За секретарем Лучистой радости закрылась дверь, Ветрова схватила салфетницу и швырнула ему в след. Злость закипала в груди, вырвавшись наружу криком:

— Отпустите меня! Хочу домой! — Юля уронила голову на сложенные на столе руки и разрыдалась. Плечи сотрясались, волосы выпали из растрепавшейся прически беспорядочными локонами.

Никто не услышал, никто не пришел. После пяти минут безудержного плача девушка выпрямилась, осушила щеки выпавшей на стол салфеткой и поднялась с призывом к самой себе:

— Надо действовать!

На помощь обитателей дворца рассчитывать не приходилось, надо просить единственного, как она теперь поняла, друга — ее фитра. Сменила вычурное платье на кожаные штаны и длиннющий сюртук, поддев под него вязаный свитер, закрутила волосы в узел, закрепив найденными в прикроватной тумбочке шпильками, сунула в карман перчатки, обулась и пошла в «конюшню», как по привычке называли здесь постройку для фитров. В смежной комнате заметила Молли. Та испуганно метнулась за угол, вероятно надеясь, что госпожа ее не видит. Ветрова только усмехнулась: путь думают, что хотят, ноги ее здесь больше не будет! Приближаясь к нужному стойлу, чувствовала, как приходит умиротворение. Эмоции улеглись, охватило ощущение счастья. Хотелось раскрыть объятья и заключить в них любого, кто окажется рядом. Она безошибочно нашла невидимое существо прикосновением:

— Ангел, — прошептала, — можно я буду называть тебя Ангелом?

Потрескивание, напоминавшее смех, заставило и ее улыбнуться.

— Люди не дают нам кличек, — ответил фитр. — Они не умеют нас различать, поэтому считают недостойными имен.

— Сами они недостойны, — печально отозвалась Юля. — Вы — самое прекрасное, что может существовать на земле, и достойны не только имен, но и свободы. — Благодарное прикосновение к щеке, похожее на поцелуй, было ответом на ее слова. Девушка обратилась к фитру: — Хочу отпустить тебя. Мне, конечно, грустно расставаться, но возвращаться в свой мир, зная, что ты томишься в неволе, еще горше.

— Собираешься домой навсегда?

Юля кивнула и спросила:

— Поможешь найти шамана? Он живет в Завидной пустоши.

— Не сомневайся, помогу тебе во всем, о чем попросишь.

— Правда, там нужно какое-то слово, его произносила Райда, но никто не слышал. Может быть, мы как-то без этого проскочим? Попытаемся проскочить.

— Зачем же? Если она произносила пароль вслух, мы его узнаем. Подожди.

Ветрова отстранилась, чувствуя, как фитр легким сквознячком проскользнул мимо. Скрипнула, распахиваясь, калитка и вскоре из соседнего стойла послышались шорохи и стрекот. Юля вышла, ожидая Ангела, Тот вскоре тронул ее руку прохладным прикосновением:

— Положи мне на спину что-нибудь и садись.

— Что положить? — удивилась девушка.

— Обычно используют коврик. Можно поставить паланкин или обычную скамейку.

— Или метлу, — засмеялась Юля.

— Людям страшновато сидеть без видимой опоры, — в голосе фитра угадывалась улыбка.

Ветрова не боялась таких пустяков. Она нащупала подставленную спину и забралась на нее. Сидеть было мягко, словно ее окутывала пушистая перина.

— Ничего они не понимают! — заявила девушка. — Так куда лучше, чем в паланкине.

Сначала мимо промелькнули ограждения отсеков с фитрами, раскрылись тяжелые ворота, пробежали мимо брусчатка двора, стены дворца, окна, крыша… И вот Юля парит несомая Ангелом высоко над землей. Грудь распирало от восторга. Ни с чем несравнимые ощущения! Девушка и небо.

Теперь она даже рада была тому, что осталась без помощников. Пусть закомплексованные парни страдают от своих несовершенств, пусть не верят в себя, она сумеет справиться одна. С помощью Ангела, конечно. Дорогу она и узнавала, и не узнавала. В поездке от шамана во дворец карета двигалась низко, в окно ослабевшая путница видела немного. Теперь же можно было полюбоваться просторами Росистых лугов в полной мере. Клонящееся к горизонту солнце освещало сжатые нивы, перелески с росчерками темных стволов и голых ветвей, спокойные воды озер и рек, мокрые дороги с увязающими в грязи крестьянскими подводами. Но вот, резко потеплело, и горизонт словно преломился, ухнув вниз, взору небесной всадницы открылась желтоватая потрескавшаяся земля.

— Говори пароль, Юлла. Скорее, иначе нас выбросит отсюда, — застрекотало в голове.

— Дюгор, к тебе гости! — крикнула девушка и, вспомнив, что надо сказать эти слова три раза, повторила: — Дюгор, к тебе гости… Дюгор, к тебе гости.

В то же мгновение горизонт выровнялся, а вместо сухой пустоши путникам открылась деревянная усадьба с удобной площадкой для парковки фитров.

Ангел бережно поставил всадницу на землю. Ветрова не сразу привыкла к твердой почве под ногами, ее покачивало, как после катания на карусели.

— Спасибо! — она погладила фитра, тот прошелестел:

— Иди, Юлла. Я подожду здесь.

— Не нужно. Лети в Грозовые утесы. Я не вернусь во дворец.

На крыльце девушка оглянулась и обратила внимание на то, как убывает вода из подставленной под водосток бочки. Бедного Ангела мучила жажда, а она даже не догадалась напоить его перед полетом. Впредь надо будет проявлять заботу, а не… она оборвала себя: когда еще? Это последний полет. Она потребует, чтобы шаман закрыл для нее путь в этот мир! Решительно толкнув дверь, Юля вошла в дом и стала подниматься по лестнице. В прошлый раз Элих нес ее здесь на руках. Вопреки разочарованию после разговора с ним Ветрова вспомнила о парне с теплотой: как же приятно было находиться в надежных руках. Жаль, что он готов носить принцессу только с позволения ее матери, а переубедить ее лучистость не получится, та слишком уж надеется на Аполов и не рискнет отказать Зергэ в пользу бесталанного секретаря.

Навстречу никто не вышел. Юля наступала на очередную ступеньку и каждый раз вздрагивала, если та скрипела. Запахи высохших трав, развешанных в темноте под потолком, дурманили голову. Скудный свет из крохотного немытого оконца над входом позволял видеть лишь общие очертания предметов, остальное дорисовывало воображение. Дойдя до площадки с дверью, девушка остановилась, чтобы перевести дух. Покашляла. Постучала. Не дождавшись ответа, крикнула срывающимся голосом:

— Дюгор, к вам гости!

Тишина. Толкнула дверь, та не поддавалась. Налегла всем весом на потемневшие изъеденные временем доски. Сначала появилась щель, сквозь которую на лестницу упал яркий розовый луч, образовав изломанную ступенями дорожку. Лениво, словно преодолевая сопротивление воды, а не воздуха, дверь поползла вперед, увлекая Юлю за собой. Ослепительно яркий свет заставил щуриться, но источника девушка не нашла. Оглядевшись, заметила сидящего в позе Лотоса колдуна. Он парил в полуметре над полом в дальнем углу помещения. Глаза старика были закрыты.

Что делать? Ждать? А если он месяц так будет висеть?