– Мы могли бы спрятаться там, – предложил он, – и наблюдать за тем, кто входит или выходит из заведения напротив.

– Я почти не сомневаюсь, что это была сцена моего опыта, – ответил доктор Кеан. – Поэтому я думаю, что мы примем твой план. Возможно, сзади есть какой-нибудь выход. Это будет полезно, если нам придется оставаться на страже в течение какого-либо значительного времени.

Они вошли в разрушенное здание и по шаткой лестнице поднялись на этаж выше. Лестница двигалась под ними небезопасно, но с дивана, занимавшего один конец комнаты, открывался замечательный вид на дверь внизу.

– Оставайся здесь, – сказал доктор Кеан, – и наблюдай, пока я проведу разведку.

Он снова спустился по лестнице, чтобы вернуться примерно через минуту и объявить, что на другую улицу можно попасть через заднюю часть дома. Тут же они согласовали план операции. По одному они ходили в отель за едой, так что дверь никогда не оставалась без присмотра в течение всего дня. Доктор Кеан решил не наводить никаких справок о доме, так как это могло насторожить врага.

– Мы в его собственной стране, Роб, – сказал он. – Здесь мы никому не можем доверять.

После этого они приступили к своей единственной и самостоятельно возложенной задаче. Они завтракали в отеле и все утро безрезультатно наблюдали за происходящим. Они обедали таким же образом и в течение всего великого полуденного зноя прятались в разрушенном здании, охраняя обитую железом дверь. Это был унылый и однообразный день, который надолго запомнится им обоим, и когда приблизился час заката, а их бдение осталось без награды, они начали сомневаться в мудрости своей тактики. Улица была малолюдной; не было ни малейшего шанса на то, что их присутствие будет обнаружено.

К тому же было очень тихо, так что никто не мог приблизиться незамеченным. В отеле они узнали причину взрыва ночью: несчастный случай в машинном отделении бродячего парохода, который причинил значительный ущерб, но не причинил телесных повреждений.

– Мы еще можем надеяться на победу, – сказал доктор Кеан, говоря об этом инциденте. – Это была рука Божья.

Долгое время между ними царило молчание, и он уже собирался предложить сыну вернуться к ужину, когда редкий звук шагов внизу остановил слова на его губах. Оба вытянули шеи, чтобы разглядеть пешехода.

Старик, сгорбившийся под бременем лет и опирающийся большей частью своего веса на посох, появился, пошатываясь, в поле зрения. Наблюдатели отшатнулись, затаив дыхание от волнения, когда новоприбывший остановился перед окованной железом дверью и достал из-под плаща большой ключ.

Вставив его в замок, он распахнул дверь; она заскрипела на древних петлях, открываясь внутрь, открывая взгляду каменный пол. Когда старик вошел, доктор Кеан схватил своего сына за запястье.

– Вниз! – прошептал он. – Теперь у нас есть шанс!

Они сбежали по шатким ступенькам, пересекли узкую улочку, и Роберт Кеан осторожно заглянул в приоткрытую дверь.

Черная на фоне тусклого света другой двери в дальнем конце большой, похожей на сарай квартиры, показалась сутулая фигура. Тук, тук, тук! Пошла палка, и старик исчез за углом.

– Где мы можем спрятаться? – прошептал доктор Кеан. – Он, очевидно, совершает обход.

До их ушей донесся звук шагов, поднимающихся в верхние покои. Они осмотрелись направо и налево, и вскоре молодой человек заметил большой деревянный шкаф, вмонтированный в одну из стен. Открыв его, он увидел, что в нем всего одна полка, ближе к верху.

– Когда он вернется, – сказал он, – мы можем спрятаться здесь, пока он не выйдет.

Доктор Кеан кивнул; он внимательно осматривал комнату.

– Это то место, куда я пришел, Роб! – тихо сказал он. – Но там была каменная лестница, ведущая вниз в какую-то комнату внизу. Мы должны найти ее.

Было слышно, как старик переходил из комнаты в комнату наверху; затем его неровные шаги снова зазвучали на лестнице, и, переглянувшись, они вошли в шкаф и осторожно потянули дверь внутрь. Несколько мгновений спустя старый смотритель – поскольку таковой, по-видимому, была его работа – вышел, хлопнув за собой дверью. После этого они вышли из своего укрытия и начали внимательно осматривать квартиру. Становилось очень темно; действительно, с закрытой дверью было трудно различить очертания комнаты. Внезапно абсолютную тишину нарушил громкий крик, донесшийся, казалось, откуда-то сверху. Роберт Кеан резко вздрогнул, схватив отца за руку, но пожилой мужчина улыбнулся.

– Ты забываешь, что почти напротив есть мечеть, – сказал он. – Это муэдзин!

Его сын коротко рассмеялся.

– Мои нервы еще не в том состоянии, в каком они могли бы быть, – объяснил он и, низко наклонившись, начал осматривать пол.

– В полу должен быть люк? – продолжил он. – Вы так не думаете?

Его отец молча кивнул и, встав на четвереньки, тоже начал осматривать трещины и щели между различными камнями. В правом углу, самом дальнем от входа, их поиски были вознаграждены. Камень площадью около трех квадратных футов слегка сдвинулся, когда на него надавили, и издал звук пустоты под протектором. Пыль и мусор покрывали весь пол, но, очистив верхнюю часть этого конкретного камня, было обнаружено кольцо, лежащее плашмя в круглом углублении, вырезанном для его размещения. Лезвие перочинного ножа служило для того, чтобы поднять его с места, и доктор Кеан, стоя верхом поперек камня, потянул за кольцо и без особого труда поднял каменный блок с места.

Обнаружилась квадратная дыра. Неровные каменные ступени вели вниз, в темноту. На самом верху лежал огарок свечи, воткнутый в грубый деревянный подсвечник. Доктор Кеан, достав из кармана коробок спичек, очень быстро зажег свечу и, держа ее в левой руке, начал спускаться. Его голова еще не опустилась ниже уровня верхнего этажа, когда он остановился.

– У тебя есть револьвер? – сказал он.

Роберт мрачно кивнул и достал из кармана револьвер.

Странный и очень неприятный запах исходил от люка, который они открыли; но, не обращая на это внимания, они спустились вниз и вскоре стояли бок о бок в низком подвале. Здесь запах был почти невыносим; в нем было что-то угрожающее, что-то определенно отталкивающее; и у подножия лестницы они остановились в нерешительности.

Доктор Кеан медленно двигал свечу, отбрасывая свет на пол, где он выхватывал полоски дерева и сломанные ящики, соломенную упаковку и тому подобный мусор, пока не наткнулся на ярко раскрашенную плиту. Он передвинул ее дальше и выше, и в поле зрения появился конец саркофага. Он сделал быстрый, свистящий вдох и, наклонившись вперед, направил луч света внутрь древнего гроба. Затем ему потребовались все его железные нервы, чтобы подавить крик, который сорвался с его губ.

– Клянусь Богом! Смотри! – прошептал его сын.

Завернутый в