- Дайте проехать, добрые люди! – закричал я, на всякий случай положив руку на рукоять катаны. – Дорогу охотникам Боевого Братства!

Из толпы мне навстречу немедленно протолкался какой-то долговязый постный перец со спутанной черной бородой, облаченный в долгополую овечью шубу. Встал у меня на пути, всплеснул руками и громко запричитал:

- Люди, вы только посмотрите на это! Все, все смотрите, до чего мы дожили! Сбываются пророчества, скоро этот мир будет пожран огнем и водами небесными! Ибо сами боги захотят стереть с лика мира уродующую его проказу.

- О чем это ты, благочинный? – спросил я, понимая, что этот засаленный и нечесаный господин и есть местный служитель культа.

- Этот чужеземец еще спрашивает! – Чернобородый в картинном ужасе поднял к небу грязные ладони. – Облик Зла пришел в Нолси-Ард!

- Это я, что ли, Облик Зла? Что ты вообще несешь, родной?

- Я о них говорю! – Жрец ткнул пальцем сначала в Бэмби, а потом в Шамуа. – Женщины в мужской одежде! И ты еще спрашиваешь об Облике Зла? Разве ты не знаешь священных текстов? Ибо сказано в Книге Откровений: «В конце времен женщины станут подобны мужам, а мужи – женам, и все смешается в мире». Скверна это, скверна! Ты принес скверну в наши дома, и нет тебе оправдания, осквернитель.

- Так, - я огляделся и понял, что наши дела плохи. Похоже, у местных жителей очень радикальные взгляды на половую мораль Такого приема я даже ожидать не мог, и надо было выкручиваться. Меньше всего меня вдохновляла перспектива драки со всем мужским населением поселка. А между тем Бэмби, оскалив зубы в нехорошей улыбке, уже поглаживала рукоять своего палаша. И я решил действовать. Спешился, поклонился фанатику и с самой любезной улыбкой сказал:

- А, выходит ты и есть местный служитель великих богов? Очень, очень рад. Я Алекто из Боевого Братства. Мы приехали убить вампира, который досаждает вам. А эти милые девушки тоже воины, потому-то и носят мужское платье. Не пристало воителям сражаться в корсетах и юбках. У каждого ремесла свое обличье, не так ли?

- Не оправдывайся ложной необходимостью, чужеземец. Никому не позволено нарушать священных основ. Ты оскорбил богов, и ты будешь за это наказан!

- Если я оскорбил богов, прошу прощения. И хочу загладить свою вину. Принимаешь ли ты пожертвования Бессмертным?

- Не думаешь ли ты, что твои жалкие деньгинужны небесам?

- Иногда боги позволяют смертным служить им не только словом и мечом, но еще и достатком. Боги любят, когда их храмы ухожены и благолепны. Я люблю Бессмертных и хочу почтить их. Что ты скажешь о пятистах фартингах?

Жрец так посмотрел на меня, что я сразу понял – я сказал именно то, что он жаждал услышать.

- Ты и впрямь желаешь пожертвовать столь значительную сумму? – осведомился он.

- Воистину, - я протянул ему кошель с остатками гонорара за валака. – Прими этот скромный взнос на нужды храма и не осуждай тех, кто по недомыслию или незнанию невольно оскорбил богов. Мы воины, народ темный, в мечах и копьях разбираемся куда лучше, чем в священных текстах. Так что не гневайся на нас, благочинный, лучше помоги нам и своему городу.

- Мракар, - велел жрец сопровождавшему его бомжеватому мужичку, - возьми деньги у этого господина.

- Итак, - сказал я, чувствуя себя хозяином положения, - теперь мы можем поговорить о деле?

- Сначала мы отправимся в мой дом. И там твои спутницы приведут себя в надлежащий вид. А уже потом ты задашь мне свои вопросы. Я же подумаю, стоит ли мне на них отвечать, или нет.

- Ладно, - я понял, что придется играть по правилам, принятым в Нолси-Ард. Тем более что вооруженная толпа вокруг нас еще не получила команду «Разойтись!». – Как скажешь, благочинный. Твоя правда, твоя воля.

Глава 8 Фьорделис

Глава восьмая:

И что вы тут делаете, милая? С такой-то аватарой?

Монастырь Нолси-Ард оказался совсем невелик – два десятка хижин, обнесенных тыном из заостренных бревен, с кумирней и родником в центре. Вода в роднике была свежей и холодной, и я с удовольствием напился. После терок с местными у меня во рту пересохло от волнения и страха. Дом благочинного находился рядом с монастырем и разительно отличался от убогих халуп Нолси-Ард. Еще одно доказательство того, что преданное служение силам небесным иногда может принести неплохие земные дивиденты. Едва мы въехали в огромный двор с бассейном и отличным цветником, тут же последовала команда – немедленно переодеть моих спутниц в надлежащую одежду.

Шамуа была счастлива – она снова могла одеться (а вернее, раздеться) в свои милые символические тряпочки. Но самое забавное было в другом: у Бэмби не оказалось никакой пристойной случаю одежды. И Шамуа тут же предложила ей на выбор один из своих прикидов, тем более что девушки были примерно одного роста и одного сложения.

- Ну, и на кого я похожа? – сказала Бэмби, облачившись в два лиловых шелковых лоскутика, выбранных из вещей Шамуа. – Я же буквально голая. Это просто непристойно. Мы же в монастыре. Нас побьют камнями.

- Напрасно так думаешь. У нашего дорогого хозяина-мракобеса явно нездоровый интерес к женским прелестям. Ты поразишь его в самое сердце.

Последнюю фразу я произнес совершенно искренне: Бэмби была восхитительна. Шамуа на скорую руку состряпала охотнице какую-то затейливую прическу и поделилась косметикой. А уж вместе мои спутницы смотрелись ну просто отпадно. Хоть сейчас для «Плейбой» фотографируй. Черт, да с таким эскортом настоящим супермачо себя чувствуешь!

- Алекто, - сказала мне Бэмби перед тем, как худосочный причетник пригласил нас в зал на аудиенцию, - просто счастье, что ты согласился со мной поехать. Не знаю, что бы я тут делала без тебя. Убили бы меня эти идиоты, и все.

- Это верно. Отношение к чужим здесь еще то.

- Почему ты решил, что они купятся на твои подачки и не убьют нас? Ведь так бы они все забрали. И деньги, и коней, и оружие.

- Этот каналья священник прекрасно знает, кто мы и откуда. И не стал бы ссориться с Боевым Братством. Да и умирать никто не хотел. Просто решили попугать, устроили демонстрацию силы. Мол, знайте, чужаки,