Мы двинулись дальше в пятом часу вечера. Уже начиналосмеркаться. Нам пришлось сначала объяснять корейцу, что именно сказатьносильщикам, а затем он долго переводил наши слова, показывая всем четверым,как им нужно нести нашу спутницу.

Двигались мы медленно, носильщики несли Аллу, оглядываясь посторонам. Судя по их испуганным лицам, они решили, что третий носорог,появившийся неизвестно откуда, был носорожьим божьим бичом, который захотел наспокарать. И поэтому они двигались очень осторожно, опасаясь повторногонападения. Но носорогов мы больше не встречали. Иногда слышали крики и рычаниеразличных животных. Вечером мы с Ибрагимом подбили сразу несколько фазанов. Этобыло очень кстати, учитывая, что мясо носорогов достаточно жесткое, а нашиприпасы были растоптаны животным. И ещё печально, что почти все оставшеесяснаряжение нужно было нести мужчинам, так как все четверо носильщиков былизаняты нашей Аллой. Представляете, как это нас нервировало.

Мы прошли мангровые заросли и вышли к очередной горнойгряде. Кореец показал нам на восток, куда мы должны были двигаться. Он объявил,что поведет нас самой короткой дорогой, но нужно быть осторожнее, здесьвстречаются плотоядные летучие мыши – крыланы, которые могут нападать даже налюдей. Он шел впереди, Ибрагим был в центре колонны, а я замыкал шествие,подстраховывая остальных. На Феликса мы уже не рассчитывали, видя его«храбрость» во время нападения носорогов, а Дебольский с его зрением могувидеть только слона. Юлия чуть отстала, чтобы оказаться рядом со мной.

– Ты хороший охотник, – кивнула она мне, – здоровостреляешь. Будем считать, что я оценила. Между прочим, я успела сделатьнесколько прекрасных снимков. Будешь героем, когда мы вернемся в Москву.

– Посмотрим, – пробормотал я. Меньше всего я думал в этотмомент о её журнале.

Несколько раз мы видели змей, которые уползали при нашемпоявлении. Здесь водились и кобры, и удавы. На соседней Суматре можно былоувидеть даже варанов, которые остались со времен динозавров. Этим крупнымящерицам удалось выжить, пройдя такой длительный путь эволюции. Но наКалимантане их, к счастью, не было. Правда, наш проводник предупредил нас,чтобы мы осторожно обходили заболоченные места. Здесь водились гребнистыекрокодилы, которые достигали семи метров в длину. Я не оговорился. Семь метров.Это четыре человека, сложенных в одну линию. Представили? Тогда вы можетепредставить, как страшен такой крокодил. Но, к счастью, мы их нигде не видели.Было уже совсем темно, когда наш проводник наконец вывел нас в небольшую долинуи предложил сделать привал. Он показал нам несколько больших деревьев и сухуюплощадку, где мы могли бы отдохнуть. Обе палатки мы бросили там, где похоронилиХайрила. Нести их на своих плечах не было никакой возможности, в конце концов,мы никогда не работали носильщиками. А наши спальные мешки были разорваныносорогом. Поэтому мы стали устраиваться прямо на земле. Носильщики разожглинесколько костров вокруг нас, чтобы уберечь от змей, но мы решили, что каждыйиз нас будет по очереди не спать. Хотя спать никому не хотелось, сказывалисьволнения этого дня. Даже женщины не могли уснуть.

На северо-западе был лес, на юго-востоке заросли крупногокустарника. Но в этой небольшой долине нам было уютно и как-то удивительноспокойно. Ким До Су отдал мясо носорогов нашим носильщикам, которые его сварилии с большим удовольствием съели. Он приготовил нам убитых фазанов, запекая их взоле. Фазаны оказались удивительно вкусными. Кроме того, он сделал какую-тогустую похлебку из листьев травы аланг-аланга и дал каждому из нас. Самоеинтересное, что он сам тоже выпил этот напиток. И нужно сказать, что мыдействительно почувствовали себя гораздо лучше, как будто у нас прибавилосьсил.

Мы лежали на земле, и над нами было ясное звездное небо. Мычувствовали себя частью природы, свежий ветер и ночная прохлада были такприятны после тяжелого перехода. Воздух был просто чудесным. В этой долине былотак прекрасно. Не знаю, кто начал разговор первым, но мы чувствовали некоеумиротворение. Ким До Су прислонился к дереву, закрыв глаза, но я понимал, чтоон не спит. Кореец все время смотрел в сторону костров, которые должны былиотпугивать змей и мелких грызунов.

– Как здесь красиво, – сказала Юлия. – Спасибо вам всем заэто путешествие. Просто прелесть. Если бы не смерть нашего проводника.

– Для них это нормальная жизнь и нормальная смерть, – быстровставил Феликс, – это для нас такая смерть нечто необычное. У каждого свояжизнь и своя судьба. Он допустил ошибку и поэтому погиб.

– Мы тоже допускаем ошибки, – напомнила Юлия, – но они у насиного рода. Мы защищены некими цивилизационными формами, хотя на самом деле мылишь немногим отличаемся и от погибшего проводника, и от этого корейца, которыйпровел здесь всю свою жизнь, и от наших носильщиков.

Все четверо парней, находившихся справа от дерева, ужеспали. Им нужны были силы, чтобы нести Аллу к морю. У меня было такое ощущение,словно меня напоили сладким вином. Чувство легкости и какой-то большой любви кокружающим. В эти мгновения я любил даже Феликса.

– У каждого свои ошибки и свои просчеты, – согласилсяЛеонтий Яковлевич, – но мы стараемся о них не говорить. Стараемся никогда их невспоминать. Только на исповеди.

– Или где-нибудь в незнакомом месте, – неожиданно сказалаАлла. – А давайте сегодня устроим такую ночь. Ночь откровений. Ведь мы вышли втакую чудесную долину. Я даже забыла про смерть нашего проводника. Давайте одинраз в жизни будем искренними, откровенными. Ничего не утаивая и не скрывая.Пусть эта долина будет нашей долиной откровений.

– Попробуй, – немного насмешливо произнес Ибрагим, – давайначнем с тебя. Раз ты сама это предложила.

– Давайте, – согласилась Алла, – я расскажу вам своюисторию. Тебе тоже будет полезно послушать, Ибрагим, ты ведь никогда неспрашивал меня, как я попала в Москву из своего Ростова.

Она устроилась поудобнее, приподнялась, чтобы сесть, иначала рассказывать.

– Вы полагаете, мне нечего рассказать? Считаете, что в силусвоего возраста я ничего не пережила и не имею такого жизненного опыта, какваш? Конечно, я не зарабатывала миллионы и не обманывала людей в такихколичествах, как это делали вы все. Только не перебивайте меня. Я сейчасчувствую, что если не смогу выговориться, то уже никогда и никому не расскажуто, что я ношу в себе. Мне обязательно нужно об этом рассказать.

Ибрагим никогда не расспрашивал меня о моем прошлом. И заэто я ему очень благодарна. Он вел себя в отношениях со мной как настоящиймужчина. Благородный и смелый. Я иногда даже забывала, что он меня фактическикупил. Только ничего не говори мне сейчас, не возражай, иначе я не смогупродолжать.

Я родилась в Ростове, в семьдесят пятом году. Была старшейдочерью у матери, когда мой отец погиб. Он был путевой обходчик и погиб вкакой-то непонятной автомобильной катастрофе. Некоторые потом вспоминали, чтоони с приятелем возвращались после ночной смены. Может, просто устали. Может,не разобрались ночью и не увидели поворота. И оба так нелепо погибли.