— Вот вы о смерти знаете много, Павел Филиппович, а мне о жизни простых людей достаточно известно. Ну, когда тут я без сознания после взрыва лежал, то котом был в том лесу. И там мне многое открылось. Жизнь не такая сложная, как принято о ней думать. Надо хорошее делать и после себя обиженных не оставлять. Если позади не оставлять ничего скверного, то и тягот в новой жизни будет меньше.

Я понимал, что простыми словами Фома смог убедить призраков выступить на нашей стороне. У него был талант убеждения, о котором мечтал каждый из лидеров.

***

Допрос призраков вышел на редкость простым. Живые жандармы с опаской вышли во двор. Затем вынесли лавки, на которых и устроились, чтобы заполнять документацию. Я напитывал силой очередного призрака, жандарм-дознаватель задавал ему вопросы, а я повторял их. Неупокоенные послушно отвечали на вопросы. А жандармы едва успевали записывать все в протокол. Все это заняло несколько часов, и допрос закончился, когда уже начинало вечереть. И к моему сожалению имя Свиридова не всплыло во время допроса ни разу.

После того как протоколы было составлены, жандармы отобрали призраков, которые должны были выступить свидетелями и дать показания против монархистов. И я направил их искать вещи, к которым были привязаны призраки. А затем я перевёл часть призраков на ту сторону. Так что количество неупокоенных во дворе резко сократилось. Остальных Фома же строго-настрого предупредил:

— И больше тут не балавайтесь! — При этом он погрозил оставшимся духам пальцем. — Не то мы вернёмся, и тогда разговор будет другим!

Призраки послушно закивали головами, давая нам понять, что все прекрасно поняли. И в сопровождении жандармов мы направились к воротам.

— Спасибо вам, Павел Филиппович, — произнёс один из офицеров следственной группы с нашивками капитана. Очевидно, он был старшим в полевой работе. — Без вас, работа в этом проклятом остроге затянулась бы на недели.

— Не за что, — устало ответил я.

— Да как же не за что?! — удивился мужчина и кивнул на ящик, где лежали опечатанные вещи, к которым были привязаны призраки. — Вы с Фомой Ведовичем такую работу проделали! Столько материала по монархистам! Теперь, вся «Черная Сотня» попадет на каторгу…

Я только кивнул и предупредил:

— Отвезите вещи в отдел как можно быстрее. И поместите под усиленную охрану.

По выражению лица собеседника я увидел, что капитан прекрасно осознает серьезность этого предупреждения. Призраки были для жандармов единственным козырем. И если монархисты от них избавятся, дело развалится, так и не дойдя до суда.

Коротко попрощавшись, я и сел в авто. Фома занял место за рулем и произнёс:

— Как думаете, вашество, выйдет теперь у жандармов черносотенцев прижать?

— Ну, если ничего не произойдет по дороге от острога до отделения, шансы есть, — ответил я.

И в этот момент на парковку въехала целый конвой машин жандармерии. Два черных бронеавтомобиля и с десяток легковушек. Дверь одной машины открылась, и наружу выскочили бойцы спецотряда, тут же рассредоточившись по территории. А от ворот к конвою под усиленной охраной направились люди с коробкой, в которой хранились опечатанные вещи, которые принадлежали призракам. За ними шла целая процессия призраков. Все это происходило под строгим контролем силовиков.

— Хотя вряд ли по дороге что-то случится, — с облегчением ответил я. — Уж не знаю, кто стал начальником третьего отдела, и как он успел согласовать разрешение на целый конвой, но человек явно хочет закрыть это дело.

Коробку тем временем загрузили в броневик, в котором разместилась часть спецотряда. А затем жандармы расселись по машинам, и конвой уехал со стоянки, скрывшись в вечерних сумерках.

— Не зря приезжали, — отметил я и откинулся на спинку кресла.

— Только вот по поводу Андросова ничего выяснить не получилось, — ответил Фома.

— Почему? — удивился я.

— Ну, раз призраки ничего не видели во дворе… — начал было Фома и вдруг замолк. А затем быстро забормотал: — Труп не тронули во дворе, и никто не подходил к нему в отделении, значит…

— На тело нанесли отметки уже по дороге в отдел! — заключил я. — Тот, кто это совершил, достаточно умен. И понимал, что если бы он сделал все в неразберихе острожного бунта, призраки обязательно заметили бы его. И рассказали бы потом все некроманту, который явился бы, чтобы допросить неупокоенных.

— И что делать будем? — уточнил Фома.

— Завтра попытаемся узнать путь, по которому машина доставила труп Андросова в отдел, — ответил я. — А дальше будем думать, как нам поступить…

Глава 10 Новые обстоятельства

Домой мы прибыли, когда уже стемнело. Фома остановил машину у крыльца и обернулся ко мне.

— Приехали, вашество, — проговорил он негромко.

— Спасибо, — ответил я и взглянул на дом, на втором этаже которого горел свет.

Фома нахмурился, а затем произнес:

— Переживаю я, как бы с призраками, которых в свидетели записали, чего не случилось.

— Надеюсь,