«Все это верно, — подумала Лиз. — Верно, но тольков теории». Филипп Паркер не привык отказывать себе ни в чем, как бы он непотерял контроль над собой в такой ситуации. Прежде Аманда не позволяла Джеку иЛиз оказывать на него слишком сильное давление, приходя в отчаяние от любыхпредложенных ими ограничительных мер. Но в последние несколько месяцев она былаизбавлена от общества своего буйного супруга и сумела взять себя в руки. Амандапоняла, что должна добиваться свободы и финансовой независимости. Для нее этобыл крайне важный шаг. Аманда все равно безумно боялась Паркера, но надеялась,что когда-нибудь в будущем она перестанет дрожать от страха и будет гордитьсяэтим своим поступком. Поначалу ужас перед Филиппом, который можно было назватьчуть ли не мистическим, почти полностью парализовывал ее волю.

Лишь благодаря усилиям Сазерлендов она продолжала боротьсяза свои права и права своих детей.

Иногда Джек пугал ее своей бескомпромиссной напористостью,однако Аманда полностью доверяла ему и выполняла все, что он говорил, смаксимальной точностью. Так было и сегодня. Результат превзошел все ее самыесмелые ожидания. Аманда даже удивилась тому, с каким сочувствием отнесся к нейсудья.

— Одно это говорит о многом, — сказал ей Джек,когда они втроем возвращались в контору. — Вы все сделали правильно, исудье захотелось вам помочь, а это можно было сделать, только заморозив счетабывшего мужа. Ну а когда бизнес парализован, неизбежны убытки. Ему простонекуда деваться. Вот увидите, не пройдет и двух недель, как он передаст судуинформацию, которую мы затребовали уже несколько месяцев назад.

— Я понимаю, что вы, вероятно, правы, — вздохнулаАманда и улыбнулась. — Просто мне не хотелось бы злить мужа еще больше.Без этого, конечно, не обойтись, но я знаю Фила: если задеть его за живое, онпревращается в настоящее чудовище.

— Я тоже вполне способен превратиться в чудовище, итогда кое-кому очень не поздоровится, — серьезно сказал Джек, и Лизрассмеялась.

Потом они стали прощаться.

— Счастливого Рождества. Вот увидите, для вас оно будетдействительно счастливым, — сказала Лиз. — Ну а следующее Рождествовы будете встречать свободной и независимой!

Лиз действительно верила, что так и будет. Они с Джекомочень хотели добиться для Аманды достойной компенсации, чтобы после многолетнихстраданий она и дети могли жить в покое и достатке. По мнению Лиз, Амандазаслуживала этого ничуть не меньше, чем любовницы Филиппа Паркера, которыеприпеваючи жили за его счет в оплаченных им квартирах. Одной из них он дажекупил небольшой домик на курорте в Аспене, в то время как у его жены не былоденег, чтобы сводить его собственных детей в кино. Джек терпеть не мог такихмужчин — в особенности если за их безответственное поведение приходилосьрасплачиваться детям.

— У вас есть наш домашний телефон? — на всякийслучай уточнила Лиз, и Аманда кивнула. Похоже, она немного успокоилась.Конечно, на нее произвело большое впечатление благоприятное решение суда.Теперь самое страшное казалось позади или почти позади.

— Позвоните, если мы вдруг вам понадобимся, —добавила Лиз. — А если Филипп явится к вам или начнет звонить и угрожать —вызывайте Службу спасения.

И сразу же свяжитесь с нами, хорошо? Мы сумеем найти на негоуправу!..

«Возможно, — тут же подумала она, — я простоперестраховываюсь, но лишний раз напомнить Аманде об опасности не помешает».

Аманда, поблагодарив Лиз за заботу, ушла.

Джек снял пиджак и галстук и, кинув их на спинку стула,улыбнулся жене:

— Знаешь, я доволен, что нам удалось разбить этогомерзавца в пух и прах. Теперь он никуда не денется: какие бы условия мы нивыставили, ему придется согласиться. Вот увидишь — Филипп Паркер ничего несможет сделать!

