— Чего еще надо? — не стал тянуть я и спросил первым.

— Мне бы соглашение составить, Павел Филиппович.

— Какое?

— Я же на развод так и не подал. Думал, что супружница моя уже отнесла бумаги, куда надобно. А оказалось, что мы все еще в браке.

— Вот оно как, — протянул я. — Неужто эта женщина сюда приходила?

— Я очень удивлен, что она сюда не приперлась, ваше благородие. Она у меня баба шумная и склочная. И если бы пришла, то опозорила бы меня почем зря.

— Она уже тут бывала, когда ты был в лекарне. Она же и котов принесла. О каком соглашении ты говоришь?

— Хочу, чтобы она отказалась от котов. Потому как жена прислала мне бумагу, что хочет забрать себе одного кота. Причем ей все равно Литра забрать или Пряника. Вы представляете? Она так и написала: «Любого блохастого мне отдай»…

— Думаю, ей просто надо, чтобы ты отказался от своей доли в квартире, потому она и прислала такое требование. А коты, впрочем, на самом деле являются имуществом. И она могла бы их требовать. Однако, она сама принесла их на мой двор и оставила тут.

— Бросьте, мастер, я откажусь от доли в этой проклятой квартире. Потому как я уж точно не вернусь в то жилище. Как и к той жизни тоже. Пусть бывшая супружница там обитает сама, как ей вздумается. А я… пока служу вам, буду откладывать на жилье. И когда уже не смогу быть полезен, то перееду в какую-нибудь комнатенку…

— Ты ведь знаешь, что будешь получать пенсию от нашей семьи? — напомнил я. — Никто из тех, кто служил Чеховым, не доживает свой век в нищете. Об этом можешь не беспокоиться.

— Благодарствую, Павел Филиппович! Значит, я правильно мыслю, что надо отказаться от своей доли?

— Решать тебе, — вздохнул я. — Но я могу на раз доказать, что твоя супруга отказалась от имущества в виде котов и оставила их в мое распоряжение добровольно.

— Да не хочется мне с этим всем разбираться, Павел Филиппович, — признался мужчина. — Я тут новую жизнь начал. И, оглядываясь назад, даже недоумеваю, как я раньше жил и что творил со своей судьбой.

— Соглашение составить будет несложно. Конверт можно взять у Нечаевой и отправить со всей корреспонденцией почтовой службой.

— И оплату провести через Арину Родионовну? — уточнил Евсеев.

— Оплату оформим в пятьдесят копеек, чтобы все было официально, — подтвердил я, пряча улыбку.

Евсеев довольно закивал.

— Спасибо, мастер Чехов. Век за вас молиться буду. И потом, если на другую сторону не уйду.

С этими словами он развернулся и зашагал в сторону пристройки, в которой квартировался.

***

Призраки куда-то подевались. Во всяком случае, на первом этаже я не встретил ни Козырева, ни Ярослава. Я поднялся по ступеням, остановился на пороге кухни, где за столом уже собрались близкие. И судя по обрывкам фраз, темой беседы все еще была предстоящая свадьба Фомы.

Заметив меня, собравшиеся сразу прекратили разговор.

— Где пропадали, Павел Филиппович? — уточнила Яблокова.

— Закрыл одно из дел по назначению, — ответил я, сев в свободное кресло. — А потом решил помочь нашей жандармерии с острожным бунтом.

При этих словах Софья Яковлевна на миг побледнела. А затем недовольно поджала губы и покачала головой:

— Решил поработать с недавно обращенными призраками? — сухо уточнила она.

Я пожал плечами:

— Они безобразничали. Пугали следственную группу, пытались воздействовать на живых. Мне пришлось вмешаться, пока в остроге не произошло что-то нехорошее. К тому же со мной был Фома Ведович.

— И как все прошло? — спросила Людмила Федоровна.

— Поначалу было тяжело, — признался я. — Но в целом все получилось.

Бабушка покачала головой:

— Все равно это был отчаянный поступок. Свежие призраки бывают очень своевольны и сильны. А ты только что пришел в себя.

— Я успел отдохнуть, пока спал, — возразил я с улыбкой. — Поверь, я не стал бы рисковать понапрасну. У меня слишком много планов на жизнь. И даже несмотря на то, что я некромант, умирать мне совсем не хочется.

Я пристально взглянул на смотрящую на меня в упор Арину Родионовну. Она не отвела глаз, и на мгновенье мне показалось, что ее зрачки стали узкими, как у кошки, которая смотрит на свет. Затем иллюзия спала, и я понял, что все это время не дышал.

— Я заварю чай, — предложила девушка. И направилась к плите.

— В коробочке со слоном лежат листья мяты, — подсказала Яблокова. — Павлу Филипповичу сейчас полезно выпить чаю с мятой.

— И перекусить! — всплеснула руками бабушка, заметив, как на кухню зашел Фома. — Вы ведь наверняка голодные.

Иришка тотчас подскочила на ноги и принялась вынимать из духового шкафа глиняные горшочки, прикрытые крышками.