О-370 стал тянуть быстрее.

Джулеп вдруг захихикал:

– Ходить – это для с-с-слабаков!

– Тс-с! – прошипел О-370 с марлей в зубах.

– Ланно, – проговорил Джулеп. – Я проссто хочу ссказать, что отныне передвигаюссь только так.

Они выбрались в коридор, заставленный клетками. Обитавшие там существа молча наблюдали за происходящим. О-370 даже слышал их влажные улыбки.

Не успел он коснуться хвостом нижней ступеньки, как куча тряпья зашаркала по коридору. Она ковыляла на двух коротеньких толстых ножках с негнущимися голяшками, а позади волочился призрачный шлейф. Сделав пару шагов от порога, она остановилась и скрючилась, замерла, дробя темноту рваным дыханием.

– Бя-а! – скривил морду Джулеп. – Кто нассал?

Возле самого носа Джулепа тускло блестела жёлтая лужа, которую оставил О-370, когда на него зашипели существа из клеток.

– Не обращай внимания, – сказал, задыхаясь, О-370. – Вверх по лестнице мне тебя не затащить. Придётся лезть самому и как можно быстрее.

– Пс! – фыркнул Джулеп. – Да мне эти лестницы проще простого!

Он прислонил морду к нижней ступеньке и захрапел.

– Джулеп! – окликнул О-370.

Джулеп не шелохнулся.

О-370 посмотрел назад. Из конца коридора на него таращилась куча тряпья. В лёгких проснулась паника. Надо как-то заставить Джулепа шевелиться, и заставить немедленно.

– М-м, м-м, м-м… – заговорил О-370. – А давай наперегонки!

Джулеп с ворчанием проснулся и начал карабкаться вверх по лестнице, точно лягушка без костей.

О-370 подталкивал Джулепа в хвост:

– Вот так… Умница. Ещё только дюжину…

Джулеп карабкался и пыхтел:

– К-нешшно я умницсса. Я бысстрее тебя.

О-370 поставил его лапу на нижнюю ступеньку и посмотрел через плечо: не движется ли за ними куча тряпья… И его нос почти упёрся в чьё-то лицо. Все мышцы у О-370 одеревенели. Сердце замерло. Запах горелого мяса окутал со всех сторон. Лицо было замотано бинтами, оставались только узкие щели, в которых виднелись влажные чёрные глаза и тупые нижние клыки. Клыки выступали из массивной челюсти, которая выдавалась вперёд между почерневшими губами.

Лицо осклабилось.

Рука, похожая на человеческую, схватила лисёныша за хвост и сдёрнула с лестницы. О-370 не успел даже взвизгнуть. Он больно ударился подбородком о краешек нижней ступеньки, и рука поволокла его по коридору, мимо клеток с неведомыми существами, и утащила во тьму.

Джулеп остановился посреди лестницы, посмотрел назад и невнятно пробормотал: – Покааа, Оллео!

ТРЯПИЧНЫЙ КОШМАР тащил О-370 по коридору и шлёпал по кафелю босыми ногами.

О-370 цеплялся когтями и скрежетал ими по полу. Без толку. Тряпичный оказался сильнее. Он был в половину человеческого роста, сгорбленный, с короткими толстыми ножками и длинными руками. Он был замотан в белое с ног до головы и ходил вразвалку. Пучки чёрного меха прорывались на нём буйными заплатками, а из-под ссохшихся в корку белых полос сочилась тёмная жидкость и проглядывала розовая сморщенная плоть.

Тряпичный приволок О-370 в угол и отпустил его хвост. О-370 попробовал выскочить, но Тряпичный схватил его сильной рукой и за шею придавил к полу. О-370 повернул морду к лестнице и чуть было не взвизгнул, подзывая Джулепа, но Тряпичный крепко прищемил ему рот другой рукой. Потом отнял руку от его горла и взял ею рулон белой ткани. Помогая себе клыками, он оторвал от рулона полосу и обернул ею морду О-370.

Виток. И подвал исчез. Виток. И все звуки сделались тише. Шея, грудь, лапы, хвост. Виток. Виток. Виток.

Вскоре О-370 оказался замотан так туго, что мог лишь судорожно дышать носом. Повязка на груди давила на лёгкие. Воняло горелой плотью, и от этого дышалось ещё тяжелее.

В щель между полосами он видел, как Тряпичный клыками отрывает ткань от рулона. Тряпичный запыхтел и прижался уродливым лицом к лицу О-370. Не в силах пошевелиться, О-370 лишь содрогнулся, когда чёрный палец Тряпичного потянулся к его морде. Он даже подумал, что кошмарная тварь сейчас вытащит у него глаз, или мозг, или всё разом.

Но Тряпичный только поковырялся в носу у О-370 и съел всё, что там отыскал.

О-370 почувствовал, как его взяли за перемотанный хвост и поволокли по коридору назад. Скрипнула проволочная дверца. Тряпичный осторожно достал из клетки хрупкое тельце рыжего существа, швырнул внутрь О-370 и захлопнул за ним дверцу.

Тряпичный поковылял прочь, а существа в клетках восторженно зашипели.

– Её Шипейшество спасена!

– Милостью фараона!

– Да здравствует фараон!

О-370 не мог даже пошевелиться. И даже взвизгнуть. Он мог только жалобно скулить носом.

– Тише ты, – сказало существо из клетки наверху.

– Бояться нечего.

– Ты совершаешь добрый поступок.

– Героический поступок.

С завязанной накрепко мордой О-370 не мог даже спросить, что же именно он совершает. Сквозь щель между намотанными полосами его глаза неистово искали ответа и увидели табличку, которая висела на проволочной дверце клетки. Ответ треснул в мозгу, точно кость.

«Гнилой глаз, – говорили существа. – Вырвите его».

У О-370 короткая морда и туловище довольно маленькое – можно принять за существо с таким же, как у него, рыжим мехом. А все другие отличительные черты, и даже бирка на ухе, крепко замотаны. Он заёрзал. Но чем больше он извивался, тем туже затягивались путы.

Наверху в доме раздались звуки. Открылась дверь. Зазвенели ключи. Существа притихли. В Ветери кто-то вошёл.

По лестнице, преломляясь на ступеньках, спускалась чья-то тень. Сойдя с лестницы, она щёлкнула выключателем, и с громким гудением вспыхнул отвратительный свет и завесил клетки с существами болезненной пеленой.

Человек с головы до ног был одет в бледно-голубое. У него были два стеклянных глаза – круглые, как у совы. Ткань покрывала ему рот и волосы, а его запах тонул в чём-то настолько чистом, что у О-370 жгло в носу.

Он всё так же бился, пытаясь освободиться от пут, а человек шагал от клетки к клетке и внимательно изучал таблички глазами из стекла. Человек наклонился у клетки О-370 и снял табличку с проволочной дверцы.