— Я сама не знаю, что там произошло, — ответила Миранда, садясь на подоконник. — Просто долбила камнем по льду изо всех сил. Ты колотилась там как в агонии, таращила глаза, пузыри изо рта... Жутко выглядело, если честно. И потом вдруг как шандарахнуло! Лед разлетелся во все стороны, Ровене осколком прямо в глаз. Еще чуть-чуть — и ходила бы с повязкой. С золотой, конечно. Кругом пар, кровища, Ровена орет...

— А Айрис? — вспомнила я. — Айрис не пострадала?

— Нет, ее каким-то чудом вообще не задело. Джемма кинулась к Ровене, я к тебе...

— Значит, ты спасла мне жизнь, — вздохнула я. — Спасибо.

— Это я должна тебя благодарить. Ты ведь вступилась за меня перед той водяной сучкой. Ты вот как считаешь, у меня маленькая грудь?

— Нормальная у тебя грудь, — смутилась я, — ты очень гармонично выглядишь.

— Я тоже так думаю, — с достоинством произнесла Миранда. — И теперь Джемма точно утрется. Я поставила ректору условие — никаких шашней на стороне.

— Значит, теперь вы будете хранить друг другу верность, — обрадовалась я. — Миранда, как здорово, у вас начинаются настоящие отношения...

— Нет, я ему ничего не обещала, — ухмыльнулась она. — Еще чего! Но, выходит, у меня действительно огонь, который ему зачем-то очень нужен. И теперь я могу из него веревки вить.

— Думаю, ты поступила правильно, — кивнула я. — Если он хочет на тебе жениться, то прошлое надо оставить позади.

— Он не хочет на мне жениться, — ответила Миранда, водя пальцем по стеклу. — Он хочет со мной переспать.

— Что? — выдавила я.

— Мы заключили договор, — пояснила она. — Женщин с огнем обычно запечатывают, чтобы не появилась еще одна королева хаоса. Но ректор пообещал добыть мне освобождение от этой процедуры у самого императора. А я с ним пересплю. С ректором, не с императором. После Лабиринта.

Я молчала, не зная, что и сказать. Миранда говорила так спокойно и буднично, словно речь шла о базарном торге.

— Расскажи лучше, как эта выдра объяснялась перед Адалхардом? — попросила Миранда. — Она чуть не утопила студентку. Ему бы за это наверняка влетело.

Я вспомнила полные боли и любви признания Джеммы и не смогла их повторить. Хотя Миранде наверняка бы понравилось, как легко ректор отверг ее соперницу.

— Он попросил Джемму выйти, а потом сказал, что у меня проблемы, — вздохнула я, решив перевести разговор. — Джемма тоже считает, что я нестабильна и, похоже, она права. Ну, то есть я не жалею, что высказала ей все, но, наверное, я могла бы сделать это не так грубо.

— Да все ты нормально сказала, — возразила Миранда, разглядывая что-то снаружи.

— А еще я едва не разбилась, совсем недавно, — напомнила я. — Когда решила сбежать от мамы в окно. Склонность к необдуманным поступкам — не то, что красит мага.

— Тогда я для тебя не самая подходящая компания, — мрачно заметила она, повернувшись ко мне.

— Напротив! — возразила я. — Ректор считает, что я слишком долго пыталась быть хорошей, и вот теперь срываюсь. Поэтому и хаос не слушается меня: слишком жесткие границы. Пока я не получила стихию — это еще ничего, а вот после лабиринта может стать проблемой.

— Тогда я самая подходящая компания для тебя, — улыбнулась Миранда. — Адалхард, конечно, козел, но все же в магии разбирается. Значит, тебе надо нарушать правила... — она открыла окно, заложила два пальца в рот и пронзительно свистнула, а после помахала рукой. — Сюда летит братец Ровены, — быстро сказала она, повернувшись ко мне. — Давай, Арнелла, действуй.

Она спрыгнула с подоконника и отошла в глубь комнаты, а я только и успела, что вскочить с кровати.

— Привет.

Кевин появился за моим окном, подсвеченный лучами заката, и улыбнулся так открыто и искренне, что я растаяла, как снежинка под солнцем.

— Привет. Это Миранда, моя подруга. Кевин, — представила я их.

Миранда невыразительно махнула рукой, сделав вид, что увлечена духами.

— Говорят, у вас сегодня на воде было интересно, — сказал он. — Сестра едва не ослепла, ты чуть не утонула.

— С Ровеной все в порядке?

— Да, — ответил он. — Такая же зануда, как всегда. А ты как?

— Прекрасно.

— Это хорошо. Береги себя, Арнелла, — он глянул вниз, помахал кому-то, и я решилась:

— Может, сходим куда-нибудь, — выпалила я. — Вместе.

— Конечно, — улыбнулся он, посмотрев на меня немного по-другому: оценивающе и с интересом. — Только завтра я лечу в Фургарт.

— А мы тоже, — встряла Миранда. — Подбросишь?

— Да, без проблем, — согласился Кевин.

— И с нами еще один парень, — добавила она. — Со мной. Арнелла совершенно свободна.

— Я понял, — улыбнулся он, снова посмотрев на меня. — И очень этому рад. Значит, до завтра?

— До завтра, — пробормотала я, еще не веря, что это происходит на самом деле.

Кевин исчез, а потом появился вновь, сделав крутой вираж на фоне пламенеющего неба, и его золотистые волосы вспыхнули огнем, как у Миранды.

Я позвала его на свидание. Завтра мы вместе летим в Фургарт. Правда, это вроде как не совсем свидание. И если бы не Миранда, то он, выходит, отказал бы мне. Или нет?

Нахмурившись, я села на кровать.

Но потом Кевин сказал, что очень рад, что я свободна...

— Тебе он явно нравится, — заметила Миранда, открывая очередной флакон с духами. — А ты ему. Отличный вариант, чтобы слегка повеселиться.

— А ты влюблена в того парня? — спросила я. — С которым ночуешь?

— Не с которым, а у которого, — назидательно произнесла Миранда и задумалась. — Он совершенно особенный, вот увидишь.

***

Родерик остановился у бронзовых ступней бога, погладил на счастье мизинец, натертый до блеска. В Лабиринт вела деревянная дверь, краска на которой давно облезла и выгорела, так что не разобрать, какого цвета она была изначально. Родерик думал, что красного.

Он вынул из кармана сигару, засунул в рот и поднес к ее кончику указательный палец.

Луна смотрела с неба печально и жалостно. Родерик мог снести что угодно, только не жалость. Стоило лишь представить, как все станут сочувствовать ему, герою Охот и лучшему боевому магу, как все внутри сжималось от отвращения.

Но что остается? Заключать сделку с девушкой, которая откровенно его ненавидит, чтобы та раздвинула перед ним ноги? Ставить под угрозу жизни других людей, которые надеются на его силу? Если бы не Арнелла, он бы не смог запечатать Хлою.

Вернув сигару в карман, Родерик глубоко вздохнул и толкнул дверь. За ней клубился хаос, глаз выхватывал смутные очертания деревьев, скал, чего-то живого и непрестанно меняющегося.