Как только мысль эта всплыла на поверхность моего сознания,мне захотелось и засмеяться, и расплакаться. Я винила себя за смерть первойкарги, я не хотела убивать вторую - и уже планировала смерть третьей.

Мороз с Дойлем пронесли меня над скрытым под водой шипастымхребтом, и почти вплавь доставили к Шолто. Они попытались отпустить руки, но ятут же провалилась по подбородок - и стражи дружно меня подхватили, поднимаявыше над черной водой.

– Пусть стоит на своих ногах, - с той же лютойненавистью в голосе, что и в глазах, сказала Агнес.

– Не уверена, что мне хватит роста, - возразила я.

– Должен согласиться с каргой, - вступил Файф. - Чтобыубийство считалось совершенным ею, принцесса должна стоять самостоятельно.

Мороз с Дойлем переглянулись, не решаясь меня отпустить.

– Давайте потихоньку, - предложила я. - Кажется, ясмогу нащупать дно.

Они так и сделали. Если задрать подбородок кверху, грязнаявода не заливала мне рот.

– У нас нет с собой оружия, способного убитьбессмертную, - сказал Дойль.

– У нас тоже, - заметил Ивар.

Шолто посмотрел на меня откровенно страдальческим взглядом,мне пришлось сделать усилие, чтобы не отвернуться. Он шагнул, и мне в лицоударила мелкая волна. Я принялась подгребать ногами, чтобы удержать голову наповерхности - и тут нога что-то задела. Я сначала подумала, что кость, но эточто-то двигалось. Оказалось, я задела свисавшую в воде руку Сеньи. Когда язадела ее второй раз, рука конвульсивно дернулась.

– Кости - вот смертельное оружие, - сказала я.

Сенья пробулькала горлом, забитым жидкостью, которой в горлеу живых не место:

– Поцелуй меня… последний раз.

Шолто наклонился к ней, рыдая.

Ивар увлек всех подальше, освобождая нам пространство. Агнесон тоже позаботился увести, так что Сенья начала погружаться в воду. Я поплылавперед, чтобы ее поддержать, подставила руку ей под спину, ощутила, как ее плащопутывает мне ноги. Я почувствовала, как напряглись ее мышцы за долю секунды дотого, как ее рука, оказавшаяся теперь у меня за плечами, пошла вперед. Я успеларазвернуться и двумя руками отжать ее, не дать полоснуть себя когтями.

– Мерри! - заорал Дойль.

У меня за спиной взметнулась другая рука. Первую я отпустилаи попыталась перехватить другую, отбить в сторону. Сенья перевернулась, ушла подводу и увлекла меня за собой.

Я еще успела глотнуть воздуха - и вода нас накрыла. ЛицоСеньи пятном бледнело в черной мути: рот открыт в вопле, а вокруг расплываетсякровь. Когда она утащила меня под воду, я отчаянно вцепилась пальцами ей вруки, обхватить их не смогла - слишком маленькие у меня ладони.

Слишком поздно я сообразила, что убить она может не толькокогтями. Она пыталась насадить меня на торчащие из дна кости. Я заколотила поводе ногами, чтобы не дать ей затянуть меня к костям, остаться ближе кповерхности. К коже прикоснулся заостренный конец кости, я пнула его иоттолкнулась подальше. Сенья мешала, тянула меня. Она для меня была слишкомсильна - раненая, умирающая, а я и сопротивляться ей не могла толком.

Грудь сдавило, мне нужен был воздух. Когти, костяные шипы,даже вода могли меня убить. Если я не смогу освободиться от карги, ей всего-тои нужно будет удержать меня под водой.

– Помоги мне Богиня! - взмолилась я.

Воду прорезала бледная рука, Сенью потащило вверх, и менявместе с ней - потому что я цеплялась за нее мертвой хваткой. Мы одновременнодостигли поверхности, глотая воздух. Сенья закашлялась, на меня фонтаномбрызнула кровь - я даже не сразу увидела, кто нас вытащил. Только протеревглаза, я разглядела, что каргу держит Шолто. Он держал ее рукой поперек груди икричал:

– Прочь, Мередит, плыви прочь!

Я так и сделала, отпустила руку карги и бросилась назад,очень надеясь, что за спиной у меня костей не будет.

Сенья не попыталась меня схватить: вместо этогоосвободившейся когтистой рукой она располосовала Шолто плечо.

Я поплыла, выглядывая Дойля, Мороза и прочих. Их не было. Ябарахталась в озере - холодном, глубоком озере, нисколько не похожем на прежнююстоячую лужу. Неподалеку виднелся какой-то островок, но берег оказался далеко,и был мне незнаком.

– Дойль! - завопила я, но никто не ответил. Есличестно, я и не ждала, что ответят; я уже поняла, что мы переместились то ли ввидение, то ли в какую-то другую часть страны фейри. Не знаю, в какую.

Шолто вскрикнул у меня за спиной, я повернулась как развовремя, чтобы увидеть, как он падает в красный водоворот. Сенья била в воду,где он упал, кинжалом с собственного пояса. Не знаю, понимала она, на когонападает, или все еще думала, что с ней сражаюсь я?

– Сенья! - заорала я.

Кажется, она расслышала - она перестала молотить ножом поводе, повернулась и прищурилась в мою сторону.

Я высунулась из воды, привлекая ее внимание. Шолто непоказывался на поверхности.

Сенья завопила и опять закашлялась. По подбородку у неелилась кровь, но она пошла ко мне.

– Шолто! - крикнула я в надежде, что Сенья поймет, чтонатворила, и вернется его спасти. Но она плыла ко мне, с трудом, но плыла.

– Он теперь только белое мясо, - прорычала она этимслишком низким, булькающим голосом. - Он теперь сидхе, не слуа.

Она явно не собиралась помогать Шолто - надо думать, этотеперь моя забота. Я набрала воздуху и нырнула. Вода здесь была чище, и яразглядела бледную тень: Шолто опускался на дно, кровь его облаком поднималаськверху.

Я опять крикнула: «Шолто!»; мой крик эхом отдался по воде.Шолто содрогнулся, и тут же что-то вцепилось мне в волосы и потащило кверху.

Меня тащила Сенья. Как я понимала, она направлялась к томуостровку. Я проехалась по камням голой спиной, когда она выбиралась из воды.Она выволокла меня на сушу и повалилась, глотая воздух ртом, но не отпустиламои волосы. Я попыталась высвободиться потихоньку, но рука в волосах сжаласьсильнее, так дернув, словно карга решила вырвать клок с корнем. Она потянуламеня ближе к себе.

Я попыталась повернуться на четвереньки, чтобы не обдиратьспину дальше о голые камни, и на миг оторвала от нее взгляд.

Напрасно.

Она дернула меня вниз - с такой силой, что могла бы лошадьпополам разорвать. Я едва успела подставить руку, чтобы не шлепнуться животом окамни. И увидела у нее кинжал. Она прижала клинок к моей щеке. Я смотрела нанее вдоль клинка. Карга лежала навзничь, распростертая на камнях.

– Я тебе все личико порежу, - сказала она. - Красавицабудешь.