– Как проснешься, выходи на связь.

– Хорошо.

– Спокойной ночи, – сказал Алекс.

– И тебе приятных снов.

Аня вернулась домой около десяти вечера. После школы она сходила, как обычно, в столовую, а потом в кино, чтобы хоть как-то развеяться. Два дня она не пересекалась с Захаром. То он спал, когда она была дома, то она спала, когда он в одиночестве пил на кухне.

Аня разулась и зашла в ванную. Помыла руки и умылась. Когда Захар неожиданно появился в дверях, она вздрогнула.

– Чего шугаешься? – спросил мужчина.

– Просто ты неожиданно появился, – ответила она.

– Да? – Захар был сильно пьян. Аня почувствовала мерзкий запах перегара. За несколько дней она успела отвыкнуть от этой, сопутствующей алкоголику вони.

– Разреши, я пройду.

– Куда это? – спросил он заплетающимся языком.

– Я хочу к себе в комнату.

– А может, ты тварь последняя? – медленно проговорил он, уперся руками в дверной проем и стеклянным, осоловевшим взглядом смотрел сквозь девушку, не в силах сфокусироваться.

– Что? – Девушка сделала шаг назад.

Захар зашел в ванную.

– Думаешь, я не знаю, где ты шляешься? – со злобой сказал опекун и схватил ее за предплечье.

– Мне больно!

Она попыталась высвободить руку, но крепкая мужская хватка не позволила это сделать.

– Чего ты занервничала? Чуешь вину за собой?

– Да какую еще, к черту, вину?! Что тебе надо?!

Захар потянулся второй рукой к ее волосам, но Аня успела изо всех сил толкнуть его плечом, от чего он, споткнувшись, свалился в ванную. Аня залетела к себе в комнату и закрылась на все шпингалеты.

Спустя несколько секунд раздался удар в дверь.

– Марина! – крикнул опекун. – Открывай, или хуже будет!

– Какая я тебе Марина?! Я Аня! – пыталась объяснить ему девушка.

Вместо ответа последовал удар в дверь, от которого все шпингалеты дружно звякнули. Поняв, что самодельные замки долго не продержатся, Аня подвинула диван к двери, а сама села на пол в дальнем углу комнаты.

* * *

Во время ночевок Косте ничего не снилось. Из-за адской усталости, которая наваливалась на него в конце очередного походного дня, ночи пролетали за мгновения. Так и сейчас. Парень сидел с включенным налобным фонариком и смотрел на часы, пытаясь понять, сколько времени. Ему не верилось, что ночь уже закончилась. Он буквально только что лег на матрас и закрыл глаза, и вот десять часов миновали, как одна секунда. Позавтракав последней банкой консервированной телятины, парень вышел на связь.

– Доброе утро, – произнес он.

– Привет, – ответил Алекс. – Долго же ты спишь, мы тут места себе не находим.

– Ну… да… но я…

– В пяти километрах от тебя главный корень. Идти придется по лесу. По нашему обычному лесу. Направить я тебя попытаюсь по компасу.

– Я уже хорошо наловчился пользоваться компасом.

– Направлять я тебя буду не на сам корень, а на поляну в километре от него. Поляна, судя по снимкам и карте, большая, и выйти на нее проще, чем сразу к корню.

– Зачем мне поляна?

– От деревни до корня пять километров, ты, по-любому, уйдешь с курса и пройдешь мимо цели, а от поляны – километр. На поляне я тебя выставлю, и ты пойдешь по прямой. В идеале упрешься в корень, ну, или, пройдя километр, будешь там прочесывать все, пока, опять же, не упрешься в корень.

– Ясно, но я ничего не понял.

– Неважно. Сначала выходим на поляну, далее я все скажу.

– Хорошо.

– Вперед!

Костя открыл дверь и вышел в коридор. Через окно в кухне он увидел, что вся дорога перед домом, возле колонки, заполнена мерзкого облика существами с неисчислимым количеством конечностей. Одни передвигались на двух ногах, другие извивались на брюхе, третьи перебирали лапами, как многоножки. Путник не успел рассмотреть этих тварей подробно, но общая картина копошащихся уродцев навсегда врезалась в его память. Машинально выключив фонарик, Костя присел на корточки.

– Леша, – шепнул он.

– Тихо, я видел.

– Я же говорил, вылупятся.

– В гостиной тоже было окно, – сказал Алекс, – иди туда и полезай во двор.

Костя, перебирая ладонями по стене, пошел по коридору. Когда стена закончилась, он сел, направил фонарик в пол и прополз по гостиной до печки.

– На улицу посветить? – спросил он, сидя под окном.

– Ты там слышишь что-нибудь?

В этот момент позади Кости раздались крики, и на кухне кто-то затопал.

– Они в доме! – сказал Алекс. – Лезь в окно!

Костя перевалился через подоконник и рухнул на землю. Тут же подтянул ноги и сел, упершись спиной в стену. Озираясь, он осмотрел двор. Никого. В доме что-то упало, а потом раздался вой. От страха и нервного напряжения у Кости пульсировало в висках.

– Что делать? – шептал он.

– Надо пройти через участок к забору, что у кромки леса, – сказал Алекс, – выключай фонарь.

Костя выключил свет и на четвереньках пополз от дома, постоянно натыкаясь на корни, лианы и стволы, вылезающие из земли.

– Нет тут никакого забора, – прошептал он.

Вдалеке, за спиной, кто-то продолжал истошно вопить.

– Должен быть. Участок длинный, ползи.

Спустя минуту Костя уперся в деревянный забор. Он встал и, нащупав его кромку, понял, что ограждение невысокое. Перелез на ту сторону и включил фонарь. Луч света пробежал по земным деревьям, опутанным лианами.

– Чтоб нам сориентироваться, тебе надо дойти до последнего дома, – сказал Алекс, – потом я тебя выставлю по направлению к поляне. Сейчас поворачивай налево и иди вдоль заборов, идти тебе примерно метров пятьсот, если я ничего не путаю.

– Идти?

– Да, давай.

Костя снял фонарь с головы и направил его себе под ноги, чтобы не привлекать внимание. Путник пытался обойти деревню по периметру. Иногда заборы заканчивались, и тогда Костя думал, что вот она, окраина поселения, но, пройдя чуть дальше, он снова натыкался на заборы. И так несколько раз. Вместо пятисот метров Костя, по своим ощущениям, прошел километра два.

– Кажется, это последний участок, – сказал он.

– Хорошо, встань на углу забора, лицом к лесу.

– Встал.

– Теперь покажи компас.

– Вот.

– Хорошо. Поворачивай красную линию медленно, чуть левее… да… еще. Стоп. Молодец. И колесико выставляй на север, чтоб со стрелкой совпало… вот… все.