— Он может напугать Аманду до полусмерти, —напомнила Лиз.

— Ну что ж, я этого не исключаю, — согласилсяДжек. — Но в конечном итоге она все же получит вполне приличные алименты иотступные. И это тот минимум, которого она и ее дети, безусловно, заслуживают.

Кстати, мне показалось, дорогая, что Аманду запугивает одиниз адвокатов. А? Скажи на милость, зачем ты наговорила ей этих ужасов проСлужбу спасения? По-моему, это лишнее. Филипп Паркер, конечно, порядочнаяскотина, но он же не сумасшедший.

— Я считаю, что обязана была это сделать, —возразила Лиз. — Угрожать Аманде по телефону вполне в его характере, аодного его появления возле дома будет вполне достаточно, чтобы она в паникенатворила глупостей. Ведь мы же не хотим этого, не так ли?

Джек прищурился.

— Чего именно мы не хотим?

— Не хотим, чтобы он довел ее до того, чтобы онаотказалась от иска.

— Ну, дорогая, я уверен, что этого не будет. Я просто непозволю Аманде совершить что-либо подобное.

Ей-богу, незачем было напоминать ей про девятьсотодиннадцать — бедняжка может вообразить себе невесть что!

— Перестань. У нее все-таки есть голова на плечах.

А про Службу спасения я напомнила ей просто для того, чтобыАманда знала: она не одна и ей обязательно помогут — стоит только позвать. Вконце концов, Джек, ты же сам отлично знаешь — женщинам, подвергшимся жестокомуобращению, очень важно не чувствовать себя одинокими. Аманда, безусловно,умная, но после всего, что она пережила… Я сомневаюсь, что ей хватит душевныхсил послать Паркера куда подальше. Так поступили бы на ее месте большинствосамостоятельных, трезвомыслящих женщин. Аманда пока еще жертва; у неепсихология жертвы. Ты не можешь этого не понимать!

— Зато ты, моя дорогая женушка, адвокат не только наработе, но и в жизни, и я ужасно тебя люблю! — заявил Джек и, шагнув кЛиз, крепко обнял ее за плечи.

Время близилось к часу пополудни, и они собирались закрытьконтору на рождественские каникулы. У них было пятеро детей, и можно было несомневаться, что праздники будут счастливыми, хотя и хлопотными.

Лиз, впрочем, обожала своих рыжиков, поэтому, при всей своейлюбви к работе, офис она покидала без сожаления. Джек, во всяком случае,совершенно точно знал, что, как только Лиз окажется дома, она будет думатьтолько о нем и о детях и ни о чем другом, и это ему очень нравилось.

— Я тоже люблю тебя, Джек Сазерленд, — ответилаЛиз и улыбнулась, когда он поцеловал ее. На работе они обычно избегалинежностей в общении друг с Другом, но сегодня, в конце концов, был канунРождества, и никаких других дел они больше не планировали.

Потом Лиз убрала в сейф свои папки с документами, а Джекзасунул в кейс несколько новых дел. Полчаса спустя они разъехались каждый в своемавтомобиле: Лиз отправилась домой, чтобы подготовиться к встрече Рождества, аДжек помчался в центр города, чтобы купить подарки и кое-какие необходимыемелочи. Он всегда оттягивал поход по магазинам до последней минуты. Лиз,конечно, приобрела подарки мужу и детям еще в ноябре. Она вообще отличаласьотменной организованностью. Это было совершенно необходимым качеством длячеловека, который вынужден одновременно делать карьеру и управляться со стольмногочисленным семейством. Впрочем, если бы не няня Кэрол, работавшая у них ужечетырнадцать лет, Лиз вряд ли бы сумела успевать и там и там. Кэрол была измормонской семьи и обладала завидным трудолюбием и аккуратностью. У Лиз ни разуне нашлось повода обвинить ее в забывчивости или небрежности, хотя, когда онинаняли Кэрол, ей было всего двадцать три года. Порой Лиз даже ревновала детей княне. В особенности девятилетнего Джеми, который был любимцем Кэрол.