят о законах, а чутья у них никакого.

– Вы убеждены в том, что у меня оно есть?

Она засмеялась.

– Мне о вас говорили, мсье Пуаро, что вы на сто метров подземлей видите.

– Comment?[4] На сто метров? Не понимаю.

– Ну, в общем, вы – то, что мне надо.

– Мадам, плохо ли, хорошо ли работает мой мозг... хотяотбросим притворство – он всегда работает хорошо, однако ваше дело не мой жанр.

– Не понимаю почему. Я должна решить проблему!

– Ах проблему!

– Да, и трудную, – продолжала Сильвия Уилкинсон. – По-моему,вы не из тех, кто боится трудностей.

– Вы очень проницательны, мадам. Но тем не менее за сборматериала для развода я не возьмусь. Это неприятно – се metier-lа.[5]

– Дорогой мой, я не прошу вас за кем-то следить. Этобесполезно. Но я должна, должна от него отделаться, и я уверена, что вы сможетеподсказать мне, как это сделать.

Несколько мгновений Пуаро медлил с ответом. Когда же онзаговорил, в его голосе зазвучали новые ноты.

– Прежде всего скажите мне, мадам, почему вам так необходимо«отделаться» от лорда Эджвера?

Ответ последовал без промедления.

– Ну разумеется, потому что я хочу снова выйти замуж. Какаяеще может быть причина?

Ее большие синие глаза взирали на нас простодушно ибесхитростно.

– Почему же вы не разведетесь с ним?

– Вы не знаете моего мужа, мсье Пуаро. Он... он... – онапоежилась, – не знаю, как и объяснить. Он странный человек – не такой, какдругие.

Немного помолчав, она продолжила:

– Ему вообще нельзя было жениться – ни на ком. Я знаю, о чемговорю. Мне трудно описать его, но он – странный. Знаете, первая жена от негосбежала. Оставила трехмесячного ребенка. Он отказался дать ей развод, и онаумерла в бедности где-то за границей. Потом он женился на мне. Но я... менянадолго не хватило. Я его боялась. Поэтому и уехала от него в Штаты. У меня нетоснований для развода, а если бы даже и были, он бы и бровью не повел. Он... онкакой-то одержимый.

– Но в Америке есть штаты, где вас бы развели.

– Есть, но такой вариант мне не подходит – я ведь собираюсьжить в Англии.

– В Англии?

– Да.

– А кто тот человек, за которого вы хотите выйти замуж?

– В этом-то все и дело. Герцог Мертонский.

Я едва не вскрикнул. Перед герцогом Мертонскимкапитулировало несчетное количество мамаш с дочерьми на выданье. Этот молодойчеловек монашеских наклонностей, ярый католик, по слухам, находился всецело подвлиянием своей матери, грозной вдовствующей герцогини. Жизнь он вел самуюаскетичную, собирал китайский фарфор и, как говорили, отличался утонченнымвкусом. Все были уверены, что женщины его не интересуют.