Пораженная удивительным хамством юной особы,я, не вступая больше в разговор, продолжала протискиваться к выходу. Когда моиноги оказались наконец на лестничной площадке, я вдруг ощутила резкий тычок вспину, пошатнулась и шлепнулась на четвереньки.

— Сука! — рявкнуланезнакомка. — Будешь знать, как людям обувь портить!

Двери захлопнулись, кабина поехала вверх. Ястала медленно подниматься на ноги, но не успела принять вертикальноеположение, как из квартиры, расположенной слева от лифта, с воплем: «Анечка, ненадо!» — вылетела растрепанная женщина.

Увидав меня, она осеклась, а я, сразу поняв,кто такая та нахалка, которая ворвалась в лифт, зло сказала:

— Если не ошибаюсь, вы Ирина Еалкина?

— Да, — настороженно кивнула тетка.

— Ваша дочь Анна сейчас едет в лифтенаверх.

— Ой, — испуганно вскрикнулаИрина, — что ж делать-то?

Меня слегка удивило восклицание женщины, нодолго недоумевать я не стала. Меня переполнял гнев, поэтому я сердитозаговорила:

— Ваша дочь не дала мне выйти из лифта!Она влетела внутрь и принялась нажимать на кнопку, а когда я все же сумелавыбраться наружу, она толкнула меня в спину, обозвала сукой…

— Ой-ой-ой, — запричиталаИрина, — вы не так поняли Анечку! Она очень хорошо воспитанная девочка!Просто ангел!

Истерический приступ смеха подобрался к моемугорлу.

— Думаете, ангел способен начать драку ссоседями?

— Нет, нет, Анечка, видимо, торопилась, авы, наверное, сами зацепились каблуком за порожек, вот и упали… — затараторилаИрина.

— Ваша девчонка нахалка! И если она ещераз посмеет схамить, получит адекватный ответ — я попросту дам безобразнице поносу! — перебила я Галкину. А затем, не став дожидаться ее новыхоправданий, быстро вышла во двор и двинулась к торговому центру.

Неожиданно я ощутила искреннее сочувствие кЛизе Макаркиной. Честно говоря, выслушав рассказ Лизаветы, я не очень-топоверила соседке, подумала, что та слегка сгустила краски, рисуя портрет юнойпоклонницы супруга. Но сейчас, столкнувшись с Аней, поняла: «красотка»действительно способна на все.

В огромном магазине между стеллажами с товаромбродило не так уж много покупательниц. Я подошла к стайке продавщиц, веселощебетавших около кассы, и, улыбнувшись, попросила:

— Покажите средства по уходу за лицом.Девчонки примолкли, потом одна, с беджиком «Алиса» на груди, лениво протянула:

— Какие хотите?

Я попыталась вспомнить название серии, которуюрекомендовала Макаркина, но оно, как назло, выпало из головы.

— Французского производства, —начала я прояснять ситуацию.

— Тут все из Парижа, — пожалаплечами Алиса и повторила:

— Уточните название фирмы.

— Э… э… а какие они бывают?

На густо накрашенном личике Алисы появилосьвыражение легкого презрения.

— Разные, — снисходительно пояснилаона. — Есть ведущие бренды типа «Диор», «Ланком», «Шисейдо», «Шанель» ималоизвестные. Есть Польша… из Китая, только мы такими не торгуем. — ПотомАлиса окинула меня взглядом и довершила выступление:

— Если хотите продукцию типа ширпотреб,идите к метро. Там, в переходе, ларьки стоят.

— Знакомая посоветовала купить крем увас, — терпеливо ответила я, решив не обращать внимания на явное хамствоюной торговки.

Эх, видно, сегодня не мой день! Сначала напустом месте поругалась с Олегом, потом столкнулась с пещерной нахалкой Галкиной,и вот теперь пожалуйста — встреча с девушкой, которая по манерам поведения былакопией Анны. Откуда у продавщицы такой снобизм? По какой причине она считаетмалообеспеченных покупателей ниже себя? Сама-то, между прочим, не сидит сейчасу бассейна на собственной вилле, а торгует пудрой и губной помадой. Хотя,может, именно поэтому она ненавидит женщин, одетых не в фирменное пальто и необвешанных брильянтами? Наверное, Алиса вынуждена кланяться богатым бабам,завидует им до зубовного скрежета и вымещает плохое настроение на таких, как я,обычных москвичках без особых признаков благосостояния.

Правильнее всего было бы сейчас развернуться ис гордым видом уйти прочь. Но мне, с одной стороны, очень хотелось заполучитьволшебный крем, а с другой — не собиралась я оставлять Алису победительницей, ивсе! Ей придется обслуживать клиентку!

— Так что порекомендовала вамподруга? — снизошла до меня Алиса.

— Большая банка розового цвета, на крышкенарисован цветок, похоже, роза, — стала я описывать упаковку.

Брови Алисы поползли вверх. Она быстро шагнулак одному из стеллажей, взяла оттуда баночку и продемонстрировала мне крем.

— Этот?

— Точно! — обрадовалась я. — Онсамый!

Алиса еще раз пробежалась по мне оценивающимвзглядом и спокойно продолжила:

— Одно питательное средство братьбессмысленно.

— Почему?

— Оно лишь завершает процедуру ухода.

— Да? А что еще понадобится? —оживилась я. — Понимаете, хочу слегка помолодеть.

Продавщица вздохнула:

— Нужны гель для умывания, сливки,снимающие косметику, скраб, лосьон, маска — вам лучше из глины — и два крема.Один на лицо, второй исключительно под глаза.

Я заколебалась. Не предполагала приобретатьтакую кучу банок.

— А если куплю только крем? Мне что,станет хуже?

— Хуже, чем сейчас, уже не будет, —заявила продавщица. — Охота вам неухоженное лицо мазать — нет проблем.Только никакого эффекта не получите, работает лишь комплекс.

Меня стали терзать сомнения. Конечно, оченьхотелось снова превратиться в свежий персик, но деньги издательство перечислитмне лишь первого числа, а сегодня пятнадцатое. Больше двух недель ждать!

И тут в магазин влетела симпатичная девочкалет четырнадцати по виду. Продавщицы начали издавать приветственные возгласы, имне стало понятно: в зале появилась постоянная любимая покупательница.

Девчушка притормозила около одной из витрин,ее пронзительный голосок зазвенел колокольчиком:

— Губную помаду, вон ту! Впрочем, розовуютоже, и коричневую, и фиолетовую…

— А блеск? — воскликнула побежавшаяза девочкой продавщица.