— Сейчас дам адрес клиники, где классноделают аборты. Обезболивание и доктор хороший. Если на раннем сроке, то…

— Нет, нет, речь не об этом, —зашептала я, нервно оглядываясь по сторонам. — Дело более серьезное.

В глазах Лизы вспыхнуло любопытство.

— Давай заходи!

До сегодняшнего утра я ни разу не бывала уМакаркиных и сейчас оказалась поражена интерьером. В гостиной, куда провела меняЛиза, практически отсутствовало свободное пространство. Мебель тут стояла, чтоназывается, богатая — щедро украшенная позолотой. Попадая иногда в магазины,торгующие предметами обстановки, я порой искренно удивлялась, кто же покупаетэту жуткую «красотищу»: зеркала в аляповатых, псевдобронзовых рамах, комодикина «паучьих лапах», щедро расписанные картинами под старину, столы, у которыхвместо ножек ненормально тучные ангелочки или громадные фигуры собак стабличкой «Welcome» на шеях. И вот теперь узнала ответ на вопрос: ЛизаМакаркина. В ее гостиной присутствовал весь вышеперечисленный мебельный наборвкупе с метровым далматинцем, выполненным из фаянса, а на стенах теснилиськартины. Но я не стала рассматривать «живопись», сразу приступила к беседе.

Выслушав мои стоны по поводу резкоухудшившегося внешнего вида, Лиза вдруг засмеялась, потом сказала:

— Ладно, думаю, помогу. А ты вообще чемпользуешься?

— В смысле?

— Ну, там, крем, маска, гель дляумывания…

— Ничем особым, — пожала яплечами. — Мыло, вода, а если кожу «стянет», беру детский крем.

— Ох и дура же ты! — всплеснуларуками Лиза. — Кто же мылом моется?

— А чем надо? — растерялась я.

— Пошли! — велела Макаркина.

Ванная комната у Лизы оказалась забита такимколичеством парфюмерии и косметики, что у меня зарябило в глазах. А еще черездесять минут у меня заболела голова — запомнить всю кучу вываленной Макаркинойна меня информации оказалось попросту невозможным. Видно, на лице нежданнойгостьи отразилась беспомощность, потому что Лиза вдруг прервала плавную речь и,схватив со столика довольно большую банку, велела:

— Вот, запомни хоть одну вещь — каквыглядит коробочка. Этот крем делают во Франции. Стоит он, конечно, дорого, ноэффект потрясающий!

— И где такую берут? — оживилась я.

— У метро торговый центр знаешь?

— Конечно.

— Там есть магазин «Она».

— Поняла.

— Проконсультируешься у продавцов.

— Все, спасибо, побежала! —ажиотированно воскликнула я.

— Давай, — улыбнулась Лиза. — Ипомни: о себе, любимой, надо заботиться. А то некоторые бабы стирают, убирают,готовят, детей в школу таскают, по рынкам носятся, мужа обслуживают, а мужикпотом бенц — и к другой уходит. А причина одна: нечего в мочалку превращаться.Я вот, если перед выбором встану: в парикмахерскую пойти или суп сварить,всегда салон выбираю, оттого у нас с Антоном вечный медовый месяц. Сообразила?

— Ага, — с энтузиазмом кивнула я.Мне понравилась подобная жизненная позиция: намного приятнее сидеть в кресле сжурналом в руке, когда вокруг тебя суетятся, наводя красоту, чем тупо резатьовощи, в особенности лук.

— Ах ты, черт! — воскликнула Лизаоколо входной двери.

— Что случилось? — насторожилась я.

— Да у нас ключ в замочной скважине плоходержится, захлопнешь створку, а он выпадает… Сейчас, подожди…

Лиза опустилась на корточки и приняласьощупывать коврик.

— Вот зараза! — констатировала онаспустя несколько минут. — Словно испарился!

— А он был? — спросила я.

— Естественно, — кивнулаЛиза. — Как только прихожу домой, моментально ключ в скважину изнутривсовываю и замок запираю. Мало ли что… У нас с Антошей много ценных вещей.Вчера я статуэтку в торговом центре купила, за две тысячи рублей. Проследить запокупательницей, которая большие деньги выложила, нетрудно: проводят до дома,приметят квартиру да еще ограбят… Я это понимаю и всегда крайне аккуратна. Икуда, скажи на милость, делся ключ?

— Но сегодня ты сидела дома?

— Вообще-то собиралась сегодня с однимчеловеком поболтать, да не вышло, накрылась моя встреча, — усмехнуласьЛиза. — Вот деятель! Договорились о встрече, а он не явился. Зря толькорано вставала и к метро ходила.

— Может, вчера потеряла ключ и незаметила?

— Ага, а как же я сегодня, вернувшись,домой попала и тебе сейчас открыла? Ты вошла, я створкой хлопнула… Не помнишь,запирала я ее потом или нет?

— Не обратила внимания.

— И у меня из башки выпало.

— А ты подергай дверь, — предложилая, — сразу станет понятно.

Лиза понажимала на ручку. Дверь нешелохнулась.

— Ага, — с удовлетворениемконстатировала Макаркина, — что я говорила! Машинально аккуратность проявляю,на автомате. Значит, выпал он, как всегда.

— Давай искать скорей, а то мне не выйти!

— Антон придет, откроет снаружи ивыпустит, — засмеялась Лиза, шаря ладонями по плиткам пола.

— А когда твой муж явится?

— Сказала же — поздно. У него работасдельная: как потопает, так и полопает.

— Разве Антон не врач? — удивиласья.

— Он же массаж делает, — пояснилаЛиза. — Ты, похоже, одна во всем доме осталась, кто не в курсе. Спинувправляет, шею, с артритом борется. Работы выше крыши, а чем больше больных,тем выше заработок.

Я кивнула. Сама одно время зависела от частныхуроков — репетиторствовала, и сумма гонорара была напрямую связана с числомдвоечников, в головы которых госпожа Тараканова пыталась втиснуть необходимыезнания.

— Вот беда-то… — пригорюнилась я. —Как же мне выйти?

— Ерунда! — отмахнулась Лиза. —Сейчас найдем. Давай консоль отодвинем, может, туда улетел? В конце концов,звякну Тоше на мобильный, приедет и вызволит тебя. Хотя, конечно, он обозлится.Больные-то по времени записаны, а среди них капризных полно. Одна СветаОлейкина чего стоит. Такая зараза! Молодая, двадцати нет, а вредная. Модельювсего ничего служит, зато крутизны немерено.