– Привет, – сказала Катя, – а закажите мнекапуччино, только без корицы!

Я подозвал одну из девиц с подносом.

– Два капуччино и пирожных.

– Каких? – деловито осведомилась официантка.

– Не знаю, ваших фирменных.

Кивнув короткостриженой головой, подавальщица растворилась втолпе и вскоре принесла заказ.

– Катя, – строго сказал я, – давайте перейдемк делу. Я так понял, что вы знаете, где Стриженов?

– Неа.

– Зачем тогда позвали меня сюда?

– Я только предполагаю, где он прячется.

– И где?

– У Лиды Московской. Это фамилия такая, Московская.Хотя, прикиньте, она и на самом деле из Москвы. Ну, не смешно ли?

Я отпил капуччино. Похоже, Кате весело от всего. Впрочем,такие люди нравятся мне намного больше тех, кто ищет малейшего повода для слези причитаний.

– Адрес Лиды, – потребовал я.

– Сто баксов.

Поскольку все расходы по данному делу несет ВикторНиколаевич Бугаев, я со спокойной совестью вытащил портмоне, дал девушке купюруи велел:

– Пишите расписку. Деньги не мои, мне их СергейКольский выдал.

Катя спрятала ассигнацию и спокойно заявила:

– Нашел дуру. Никаких бумаг, сам с хозяином разбирайся,со своим Кольским полуостровом. Хотел адрес – получи. Нижний Ковальск, автобусномер один, остановка «Фабрика», улица Гашека, дом девять. Запомнил?

Я кивнул.

– Тогда прощай, – сказала Катя, – ступайсебе.

– Э нет, милочка, – погрозил я ей пальцем, –нашла дурака. Ну-ка быстро рассказывай все, что знаешь, про Иржи, Лену, Свету иэту… Московскую.

Катя прищурилась:

– Так и говорить нечего, дело-то простое. Светка хотелазамуж выйти, да обламывалось ей постоянно. Вот и решила у Ленки мужа отбить. Яза стенкой живу, все знаю. Иржи постоянно к Светке шастал, до полуночипросиживал, потом вдруг перестал, поругались они. Я еще тогда порадовалась. МнеЛенка больше нравилась – тихая, спокойная, глаза вниз. Ни с кем особо неболтала, а Светка настоящая дрянь да и сплетница. У нее в голове полная каша,верить ей ну никак нельзя было, черт-те что выдумывала. И еще она любилаговорить людям гадости, завуалированные под комплимент, ну, например: «Ах,Катюша, тебе очень этот джемпер идет, просто писк. Знаешь, я мерила такой, но,увы, мне он не подошел, слишком грудь обтянул, вызывающе выглядит. А тебе, ствоим нулевым размером, самое оно. Да, от красивого, пышного бюста однинеприятности, лучше уж как у тебя, чтобы ничего не было!» А теперь подумайте,как после такого заявления Катя должна была относиться к Свете. Ясное дело, чтомассажистка обрадовалась, поняв, что Иржи вернулся в семью.

Света прорыдала несколько вечеров. Катя, курившая на лоджии,со злорадством прислушивалась к всхлипам, доносившимся из соседней квартиры.Было тепло, окна у всех нараспашку, слышимость великолепная.

Потом Света утешилась, у нее появился Стриженов.

– Уж он ей небо в алмазах показал, – прошипелаКатя, – по полной программе она за Ленку получила. Так ей и надо, незарься на чужого мужа, не твое – не трогай.

Затем началось непонятное. Иржи вновь зачастил к Свете.Вондрачков старался скрыть свои визиты, но разве в Ковальске такое возможно?

Местные кумушки сладострастно обсуждали лакомую новость:Иржи опять от Лены ходит налево.

Надо сказать, что все вокруг симпатизировали законнойсупруге Иржи. Кое-кто из баб попытался открыть обманутой жене глаза, но Леназаняла умную позицию: ничего не вижу, ничего не слышу, ничего знать не хочу,Светлана моя лучшая подруга, Иржи к ней в гости наведывается, а вам какое дело,ничего противозаконного в этом нет, спасибо, сами разберемся.

Вот так они и жили, давая повод для сплетен всему городу.Света любила Мишу, тот особой страстью к любовнице не пылал, пользовался ееквартирой, брал деньги, ел, пил за счет дурочки, потом уезжал невесть куда, могпропасть на несколько месяцев. Стоило Мишке исчезнуть, как его место мигомзанимал Иржи, которого Света ни в грош не ставила. Вондрачков же, похоже,сильно влюбился в нее, раз терпел ее роман с другим мужиком. Более того, стоилоМихаилу вернуться, как Иржи ретировался. Катя довольно долго ждала, чтокто-нибудь из мужиков не вынесет двусмысленной ситуации и начнетсясмертоубийственная драка. Но отчего-то любовный четырехугольник мирносуществовал, не собираясь распадаться. В конце концов сплетники замолчали. Да икакой смысл в сотый раз обсасывать хорошо известную ситуацию: Иржи опять пришелк Свете или Иржи вернулся к Лене?

Ну а потом, когда все уже привыкли к «шведской семье», Светавдруг надумала покончить с собой, Лена умерла от сердечного приступа, Иржиразбил инсульт, а Михаил испарился в неизвестном направлении.

– Вы слышали, как Иржи вчера ругался со Светой? –решил уточнить я.

– Нет, – покачала головой Катя, – это Мишкавопил.

– Что же он говорил?

Катя нахмурилась:

– Ну, на самом деле в моей квартире соседские разговорыне очень хорошо слышны, только по тону понять можно, что лаются. Иногда, если яна лоджии курю, а у них балконная дверь нараспашку, тогда да, создаетсявпечатление, что в комнате у Светки сидишь. Так было и в тот раз…

Катя облокотилась о перила и вздрогнула, услышав резкийголос Миши:

– Мне деньги нужны.

– Где ж их взять? – прогундосила Светка, –сколько я тебе давала, и куда все это подевалось?

– Вложился неудачно. Теперь проблема с грузом.

– Врешь.

– Офигела?

– Это ты охренел! Я тебе верила! Врун!

– Заткнись! Возьми у Ленки.

– Никогда.

– Мне очень надо.

– Ну и что? Я теперь должна в лепешку расшибиться?

– Гони бабки. Иначе…

– Что? Что иначе? Уйдешь от меня? Скатертью дорога,несись к своей Лидочке Московской, целуй ей ножки, выпрашивай денежки! Думаешь,не знаю про нее? Ошибочка вышла! Катись колбасой! Вон отсюда!

Послышался сердитый голос Миши:

– Лидка? Да что ты знаешь! Дура! А ты мне кто? Жена?Прошу, найди бабки!