время, ты придешь. Без возражений. Хелена может катиться к черту.

Глава десятая

– Я остаюсь в Англии еще на три месяца.

На другом конце линии эти слова были встречены оглушительной тишиной, я плюхнулась на диван и стала смотреть на темное море. Лунный свет отражался в воде, подрагивая с каждой небольшой волной, словно трепещущие серебристые крылья фей, танцующих на поверхности.

Но даже окружающая красота не могла унять волну беспокойства, нараставшего во мне по мере того, как тишина длилась и длилась.

К моему потрясению, в тот день я получила электронное письмо со своей цифровой рабочей визой, спустя всего лишь девять дней после разговора с Пенни. На прошлой неделе я звонила Грир и рассказала ей, что остаюсь еще на неделю, потому что так предложила Пенни. Я не видела смысла тревожить ее, рассказывая о перспективе остаться в Англии на более длительный срок, пока все окончательно не прояснится.

Теперь все прояснилось.

– Грир?

Она откашлялась, а затем сквозь зубы процедила:

– Как это возможно?

Тихо, словно из-за страха, что громкий голос может ее напугать, я объяснила ситуацию Пенни, рассказала о ее предложении и о том, что я получила рабочую визу.

За объяснением вновь последовало длительное молчание.

– Грир?

– Я так и знала, – грустно сказал она, – я знала, что ты поедешь туда и не вернешься. Нутром чувствовала.

Чувство вины из-за того, что я сделала ей больно, расстроила ее, заставило меня внутренне содрогнуться.

– Ох, Грир, это неправда. Просто последние четыре недели пролетели незаметно, как каникулы, у меня не было времени во всем разобраться. Теперь у меня есть на это три месяца, и я уверена, что когда я вернусь в Чикаго, то буду знать, что делать.

– Да, но ты, вероятно, решишь, что тебе нечего делать в Чикаго, – вспылила она. – И пожалуйста, не говори, что твое решение остаться никак не связано с тем горячим фермером.

– Нет, – отрезала я.

Не связано.

Не совсем.

Не в этом смысле.

На прошлой неделе я разместила фотографию в соцсети, на которой Роан, стоя рядом с фруктовым ларьком на рынке Алника, прижимает к груди две впечатляющего размера дыни, и подписала: «Некоторые люди просто благословлены щедростью природы;)».

Как только фотография была опубликована, друзья завалили меня вопросами. Кто этот таинственный красавчик, кем он мне приходится? Комментарии я в основном оставила без ответа, но не могла уклониться от звонка Грир в тот же день.

Я объяснила ей, кто такой Роан, и сказала, что мы просто друзья.

Не думаю, что она купилась на это.

Не то чтобы там было на что купиться. Мы были просто друзьями. Хотя он постоянно флиртовал со мной – и с каждым днем было все труднее противостоять соблазну.

– Ой, да брось, – я практически слышала, как Грир скривила губы. – Ты поехала в Англию, чтобы дистанцироваться от своей жизни, встретила крутого парня и теперь позволяешь своей вагине диктовать тебе, что делать в ближайшие три месяца.

Пару мгновений я не могла вымолвить ни слова. Я знала, что у Грир острый язык, но обычно ее колкости не были направлены на меня. Благодаря ему она могла приструнить коллег в своей дизайнерской фирме. Грир работала дизайнером интерфейсов, специализировалась на разработке таких цифровых продуктов, как сайты и приложения. Мы делились друг с другом опытом работы в преимущественно мужском коллективе, и Грир считала, что для того, чтобы тебя замечали, слышали и вообще уважали, нужно не давать мужчинам спуску.

И у нее это хорошо получалось.

Но я не думала, что ее острый язык обратится против меня.

Мне очень захотелось резко ответить ей, но пришлось напомнить себе, что моя лучшая подруга беременна.

– Нет, это не так, – мой голос был спокойным и ласковым, – дело во мне. В том, чего я хочу.

– Тогда скажи мне, что остаешься не из-за этого парня.

– Знаешь, дело не всегда должно быть в парне, но если тебе нужна правда, то он повлиял на мое решение, но не так, как ты думаешь. Мы друзья, – каждый раз при мысли о Роане у меня все сжималось в груди. – Мы – не просто знакомые или хорошие друзья, дружба с ним похожа на нашу дружбу с тобой. Я не могу тебе этого объяснить, но между нами сразу же образовалась связь. Так что – да, отчасти я остаюсь здесь еще немного потому, что я смогу провести с ним больше времени.

– Ты себя вообще слышишь? Ты намеренно вводишь себя в заблуждение? У мужчины и женщины не может быть сильной связи, которая бы не привела к сексу. Ты хочешь сказать, что нет ни малейшего намека на то, что он тебе нравится?

– Даже если так, что с того? – отрезала я, забыв о своем обещании не спорить с ней. – Я не собираюсь ничего предпринимать в этом отношении. Я не для того сюда приехала. Черт возьми, я приехала, потому что в Чикаго мне было невыносимо одиноко. И пока не выясню, почему так произошло, я останусь здесь.

Как только эти слова слетели с моих губ, я крепко зажмурилась, пожалев о сказанном.

В этот раз тишина на том конце провода меня не удивила.

– Извини, я не хотела, – прошептала я.

– О нет, ты хотела. Мне больно оттого, что я всего этого не знала, – она тяжело вздохнула. – Извини. Мне… просто мне грустно, что ты пропустишь большую часть моей беременности, что, конечно же, эгоистично с моей стороны. Мы тут следим за твоим аккаунтом, и ты… Боже, ты выглядишь такой счастливой. Я просто беспокоюсь. И скучаю по своей лучшей подруге.

На моих глазах выступили слезы.

– Ты думаешь, я не скучаю? Мне было трудно принять это решение из-за тебя, потому что я чувствую себя эгоисткой из-за того, что остаюсь тут, пока ты вынашиваешь ребенка.

– Не надо. Я вела себя как бесцеремонная стерва. Не стоит винить себя в этом, Эви. Это твоя жизнь, и то, что ты сказала перед отъездом, – правда. Я не хочу, чтобы ты была одинока, – она всхлипнула. – Меня убивает мысль о том, что тебе было тут одиноко.

Я больше не могла сдерживать слезы.

– Тебе ведь там не одиноко?

– Нет, – я вытерла слезы с лица, и слабая добрая улыбка тронула уголки моих губ. – Мне здесь не одиноко. Здесь не Чикаго. Это маленькая деревня, Грир. Даже если у тебя нет пары, ты окружен друзьями. Почти каждый вечер мы встречаемся в пабе и общаемся. Это здорово.

– Звучит классно. Это