Торжественность клятвы даже карг заставила заткнуться.

– Осторожнее со словами, принцесса, - сказал Шолто. -Не вся древняя магия погибла.

– Я знаю, чем клянусь, король Шолто, Властелин Всего,Что Проходит Между. Первый дождь за века, пролившийся в мертвых садах, намочилмне волосы, и возрожденная заново почва измазала мне кожу.

– Как же это случилось? - спросил Шолто.

– Это невозможно, - сказала Агнес и махнула мускулистойчерной рукой в сторону двери. - Вот это - магия Благих. Они сговорились сНеблагими нас уничтожить. Я тебе говорила, что золотой двор никогда не посмелбы, если б не заручился полной поддержкой Королевы Воздуха и Тьмы.

Она несколько театрально указала на сияющую дверь пальцем.

– Вот доказательство.

– Мередит, - тихонько попросил Дойль, - убери дверь.

– Не надо шептаться, если рассчитываешь на хорошееотношение, Мрак, - сказал Шолто.

– Я попросил принцессу убрать дверь, чтобы вы убедились- Благие здесь ни при чем.

Агнес повернулась так быстро, что капюшон слетел, открывчерную солому ее волос и кошмар на месте лица, сплошные нарывы и шишки. Карги,в отличие от прочих слуа, прячут свое уродство от мира. Слуа обычно считают всесвои несообразности признаком красоты или силы. А карги себя скрывали -впрочем, как и другие два телохранителя.

Агнес наставила на меня черный длинный коготь:

– Это не она дверь вызвала. Она смертная, а смертнаярука такую дверь создать не может.

– Окажи любезность, принцесса, - тихо, но отчетливо -чтобы не сказали, что мы шепчемся, - попросил Дойль.

– Мне нужно, чтобы дверь закрылась, - сказала я громко,чтобы все меня слышали, и эхо моего голоса заметалось по пещере, отражаясь отстен.

Дверь еще немного оставалась на месте, словно давая мневремя передумать, а потом все же исчезла. Спутники Шолто вздрогнули, Агнеспошатнулась, как от тычка в спину.

– Не может смертная плоть управлять ситхеном. Ни одинситхен не поддастся!

– Пару часов назад я бы с тобой согласилась, - сказалая.

– Как вы сюда попали? - спросил Шолто.

– Я попросила проход в мертвые сады. Никак не ожидала,что могу вызвать дверь в твои владения, Шолто.

– Король Шолто, - поправила Агнес.

– Король Шолто, - послушно повторила я.

– Но почему твоя просьба привела тебя в наши сады,принцесса Мередит?

– Дойль хотел, чтобы я открыла дверь в мертвые сады, ия именно так и сделала: попросила дверь в мертвые сады. Вот только не уточнила,в какие. Остальное ты знаешь.

Шолто молча смотрел на меня. Тройное золото глаз - горячийметалл, осенние листья и бледный солнечный свет - делало его лицо прекрасным,только взгляд от этого ни на йоту не становился легче. Он так на меня глядел,словно мысленно взвешивал.

– Не может такого быть, - сказала Агнес.

– Ложь они могли бы придумать и получше.

– Ты все еще веришь всему, что скажет любой кусок белойблагородной плоти? Разве то, что они с тобой сделали, ничему тебя не научило,король Шолто?

Я не знала, на что намекает Агнес, но подозревала, чтоповязки на Шолто к этому имеют отношение.

– Довольно, - оборвал ее Шолто, но лицо и поза выдалиего смущение. В последнюю нашу встречу король слуа прятался под надменноймаской, очень похоже на Мороза. Сейчас, казалось, маску с него сорвали, ипрятать чувства ему стало не под чем.

– Можно ли нам подойти к тебе, король Шолто? - спросилая так же отчетливо, но смягчив тон. Высокий надменный модник, которого япомнила по Лос-Анджелесу, мало общего имел с мужчиной, что стоял напротив,ссутулив плечи.

– Нельзя, - отрезала Агнес этим своим странно красивымконтральто. Карги в большинстве своем скорее каркают, чем говорят - будтогравия наглотались.

Шолто резко к ней повернулся - и напрасно, видимо. Онпошатнулся, едва не упал. И разозлился еще больше.

– Здесь я король, Агнес! Я, не ты. - Он стукнул в грудькулаком. - Я, Агнес, я! Пока еще я!

Он повернулся к нам, и мы увидели на повязке выступившуюкровь - рана разошлась. Шолто наполовину был аристократом-сидхе и наполовину -слуа, а слуа ранить еще трудней, чем сидхе. Как же он получил такую рану?

– Выведи принцессу на твердую землю, Мрак, - велелШолто.

Дойль осторожно повел меня по тропе, за другую руку менякрепко держал Рис. Они вывели меня на место, где берег расширялся. Мистраль сЭйбом выбрались на твердую землю следом за нами.

Дойль взял меня за руку и весьма торжественно повел кподжидающим слуа. Идти приходилось медленно - из-за костей. Мы оба былибосиком, а что случилось с Эйбом, видели все. Хватит с нас на сегодня и однойтакой раны.

– Ненавижу тебя, принцесса, - не выдержала Агнес.

Шолто бросил через плечо:

– Еще немного, и у меня кончится терпение, Агнес.Результат тебе не понравится.

– Вот они идут - будто тень и свет, так грациозноскользят по костяному полю нашего сада, - сказала Агнес, - и ты смотришь нанее, словно она и вода, и пища, а ты измучен голодом и жаждой.

Я невольно взглянула на каргу, услышав эту реплику, дажезабыла на миг об опасных костях.

– Не надо, Агнес, - ответил Шолто, но на лице у неговсе было написано. Агнес была права. Взгляд Шолто не одной только похотьюгорел, хотя и любовью его выражение назвать было трудно. Взгляд отражалстрадание, как если смотришь на то, что хочешь больше всего на свете, и знаешь,что никогда оно тебе не достанется. Что же случилось с Шолто, что он теперьвиден насквозь? Как он потерял всю свою защиту?

Дойль остановился на почти свободном от костей клочке землиподальше от слуа - насколько это нам удалось. Прочие стражи встали на парушагов позади, будто Дойль незаметно приказал им не мозолить глаза Шолто и егоохранникам. Положение у нас было невыгодное. Мы вторглись на чужую землю, ивести себя нужно повежливей - всякому понятно. Но мне казалось по виду Шолто,что мы попали в гущу событий, к которым никакого отношения не имели.

Я опустилась на колено, потянув за собой Дойля. Голову яопустила - но не только ради уважения, я просто не могла уже смотреть в глазаШолто. Я такого взгляда не стоила. Мокрая, заляпанная грязью, черт знает на чтопохожа - а он смотрел на меня с таким желанием, что больно становилось. Я ужеобещала ему секс, он ведь не только повелитель своего двора, но и стражкоролевы. Он меня так и так получит, почему же он смотрит на меня с танталовоймукой во взоре?

– Ты принцесса Неблагого двора, наследница короны. Зачемты мне кланяешься? - Шолто пытался говорить спокойно и почти преуспел.