Полковник сидел спокойно, разглядывая покрасневшее лицо Петра Мироновича, не скрывая саркастической усмешки.

– Ваши способности вводить людей в состояние гипнотического сна и подчинять себе – использовалось во время службы в армейской разведке? – Кривых пошёл ва-банк. Блеф был большой. Он поставил сразу на карту всё в строящихся взаимоотношениях с будущим подопытным типом проекта. Он не был уверен – ошибся Зюлькинд, рассказывая о странном случае на стройке, соврал ли или придумал всё? Он надеялся, что если рассказанное Ромой – правда, эффект от сказанного будет оглушающим.

Полковник подыграл, сделав подобие нервного вздрагивания, а затем заёрзав на стуле. Кривых – ликовал! По-моему – попал в точку!

Саша, продолжая играть роль изобличённого в невинной шалости школьника, хихикнув, сказал:

– Мои безобидные пробы пера, так бы я это назвал, никогда не использовались ни в службе, ни в повседневной жизни. Я не знаю, откуда вам известно про мои опыты… Я пойду, пожалуй, – он встал и, откланявшись, направился к двери. Кривых, продолжая ликовать, мягко взял его за локоть.

– Давайте поговорим, Александр Оттович. Вы же сейчас без работы? Если я не ошибаюсь?

И опять Полковник подыграл, изобразив искреннее удивление:

– Да-а, пока-а… – чуть растягивая слова, ответил он.

– А у меня к вам деловое и, заметьте, денежное предложение. Присядьте, присядьте. Вот хорошо. Проект – абсолютно легальный. То, что вы – бывший сотрудник ГРУ – замечательно. Нет необходимости тратить время на инструктажи по поводу неразглашения, сохранения и прочей атрибутики такого дела. Ваша задача – участвовать в экспериментах по телепатическому воздействию на людей. Подчинение своей воле силой мысли… ну, или каким-то неизученным магнитным полем… гипнозом, биополем, наконец…

– Я не знаю даже, как это мне удаётся… Пробовал часто. Иногда получалось. Чаще – нет. Разные люди реагируют по-разному, – Полковник понял, что зверь попал в силки. Теперь потуже затянуть петлю, и он наш.

– А заставить делать людей что-то экстраординарное… ну, я не знаю, подойти к краю обрыва, например. – Теперь понял, откуда Роман узнал о моих шалостях. Я же на своём бывшем сослуживце эксперимент ставил. Каюсь. Он мужик хороший. Служили давно вместе. Теперь без работы. Дал ему возможность подработать ремонтом моей квартиры.

– Но квартира-то не ваша, Александр Оттович, – Кривых полез в ящик своего стола и достал копию договора долевого участия с застройщиком какого-то совсем постороннего господина. Договор распространялся на квартиру, где разыгрывался концерт.

– Я вот и подумал – не блеф ли это. Не лохотрон дешёвый для меня подготовили. А? – он резко повернулся к Роману, адресуя вопрос именно ему. Роман вжался в спинку кресла, заморгал глазами и впился взглядом в Полковника.

Полковник предвидел такой ход событий. Квартира рядом с той, где Зюлькинд действительно собирался вить своё гнездо с Любой, была не продана. Саша заранее заключил договор с застройщиком о намерении её покупки.

– Да. Квартира оформлена на одного из учредителей компании риелтора, но я заключил договор о намерении её приобретения. Вот… Бумага у меня случайно… Роман ведь выцепил меня прямо со стройки. Я туда всегда с ней прихожу. Иначе не пустят. Вот она… Да и зачем мне ремонтировать чужую… – он пожал плечами, разыгрывая полное недоумение.

Кривых с некоторой даже радостью посмотрел мельком в протянутую Сашей бумагу и с облегчением вздохнул. Ему, ох, как не хотелось обмануться в Романе, и понять, что его попросту имеют.

– Это я так. Проверка бдительности. Как у вас говорят.

– У нас так не говорят. И дело не начинают с недоверия. Я не рвался к вам. Меня притащил этот рыжий… – Полковник глянул на Романа. Тот покраснел. – Предложил кондиционеры по хорошей цене, а сейчас вербовку с проверкой затеяли. Извините, господа, – он встал. – Я ухожу. До свидания.

На сей раз попытка задержать его – не удалась. Полковник вышел, плавно и плотно закрыв за собой дверь. – Для начала неплохо, – заключил Кривых, потирая руки. – По крайней мере, я убедился, что меня не дурят, что ты, Роман – честный парень и что материал для работы есть.

Он отпустил Зюлькинда домой, а сам стал разрабатывать план вербовки этого ГРУшника. План был прост. Ему необходим был живой материал, для представления начальству хоть каких-то результатов работы по изучению телепатических возможностей человека. Этого Полковника необходимо элементарно купить. Причём, он уверен был – недорого. Представить его в качестве примера воздействия на людей, силой телепатии или гипноза – не важно. Вытащить его напарника – подопечного, который ходил в полусонном состоянии по краю балкона, обставить красивым отчётом, многочисленными протоколами с фиксацией видео- и аудиозаписей, начертить кучу всевозможных графиков эффективности воздействия, обрисовать перспективу – и это будет материал для отчёта о проведённой работе и потраченные средства. Верил ли он в неординарные способности Полковника? Не известно никому, в том числе и самому Кривых. «Поживём – увидим», – рассуждал он.

Кривых распечатал проект договора, по которому исполнитель – Роммель Александр Оттович выполняет работу… далее нудно и канцелярски правильно шёл текст контракта.

Договориться удалось. Саша Полковник приехал на встречу с Кривых вместе с Игнатом Коржом.

– Это зачем ещё? – лукаво спросил Пётр Миронович, кивая в сторону Игната.

– Хочу показать результат моих экспериментов, – отведя в сторону своего работодателя, сказал Полковник. – Это Игнат, мой бывший сослуживец. Сейчас работает строителем… точнее, бригадиром хохлов-строителей. Встретились почти случайно. Но я помню, что ещё со времён совместной службы – имел на него какое-то гипнотическое воздействие…

– Подождите, подождите, – перебил Полковника Кривых. – Мне нужен чистый эксперимент, а не подставные лица.

– Да, не подставной он. Вы только посмотрите на результат, а там решайте – подставной он или нет.

С этими словами Саша повернулся к стоявшему шагах в десяти Игнату и, наклонившись чуть вперёд, вперил в него взгляд выпученных глаз.

Корж хотел что-то спросить, но замолк на полуслове и как-то обмяк. Зря, что ли, репетировали накануне? Руки повисли плетьми, подбородок упал на грудь, а ноги зашатались, словно ватные. Глаза же при этом оставались открытыми и не моргали. Кривых, ехидно усмехнувшись, хотел было что-то сказать, но Полковник прервал его намерения резким жестом руки. Кривых промолчал, но улыбку недоверия не снимал со своего лица, добавив к ней саркастическое кивание головой. Однако произошедшее в следующее мгновение заставило его не только убрать улыбку, но и открыть рот.

Полковник заговорил каким-то утробно-скрипучим голосом:

– Игнат, – Корж вытянулся во фрунт и ещё пристальнее впился в Сашу немигающим взглядом. – Подойди к окну…

Игнат подошёл.

– Открой фрамугу, – опять выполнил.