как сотни мальчишек со всего королевства собираются на жестоком испытании, где он однажды одержал победу, как лучшие из лучших уходят в неизвестность, сопровождая бесстрашных героев. За три долгих года еще не вернулся ни один. Но за это время случались и радостные события. Мика сдал экзамен с высшей оценкой и официально принес присягу в служении столице и лично королю Мерквуду. Теперь жалования почти хватало на беспечную жизнь, но пришлось найти в себе силы, чтобы отказаться от мечты. С каждым новым месяцем становилось все меньше ночей, когда Мика засыпал в обнимку с платком Алианы. Стефан получил благодарность и даже небольшую премию за обучение и воспитания нового стражника. Но вот уже третий год никак не мог дождаться назначения на должность сержанта.

Неся службу в самых разных уголках столицы, Мика был вынужден столкнулся с жестокостью и неравенством, бедностью и безработицей, которые таились за блестящим фасадом. Он видел, как бедные и угнетенные люди страдают, а богатство и власть сосредоточены в руках немногих. За последние годы Мика повидал предостаточно людской мерзости: алхимика, что варил зелье молодости из собственных детей; мясника, что вёл грязные дела с могильщиком; матроса, что не спрашивал дозволения у девиц; монаха, который осквернил священную книгу. Самым горьким аспектом жизни городского стражника стала невозможность влиять на события и будущее. Каждое действие не имело никакого значения, и даже самые благородные и добрые поступки не могли вести к большим переменам. Казалось, мир существует сам по себе. Сезоны сменяют друг друга, бравые герои собираются в поход и возвращаются, торговцы торгуют, трактирщики спаивают, мерзавцы из портового района продолжают наживаться на слабых. А стражник стоит. Стоит, пока жизнь проходит мимо, изредка кидая ему косточку приключения.

Он стоял на своем посту возле собора Героев, проникая глазами сквозь покрывавший город туман, когда жизнь отвесила ему суровый пендель за безучастность.

— Лобарт умер! — объявил Стефан, подходя к стоящему на посту другу.

— Ты чего пришел? Я думал ты взял выходной из-за дрянного самочувствия? — спросил Мика, понизив голос, чтобы другие стражники не слышали их разговор.

— Черт побери, Мик! Ростовщик того! Всё! Алхимик Константино его дожал, а ведь так долго держался! Там уже каменщик приступил к работе!

— Стеф, какой еще каменщик?

— А ты думал, что таких богатых людей хоронят в деревянных гробах? Ну, нет, им подавай каменные саркофаги. Чертова безвкусица, — возмущался Стефан.

— Тебе-то что? Ты уже давно не получал от него работы. А алхимика так и не нашли?

— А ты забыл, что мы живем в его доме? — ехидно заметил Стефан.

— Ну?

— Теперь дела ведет его дочка Лулу, может, помнишь? Такая едкая и мерзкая мадам.

— Говори уже прямо. Я же на службе!

— Лулу решила продать наш дом. Как только найдет покупателя, нас вышвырнут. Ты же не собираешься жить в казарме, в потном мужском коллективе? Надо срочно что-то делать, лучше начать с того, чтобы попросить у нее отсрочку…

Стефан, поглощенный своей словесной тирадой, даже не заметил, как капитан Гаррет внезапно оказался за его спиной. Он предстал величественно, одетый в роскошные тяжелые доспехи. Его боевой конь безмятежно стоял неподалеку. Взгляд Гаррета, как всегда, был проницательным и строгим, словно сквозь время и пространство он видел изъяны в душе. Настоящий воин и лидер, даже глубокие морщины не портили его, а лишь отражали сложность его пути. Стефан, словно нутром почувствовал неладное, и его словесный пыл угас. Гаррет не был героем, он не мог воскресать или поливать противником огнем, но обладал какой-то особой аурой силы и авторитета, которая окружала его словно неприступная крепость.

— Стражник! — скомандовал капитан, обращаясь к Мике так, что все прохожие встали по стойке. — Правило один-три-три-два устава городской стражи!

— Стражнику на посту категорически запрещается есть, пить, курить, чесать нос и осуществлять бессмысленные разговоры с гражданскими, не несущие никакой практической пользы и не имеющие связи с выполнением служебных обязанностей, — отчеканил Мика.

— Именно так! — Согласился капитан.

— Но я не просто болтаю, это стражник первой категории Стефан.

Стефан сделал такое лицо, словно съел ящик лимонов, причем вместе с ящиком.

— Неужели? — поднял брови Гаррет и повернулся к Стефану. — Правило один-три-один-один.

— Стражник имеет статус стражника только в том случае, если он находится в полной боевой экипировке, включающей доспехи и оружие, и занимает пост, либо находится в резерве. В соответствии с данным правилом, стражник теряет свой статус и полномочия, если он не носит доспехи или не находится на своем посту либо в резерве, — без запинки ответил Стефан.

— Абсолютно верно, гражданский. А это не ты, тот Стефан, что отвлекает моих лейтенантов своими бесконечными требованиями повысить до сержанта?

— Думаю, да, капитан, — ответил Стефан.

— Если ты хочешь стать сержантом ты должен без устали трудиться, а ты чем занимаешься? Отвлекаешь личный состав от службы?

Капитан Гаррет гневно уставился на Стефана, который, слегка покраснев, принялся отвечать:

— Капитан, я приношу извинения, если мои просьбы вызывают неудобства. Я осознаю, что служба должна быть приоритетом для каждого стражника, и я всегда стараюсь выполнять свои обязанности с самым высоким качеством. Мои просьбы о повышении до сержанта основаны на моем стремлении улучшить себя и внести больший вклад в нашу службу. Я верю, что мои навыки и знания могут быть полезными для команды, и я хотел бы внести свой вклад на более высоком уровне.

— Твои речи сладкие, как у шлюх в борделе! Я ценю только поступки! Девять человек за неделю убили в портовом районе! Я получил уже две жалобы на это! А мои люди только и могут что болтать! — ответил на тираду разъяренный капитан.

— Я готов взять на себя дополнительные обязанности и выполнить все требования, чтобы заслужить звание сержанта. Прошу вас дать мне шанс продемонстрировать свою преданность службе и способности лидерства.

— Может тебя сразу лейтенантом сделать, а? Болтать ты горазд, как и бездельники в штабе, — ответил Гаррет. — Я вижу, ты вырастил достойного стража, не каждый способен запомнить и десяти пунктов устава.

Мика довольно улыбнулся.

— Еще раз при мне улыбнешься — до конца года будешь мыть казарму, — пригрозил капитан Мике, при этом смотря всё-еще на Стефана. — Теперь