– Ну так что же? – напомнил о своем вопросе Мейсон.

– Нет, – доктор медленно покачал головой, – сегодня ясообщил вам все, что могу.

– Где сейчас находится Арлен Дюваль?

– Не знаю. То есть я, конечно, знаю, что она в трейлере, ноне знаю, где именно припаркован и спрятан этот трейлер.

– Она не в трейлере.

Лицо у Кандлера немного вытянулось.

– Вы уверены?

– В этом уверены детективы, которым поручено следить за ней.

– Ваши детективы за ней следят? – спросил Кандлер с резкимнедовольством.

– Не совсем так. Мои детективы наблюдают за другимидетективами – предположительно полицейскими, которые, в свою очередь, наблюдаютза Арлен.

– Понимаю, – сказал Кандлер.

– Знаете ли вы Джордана Л. Балларда?

– Конечно. Я прикреплен к этому банку, и все его служащиераз в полгода проходят у меня медосмотр. А многие из них и лечатся. РаньшеБалларда я знал хорошо, он тогда еще работал в банке, а сейчас вижу его лишьвремя от времени.

– Я хочу сообщить вам кое-что о Балларде, так или иначе выузнаете это из утренних газет. Сегодня вечером – приблизительно в половинеодиннадцатого – Балларда убили.

– Убили?

– Да.

– Но кто убил?

– По некоторым причинам, раскрыть которые я не могу,полиция, скорее всего, посчитает, что это дело рук Арлен Дюваль.

– Вот дьявол!

– И еще кое-что, но строго между нами. В недавнем разговорес полицией, состоявшемся где-то за последние двое суток, Баллард сказал, что,постоянно перебирая в памяти события того рокового дна, он нашел улику: онвспомнил один из номеров на крупных купюрах, пропавших в тот день из«Меркантайл секьюрити». Короче, он сообщил в полицию номер похищенноготысячедолларового банкнота.

– Как это он ухитрился вспомнить через такое время? –подозрительно поинтересовался Кандлер.

– Номер на банкноте имел общие цифры с номером забега,лошади и так далее.

– Сомнительно что-то…

Мейсон кивнул.

– Ладно! – Кандлер решительно выпрямился. – Вы меняуговорили.

– Не понял? – переспросил Мейсон.

– Я признаюсь, что какое-то время думал в этом плане и оБалларде.

– В плане того, что он давал деньги Арлен Дюваль?

– Да, с одной стороны. А с другой – как о человеке, который,возможно, достаточно ловок, чтобы суметь организовать похищение.

– Вы полагаете – он мог это сделать? Но как?

– Не знаю. И много бы дал, чтобы узнать. Но давайте преждевсего трезво и холодно взвесим все «за» и «против». Баллард работал в банке. Онбыл одним из тех, кто должен был следить за тем, как деньги упаковываются впакет. Он признался, что пренебрег своими обязанностями в силу того, что слушалрадиопередачу со скачек – репортаж, транслируемый как раз в тот момент. Игратьна бегах не было одной из его привычек, он поставил лишь потому, что получил откого-то наводку. Он нигде и никогда потом не говорил от кого. Ставка быласолидная, а человек он маленький и жил на маленькую зарплату. После похищенияБаллард ушел из банка. Последовал период, когда он перебивался на хлебе и воде,образно выражаясь. И наконец он нашел себе занятие. Если в двух словах, тоБаллард сделал все то, что сделает преступник, пытающийся избавиться отподозрения.

– Или то, что сделает невиновный человек, преследующий ту жецель, – добавил Мейсон.

– Согласен. Но давайте посмотрим, что же произошло потом. Нис того ни с сего у Балларда вдруг проявляется недюжинный талант превращать все,к чему ни прикоснется, в звонкую монету. Он вкладывает деньги, выкупает бизнес,в котором сам до того работал служащим, начинает скупать недвижимость. Он напути к тому, чтобы стать богатым и состоятельным американцем.

– Но он и впрямь сколотил хорошие деньги, – возразил Мейсон.

– Тоже согласен. Но все равно, давайте хоть недолго побудемхолодными безжалостными реалистами. Без гроша в кармане, с работы с позоромвыгнали, нигде не берут – он опускается почти до нищеты, но нищета сменяетсянеплохим жалованьем, а затем ему на смену приходит и богатство. Да, он делалкапиталовложения и получал прибыли, но, может быть, его благосостояниеобъясняется этими прибылями только отчасти?

– На этот вопрос я не в состоянии ответить.

– И никто не ответит, если уж на то пошло.

– Вы его подозреваете?

Доктор Кандлер подтвердил эти слова кивком головы.

– Именно это я и хотел узнать, – сказал Мейсон и добавил: –У меня есть определенные основания полагать, что на руках у Арлен Дювальоказалась та самая тысячедолларовая купюра, номер которой Баллард сообщил вполицию. Но прошу вас, доктор, об этом никому ни слова. Прежде чемпредпринимать что-либо дальше, я должен был услышать от вас о Балларде.

– Значит, его убили?

– Да.

– Что ж, может быть, это и есть логическое завершение егокарьеры. Я знаю, вы поймете меня, мистер Мейсон. Раз уж у Балларда былавозможность помочь подготовить это похищение, раз у него была возможностьучаствовать в нем и непосредственно помочь претворить этот план в жизнь, то он,очевидно, это и сделал, потому что лично взять деньги он не мог. Следовательно,действовал с сообщником.

Мейсон согласился.

– Потом начал хитрить, изворачиваться, возможно, себявыгораживать. Партнеру это не понравилось, и… когда такие проходимцы что-то неподелят, то не обойтись без… в общем, все идет к убийству.

– Да, похоже, что так все и было, – проговорил Мейсон,внимательно следя за лицом Кандлера.

Тот продолжал:

– Мне неловко, мистер Мейсон, но не хочу кривить душой, вашаинформация для меня – это лучшая новость за уже довольно длительный промежутоквремени. Дело движется к концу. Сейчас полицейским придется расследовать целыхдва дела: похищение денег из «Меркантайл секьюрити» и убийство Балларда. Найдяубийцу, они найдут сообщника, а за этим последует раскрытие тайны пропажиденег.

– Пожалуйста, доктор, если Арлен Дюваль снова свяжется свами, дайте мне знать. Договорились?

Кандлер еще раз прошелся рукой по упрямой щетине на лице.

– Не буду ничего обещать, мистер Мейсон. Не обижайтесь!Когда дело касается Арлен, я делаю то, что считаю лучшим для нее.

– При данных обстоятельствах для нее лучше всего будетнемедленно связаться со мной.