Нехилая, видать, пеня набежала со времени последнего платежа…

Как всегда, внимательно вчитываюсь в строчки приветственного сообщения. Прямо фобия… Иррациональный страх – а вдруг, что-то пошло не так? Как у больного после операции. Первый вопрос предсказуем: «Доктор, ну как я?»

– Процедура воскрешения завершена. Соответствие с мастер-копией: 94.711 %. Строгая рекомендация: избегать летального исхода в течение последующих 72 часов – идет процесс приживления духовной оболочки.

Я скривился – неведомые мне ошибки копятся, причем чем чаще умираешь – тем их больше.

За медицинским отчетом капсулы следовал финансовый лог. Мало кто из бойцов «тринадцатой» верил в то, что по счетам мертвой империи придется платить. Среди особо отмороженных существовало даже негласное соревнование: «у кого жирнее долг». Хотя в основной массе – народ виртуальные фантики любил и настойчиво копил.

– Счет-фактура за оказанные услуги:

– Перехват душевной оболочки: 9.000 эр.

– Клон Е-класса: 70.000 эр.

– Оттиск согласно мастер-копии: 35.000 эр.

– Персональная ка-модификация, включая расходные материалы и стоимость нуль-транспортировки штучного импланта с резервной базы флота РИ «Ковчег-17»: 1.740.000 эр.

– Финальная переброска биологического объекта весом в 97 килограммов на дистанцию 233 тыс. километров: 4.000 эр.

– Общая сумма реинкарнационных расходов: 1.858.000 эр.

– Покрытие офицерской страховки: 90 %.

– Модификатор рациональности гибели бойца: 5 %.

– Сумма к списанию: 92.900 эр.

– Текущий баланс Личного Счета: – 11.410.300 эр.

Вот такие, брат, дела. Никому не говорил – но лидер в соревновании должников – именно я. Низкий поклон безумному Доку, установившему мне генеральский «Обелиск». И когда уже опустеют склады «Ковчега»?! Штампуют их там, что ли?

Да поставьте мне уже стандартный офицерский «Бриз»! Хватит списывать с меня несуществующие миллионы!

Кстати, всем нашим парням, достигшим лейтенантских комет, при очередном респауне заменили рядовые импланты на комсоставовские. Большинству достался «Базальт-3», ну а парочке избранных – вышеупомянутый «Бриз». Потолок роста у него довольно высок – вплоть до майора.

Я, конечно, немного лукавлю, но реально утомило. Долгов накапало – хватит на бэушный эсминец…

Невдалеке кто-то заворочался, раздался приглушенный кашель – обволакивающая жидкость регенерирующего бокса всегда отходит мучительно. Жидкостное дыхание имеет свои постэффекты.

Сверяюсь с малым радаром и облегченно улыбаюсь. Лина…

Наш фокус удался! Представляю, как сейчас психует Муром, обнаруживший подмену персональных капсул на резервные единицы. Программная замена отклика оборудования – штука плевая. Ну а нарисовать три семерки на борту – дело нескольких секунд.

Многообещающе скалюсь и перехожу к десертному блюду. Сила в правде – не стоило вам, братцы, бузить. А уж за женщину, принятую в свою стаю, я ведь и глотку могу перегрызть.

Открываю командирский интерфейс, снимаю двойную блокировку с черной вкладки «Экстренных полномочий». Оформляю заявку, подтверждаю принятие личной ответственности и согласие на внешний контроль действий.

Теперь, при затрагивании определенных контрольных флагов, имплант имеет право меня умертвить. Ну а коэффициент множителя наказаний подпрыгивает к заоблачным высотам. Большая власть – большой спрос.

Маркирую всех причастных бойцов как «бунтовщиков», выводя конфликт в правовое поле. Ограничение на пользование тяжелым вооружением, перлюстрация каналов связи, блок на внесистемные передвижения и переводы денежных средств. В мире постапа это мелочи – но они обязательны для последующих действий.

Ответная реакция просчитывалась, но наступила неприятно быстро – у кого-то из тяжей явно стоит программный эмулятор юридического ИскИна. Получаю формальную отписку о поданной апелляции, встречную жалобу о превышении полномочий старшим офицером и временную блокировку на использование «дисциплинарных средств из списка «А».

Ну-ну. Судить нас некому, вопрос исключительно в арсенале мер воздействия.

Удаляю бунтовщиков из списка «дружественных целей» автоматических систем обороны.

Замигала и погасла первая пятерка аватарок личного состава – турели охранного периметра открыли огонь по внезапно обнаруженному противнику. Автоматику, конечно, задавят. Но хлопот и недовольных взглядов у Мурома прибавится.

Технику бесконечно жаль – собирали ее по крупицам, клепая на коленке монструозные образцы и радуясь каждому новому стволу. Я бы, может, и не стал воевать – не за власть ведь борюсь.

Но в заложниках у анархистов остались доверившиеся мне люди – летуны, технари, бойцы служб обеспечения. «Право сильного» и поддержка «не той стороны» – отольются им кровавыми слезами.

Бегу взглядом по доступным опциям, отмечая избранное галками и с сожалением глядя, как стремительно тают лимитированные очки «дисциплинарных наказаний».

Запрет на стимуляторы от желтого спектра и выше. Блокировка шлюзов. Принудительное удаление неуставного контента из блоков памяти и максимизация часов воспитательных занятий – от тривиального физо до утомительных лекций на загадочные темы: «психология ксеноразумных» и «первая помощь ящерам тейко».

Да, занятия можно игнорировать. Но имплант будет нудить, а штрафные баллы – нарастать как снежный ком. Вплоть до разжалования и помещения в виртуальный дисбат.

Дополнительно ввожу на базе высший уровень тревоги и подтвержденную опасность инфильтрации биотерминатора. Хрен вам, а не развлечения! Попарьтесь пару суток в БКС, вам полезно…

Покончив с мелкими пакостями, я быстро отвечаю на десяток сообщений в личке. Держитесь, парни, война идет по плану. Вот реально – как-нибудь сяду, напишу план и облеплю его стикерами «Совершенно Секретно» и «Перед прочтением – сжечь». С детства мечтал…

Угрозы Мурома игнорирую – неизвестность нервирует больше всего. А мне нужна его суета – пусть дергается и совершает ошибки.

Легко выпрыгнув из капсулы, я на секунду замер, с удовольствием разглядывая филейную часть Лины. Шортики в облипку не столько скрывали, сколько подчеркивали достоинства девушки. Картину не портила даже татуировка бойцовского Чебурашки на бархатном бедре. Татушка была анимированной – Че временами дерзко скалился и умело взрывался в ударных сериях, проводя бой с тенью.

Психолог бы легко поставил диагноз – агрессивная картинка – это всего лишь еще один рубеж защиты от мужского внимания…

Согнувшаяся над кофром с вещами Лина нервно заелозила упругой попкой. Она почувствовала мой взгляд, легко перехватила эмоциональный поток и тихо млела от произведенного эффекта.