Второй телохранитель уставился на меня в упор. Глаза у неготоже были овалами сплошной синевы, но что-то вроде носа у него имелось, и вродеподбородка тоже. Будь он повыше ростом, мог бы сойти за гоблина - хотя кожаимела не ту текстуру. Голос у него оказался ниже, более «человеческим» потембру.

– Я Файф, брат Ивара, - сказал он, недружелюбно глянувна карг. - Нашему королю понадобились охранники, которые не претендуют на еготело. Мы его тело охраняем, и все.

– Это оскорбление нам нанесли не потому, что мы немогли его устеречь, - возразила Агнес. - И вы ничем не поможете, когда онпогонится за новой сидхейской козой. Лишних глаз он не захочет, и уйдет с нейодин.

– Довольно, Агнес. Всем - довольно. - Шолто сильнееприжал к себе мою руку. - Почему я не сказал тебе, принцесса? А как я могсознаться, что Благие так со мной обошлись? Что я такой воин, что самого себязащитить не смог? Что попался в ловушку, потому что меня поманили тем, чтообещала мне ты? В одном Агнес права: меня ослепило желание быть в постели ссидхе, ослепило настолько, что я позволил этой Благой меня связать. Настолько,что я поверил, будто она очарована моими щупальцами, и одновременно их боится.- Он качнул головой. - Я король Воинства, и даже у связанного, у меня должнобыло хватить магии уберечь себя.

Он отпустил меня, шагнул прочь.

– Благие владеют магией, нам недоступной, - сказалМороз.

– У слуа есть магия, о которой Благие и не мечтали, -возразила я. Я тронула Шолто за руку: он вздрогнул, но не отдернул руку. Ясжала его руку, и мне вдруг так захотелось обнять его, попытаться избавить егоот этой боли. Я уткнулась лбом в его голую руку. Горло у меня сдавило слезами,и я расплакалась, вцепившись ему в руку. Расплакалась неудержимо.

Он немного отстранился - посмотреть мне в лицо.

– Плачешь из-за меня - почему?

Не сразу, но я выговорила:

– Ты прекрасен, Шолто, ты правда прекрасен - нельзя,чтобы из-за них ты решил, что это не так!

– Теперь-то прекрасен, когда все отрезали! - заворчалаСенья, протискиваясь между дядьями Шолто.

Я мотнула головой.

– Ты помешала нам в Лос-Анджелесе. Ты видела, что я сним делала - стала бы я таким заниматься, если б не считала его красивым?

– Все, что я о той ночи помню, белое мясцо, это что тыубила мою сестру.

Я и правда убила, хоть и случайно. Той ночью, к собственномуужасу, я хлестнула каргу магией - я сама не знала, что так могу. Тогда впервыепроявилась моя Рука Плоти. Сила кошмарная: способность вывернуть наизнанкуживое существо, и оставить так жить. Жить - непредставимо, невообразимо жить,когда рот погребен внутри кома плоти, и все же кричит. Мне пришлось на мелкиекусочки порубить ту каргу магическим клинком, чтобы наконец прекратить ееагонию.

Не знаю, какая тень легла мне на лицо, но Шолто потянулся комне. Потянулся обнять и утешить, и Сенья не вынесла. Она разметала охранников встороны, словно буря - пучки соломы. И с ревом бросилась на меня.

За спиной у меня и перед лицом мгновенно вскинулись руки. Всестражи среагировали одновременно, но Шолто был ближе всех. Он закрыл менясобой, и бритвенные когти Сеньи располосовали его, не мою белую кожу. Он принялна себя почти весь удар, но даже той малости, что осталась, хватило, чтобыотбросить меня назад. Рука у меня онемела от плеча до локтя - но не болела, яее просто не чувствовала.

Шолто толкнул меня в руки Дойлю, разворачиваясь к карге.Движение было настолько быстрым, что Сенья не успела среагировать, неловкоотшатнулась в сторону озера. Смазанным от скорости белым пятном мелькнулаздоровая рука Шолто - и карга упала за край обрыва. На миг она словно повисла ввоздухе, плащ взметнулся крыльями, открывая почти нагое тело - и она рухнулавниз.

Она лежала у самой кромки воды, насаженная на гребенкуострых костей, проткнувших ее от горла до живота. Лежала обездвиженная,истекала кровью - точно рыба, пойманная на чудовищный крючок.

Наверное, охранники Шолто думали, что она просто встанет,снимется с шипастого позвоночника давно мертвой твари. Агнес беспокоиласьменьше всех.

– Давай, Сенья, поднимайся! - нетерпеливо крикнула она.

Сенья лежала и кровь текла все быстрей. Карга раскинуланоги, отчаянно пытаясь освободиться, и все интимные места оказались на виду.Карги носят кожаные ремни, на которые вешают мечи и сумки, а сверх того - одинтолько плащ. Тело у Сеньи было и крупнее человеческого, и суше - какая-тонедокормленная великанша.

Глаза у нее стали огромными, на лице читался ужас. Вставатьона явно не собиралась. Я смертная, и порой я раньше понимаю, что дело плохо -потому что на животном уровне допускаю такую возможность. Бессмертные или почтибессмертные существа не осознают, что с ними тоже может случиться беда.

– Ивар, Файф, ступайте за ней.

– Со всем почтением, Ваше Величество, - сказал Файф, -лучше бы нам остаться, а Агнес пойти.

Шолто хотел спорить, но Ивар присоединился к брату:

– Мы не рискнем оставить Агнес с тобой одну. Упринцессы есть ее стражи, а у тебя другой защиты нет.

– Агнес ничего мне не сделает, - возразил Шолто. Новзгляд его не отрывался от Сеньи - кажется, он наконец понял, насколько худовсе может обернуться.

– Мы твои телохранители и родственники. Мы предадим итот, и другой долг, если оставим тебя сейчас с Агнес, - просвистел Ивар своимптичьим голосом. От летунов ждешь, что голос у них будет противный, шипящий -но у Ивара голос был как у певчей птицы, или точнее - как у певчей птицы, еслибы она могла говорить по-человечески. Так говорят многие ночные летуны.

– Сенья - карга, - сказала Агнес. - Не могут ее убитьпростые кости.

– Я накололся на такую простую кость, попав в ваш сад.- Аблойк показал ей замотанную тряпкой руку: кровь почти полностью пропиталаповязку.

– Там в костях осталась старая магия, - сказал Дойль. -Кое-кто из владельцев тех скелетов, пока их не приструнили ваши прежние короли,охотился на сидхе - и на слуа тоже.

– Не хватало, чтоб ты мне о моем собственном народерассказывал, - фыркнула Агнес.

– Я помню время, когда Черная Агнес не называла себяслуа, - тихо сказал Рис.

Карга смерила его взглядом.

– А я помню время, когда ты звался по-другому, белыйрыцарь. - Она плюнула в его сторону. - Оба мы пали, и низко пали.

– Пойди с Иваром, Агнес. Посмотри, что с твоей сестрой,- сказал Шолто.

Карга уставилась на него.

– Ты мне не доверяешь?

– Когда-то вам троим я верил больше всех на свете, новы пролили мою кровь раньше, чем до меня добрались Благие. Вы первые нанеслимне рану.