От них требовались заводы и секреты производства. А он займется проблемами, с которыми они столкнутся как распространители нелегальной продукции. Он защитит их от полиции и поборников сухого закона. Его вооруженные ребята будут охранять их грузовики от конкурентов.

Постепенно он стал видеть факты и цифры в розовом свете. Энтузиазм стал переполнять его флегматическую натуру. Борясь с нарастающим возбуждением, он пришел к заключению, что у нового рынка есть огромный потенциал.

Тогда он решил, что не хочет быть просто наемной силой. Он будет настаивать, чтобы они с Колозимо получили доли в новом деле.

Он подумал, что, может быть, Джим захочет вложить свои бриллианты. Все будет зависеть от того, каким Торрио окажется коммерсантом. Посмотрим, как пройдут переговоры. Собрав свои бумаги с рядами цифр, выведенных его аккуратным бухгалтерским почерком, он пошел на поиски Бриллиантового Джима.

В середине дня в кабаре было тихо и чисто. Здесь готовились к вечерней суете. Перевернутые стулья были поставлены на столы, официант полировал пол, на кухне подогревались супы, в духовках жарилось мясо.

Проходя по узкому коридору, мимо обеденной залы и кухни, Джей Ти услышал густой баритон, напевающий «О Solo Mio». Торрио с его абсолютным музыкальным слухом даже не поморщился. Он был рад застать Джима в офисе. Джим так цеплялся за юбки своей певички, что мог оказаться где угодно.

— Джонни! Мой мальчик Джонни! — пророкотал Большой Джим.

— Винца для Джонни, — сказал он сам себе и танцующим шагом пошел за графином.

Торрио взял бокал и сказал тост. Он давно смирился с неспособностью своего начальника запомнить, что он не пьет.

— Джим, за твое здоровье, счастье и процветание.

Джим опустил бокал. Он перекрестился и сказал охрипшим голосом:

— Извини, Джонни. Спасибо за добрые слова. Но, клянусь богом, мне в последнее время так везет, что я боюсь, что это вот-вот закончится.

Он помедлил, нерешительно передвигая бокал, потом внезапно выпалил:

— Я развожусь, Джонни. Я должен с тобой поделиться. Дейл выходит за меня замуж.

— Отлично, отлично, Джим, — Торрио крепко пожал ему руку.

«Умная сучка, — подумал он. — Не позволяла себя завалить, прежде чем он не решил на ней жениться.»

— Мои сердечные поздравления!

Джим с мечтательным взглядом слабо ответил на рукопожатие и покачал головой, недоумевая:

— Господи, боже мой. Ты можешь себе представить, что такая необыкновенная девушка согласилась выйти за такого остолопа, как я.

Немного повысив голос, толстяк сказал:

— Почему бы и нет. Самый крупный бутлегер в городе. Для него — все самое лучшее.

Джим, все еще качающий головой, казалось, не слышал его. Потом смысл слов Торрио стал постепенно доходить до него. Он вопросительно посмотрел на Торрио:

— Не понял. Что ты там сказал о бутлегере?

Джей Ти улыбнулся:

— Я тебе вот что скажу, Джим. Этот пивной бизнес будет величайшим открытием с тех пор, как изобрели деньги.

— Черт возьми! — Джим щелкнул пальцами. — Я хотел тебя кое о чем попросить. Насчет пивоварни Сального Пальца. Ты случайно не забрал нашу долю?

— Нет, конечно, а что? — сказал с удивлением Торрио. — У Джейка дела идут в гору.

Раздраженный ходом беседы, Джим очнулся от своих грез и отрывисто сказал:

— Черт подери, ты в своем уме, Джонни? Это же нарушение федерального закона. Они схватят Гузика и доберутся до нас.

— Ты был очень занят, Джим, — тактично сказал его подчиненный.

— А я непосредственно занимался этим делом. Здесь не о чем беспокоиться. Все схвачено.

— Ерунда! — нетерпеливо закричал Джим. — С федералами не договоришься.

— Послушай, Джим. Эти агенты сухого закона получают свои должности от местных политиков. Звезды и шевроны раздадут нашим парням из округа.

— Да мне плевать, даже если сам коротышка Хинки нацепит на себя звезду. С алкогольным дерьмом все закончено. И точка.

Джонни вздохнул про себя. Каким слепым может быть мужчина, когда он думает только о том, как уложить свою девку в постель. Бедный одурманенный Джим. Он никак не мог уразуметь, что ему не придется сталкиваться с агентами ФБР, вроде сыщиков из Министерства финансов или инспекторов почтовой службы. Из всех дорог он выбрал ту, что гарантировала, по его мнению, наибольшую безопасность.

— Джим, ты же знаешь меня. Я бы не стал засовывать твою, да и свою голову в петлю. Говорю тебе, я на сто процентов уверен в успехе. Ты шепнешь пару слов Хинку и ребятам, а я буду руководить шоу. Но только бумажными делами, — произнес Джей Ти с нажимом.

— Боссом будешь ты. Тебе достанется большой куш. Ио если кому-то и придется пойти под суд, то это буду я, а не ты, — он посмотрел в упор в черные глаза. — Звучит разумно, не так ли?

Джим встал. Его глаза были прикрыты.

— Разумно, — мягко передразнил он Торрио. — Конечно, это звучит разумно, если смотреть с точки зрения Торрио. «Джим, пожалуйста, дай мне свою банду, и когда-нибудь, может быть, я отдам тебе ее обратно». — отбросив тихий насмешливый тон, он взорвался:

— Как же, отдашь ты. Большой Джим попадается на удочку, и вот он в заднице, — он злобно посмотрел на Торрио: — Маленький человечек… Маленький толстячок ты слишком вырос из своих одежек.

Торрио вскочил со стула. Его голос дрожал от волнения:

— Ты не имеешь права так разговаривать со мной, слышь ты? Я тебя никогда не обманывал. Я никогда не держал ножа за пазухой.

Большой Джим заколебался. Он заморгал глазами, как будто только что очнулся ото сна. Он простонал:

— Джонни, я готов вырвать свой язык. Дружище… Пожалуйста, прости меня.

Его большие руки мягко усадили Торрио обратно на стул. Глаза были полны раскаяния. Его смуглое лицо избороздили страдальческие морщины. Бриллиантовый Джим пододвинул свой стул поближе к помощнику:

— Мне не стыдно тебе признаться. Я выложу все начистоту. Я до такой степени втрескался в Дейл, что все остальное меня не волнует. К черту бабки. Иногда мне снятся кошмары, что я потерял ее, и я просыпаюсь мокрый от ужаса, как мышь.

— Ты был откровенен со мной. Как всегда. Но мне все это не нравится. Конечно, я знаю, что у бутлегеров есть шансы на успех. Но с этими агентами ФБР всегда может что-нибудь пойти не так Ведь правда? Господи, Джонни, если мне придется покинуть Дейл и сесть в тюрьму, клянусь, я этого не переживу.

Голос Джима упал до шепота:

— Давай оставим эту затею, — умоляюще сказал он. — Остановимся на шлюхах. Я увеличу твою долю. Дам тебе любую сумму, какую назовешь. Пожалуйста, сделай это для меня.

Джонни сдержал эмоции. Он безучастно смотрел в умоляющее лицо.

«Тупой, влюбленный идиот», — про себя пробормотал