«Нет! – умолял его взгляд. – Пожалуйста, не надо!» Но мольба только показывает, что действительно дорого тебе. «Отчаявшийся всегда покажет свою слабость», – сказал бы Митчем.

Протесты только подогрели Митчема. Дядя схватил маленькую рамку и сунул себе в карман – его движения были быстрыми, в то время как у Зака – вялыми и замедленными. Он все еще чувствовал себя заторможенным.

Зак бросился на Митчема. Он промахнулся, а тот выбежал за дверь, зовя кого-то. Зак погнался за ним.

У него словно шоры были на глазах. В сознании – только этот кадр в рамке. Ничто другое во всем мире не имело значения.

Он побежал по коридору за Митчемом и натолкнулся на стену из плоти, прежде чем успел настигнуть его. Это были те же люди, что удерживали его в ту, первую ночь в поместье. Зак завопил. Они поволокли его спиной вперед по старинным коврам. Зак разразился хохотом. Он так истерически смеялся, что это можно было принять за крики.

– Ночь в подвале пойдет тебе на пользу, мой мальчик, – послышались слова Митчема.

В другом конце коридора дядя поправил воротник и похлопал по нагрудному карману с рамкой, словно говоря: «Теперь это мое, это всегда будет моим».

Зак снова отчаянно закричал. Обращаясь к флористу. К дядиным гостям. К даме в лисьих мехах.

Но, как обычно в поместье Уэйкфилд, его никто не слышал.

Никто не пришел.

В следующие несколько минут все смешалось в сознании Ники в круговорот криков и цвета. Она отчаянно пинала охранников, тащивших ее через влажный двор; затем они бросили ее, как тряпичную куклу, в главной гостиной. Она подняла голову, моргая, пока глаза привыкали к яркому свету. Смерила презрительным взглядом Хефе, Бастиана и Стамоса, которые вошли следом.

Трое мужчин остановились над Никой и уставились на нее – каждый со своей степенью бесчувственности.

Стамос улыбался во всю элегантность своих манер. Нике хотелось бы когтями содрать улыбку с его лица.

Она услышала, как втащили в комнату упирающихся Интеграла и Квинна, за которыми следовал охранник с Эмбер на руках. Он бесцеремонно бросил ее на ближайший диван. Эмбер жалобно захныкала.

– Поосторожнее с ней! – вскричал Интеграл.

Ника избегала обвиняющего, пристального взгляда Квинна. Она их подвела. Она оцепенела в самый важный момент, уставившись на окно, на освещенную комнату, вместо того чтобы взбираться на дерево. Из-за этого они потеряли драгоценное время, из-за этого их заметили.

Квинн огляделся, и его синие глаза сузились, остановившись на Стамосе. Он понял.

– Какого лешего ты здесь делаешь? – прорычала Ника, указывая пальцем на Стамоса.

Тот не ответил.

Прибежали, тяжело дыша, те двое охранников, которых неудавшиеся беглецы отвлекли с поста. Один из них доложил что-то по-испански, и Ника предположила, что речь идет об их маленьком трюке со стереосистемой. Или о снотворном.

Бастиан накричал на своих людей. Охранники ушли, опустив плечи. Хефе смотрел на сына недовольно, нахмурив свои черные брови. Бастиан злобно поджал губы.

– Остроумный трюк, – бросил он, обернувшись к Нике.

Он сказал что-то по-испански оставшимся охранникам, и те обыскали подростков. За считаные секунды они нашли и конфисковали план территории, провизию, красную записную книжку и оставшиеся таблетки Эмбер.

Ника отметила, что Квинн умудрился утаить от них свои отмычки. Возможно, спрятал их где-нибудь в подкладке одежды.

Хефе удовлетворенно кивнул охраннику, державшему Нику, и тот сразу же отпустил ее.

Хозяин гасиенды заговорил первым.

– Усаживайтесь все, и поговорим спокойно, – пригласил он сдержанно, хотя в глазах его поблескивала смертельная угроза.

– Стамос, так какого лешего ты здесь? – повторила Ника так яростно, что Интеграл рядом с ней вздрогнул.

Стамос на этот раз отреагировал. Цвет его лица и одежда были как всегда безупречны. Он расстегнул пиджак и вздохнул.

– А я-то думал, ты будешь рада со мной увидеться, – проворковал он, приятно улыбаясь и ничуть не смущаясь ее гнева.

Ника бросилась вперед, но сильные руки вновь стиснули ее запястья, словно живые наручники.

– Единственный раз я буду рада увидеться с тобой на твоих похоронах! – выкрикнула она ему в лицо.

Это Стамос привел ее в Вилдвудскую академию. Ника и без того догадывалась, что он, будучи правой рукой директора, вовлечен в зловещие планы Академии; но то, что он сейчас оказался на гасиенде, показывало, насколько глубоко его участие.

Ледяной взгляд Хефе заставил Квинна шепнуть Нике, чтобы она прекратила бунтовать. Интеграл рядом с ней тяжело дышал, его взгляд устремлялся от двери на Нику, на Хефе и становился отчаянным, задерживаясь на Эмбер. Ее глаза были закрыты, рыжие пряди прилипли к влажному лбу. Она тяжело дышала и периодически разражалась глубоким, надрывным кашлем. Интеграл дергался в руках державшего его охранника.

– Прошу вас, – умолял он, – ей нужна медицинская помощь.

– Тебе стоило подумать об этом раньше, – сказал Хефе. – Ее здесь лечили, а ты потащил ее за собой.

Он сказал еще что-то по-испански, и охранник, стоявший слева от Ники, подхватил Эмбер и унес ее прочь.

– Куда вы ее забираете?! – воскликнул Интеграл и, к его чести, чуть не вырвался из лап охранника, пытаясь последовать за Эмбер.

– Успокойся, – осадил его Хефе. – Она получит внимание, в котором нуждается.

Интеграл облегченно опустил плечи.

А Ника все сверяла взглядом Стамоса. Догадка, мелькнувшая в ее голове в ту долю секунды, когда она заметила его в окне, кристаллизовалась в более четкую мысль: он был причиной того, что они оказались здесь. И это было единственное объяснение.

Они убежали от директора. Сбежали, несмотря на все усилия, которые он приложил к тому, чтобы этого не случилось. Никоим образом он не мог отправить Стамоса на эту гасиенду. Никоим образом директор не мог непосредственно сотрудничать с Хефе – это не имело бы никакого смысла. Никакого, если только Стамос не был свободным агентом, работающим на свои собственные интересы.

– Ты чудовище, – низким голосом проговорила Ника. – Ты продал нас этим людям.

– Чудовище? – изобразил легкое возмущение Стамос. – Я спас тебя. У Вилдвуда были на тебя планы похуже.

Она вспомнила человека, который привез их сюда, поддельного Чеда, который знал их имена и очень личные подробности о них. Информация, к которой имел доступ Стамос.

– Тот фальшивый Чед, – прищурилась Ника, – он ведь работает на тебя?

– Умная девчонка, – щелкнул пальцами Стамос.

Квинн шагнул вперед настолько, насколько позволил удерживающий его охранник.