Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этот раз ему должно повезти.
Он шагнул в хаос как к себе домой, ощущая осторожное прикосновение. Словно кто-то большой изучал его, рассматривал, трогал.
— Я мастер хаоса, — прошептал Родерик. — Маг огня.
По позвоночнику пробежали мурашки, а на висках выступил пот. Родерик сделал еще несколько шагов и увидел перед собой дверь, за которой блестел бронзовый мизинец статуи.
Развернувшись, он побежал в хаос, в самую глубь, но серый плотный туман разрывался перед ним, словно не желая знать, не принимая, отталкивая.
Он вылетел через распахнутую дверь, споткнулся и растянулся на траве, но поднялся и рванул в хаос снова.
— Верни мой огонь! — закричал он, но хаос прятался, словно улитка в раковину, не воплощаясь ни в одну из дорог, и Родерика вновь вынесло к обшарпанной двери.
Он перестал считать, сколько раз пытался попасть в Лабиринт. Хаос вышвыривал его прочь, точно вшивого котенка, или наглого самозванца, что хотел попировать на чужом празднике.
Тяжело дыша, Родерик оперся на шершавую поверхность двери и, поморщившись и отдернув руку, вытащил зубами занозу, впившуюся в ладонь. Это было все равно что вернуться домой после долгой разлуки и понять, что тебя давно забыли и теперь не хотят и знать.
Луна все так же висела в небе щербатой монетой, и хаос в ее свете серебрился, как свежий снег.
Родерик развернулся и побрел домой. У подножия холма не удержался и обернулся. Бог, охраняющий дверь в Лабиринт, держал меч, целясь в луну, а второй рукой тянулся к богине, что возвышалась у выхода. Она оборачивалась к любимому, но Родерику на миг показалось, что статуя смотрит прямо на него. В академии ходили байки, что в ее лице можно увидеть черты той самой, что предназначена судьбой, но на Миранду она не походила совсем. Нежные губы, высокие скулы, доверчиво распахнутые глаза... Родерик поморгал и помотал головой, а после быстро пошел домой.
Студентка Алетт слишком часто попадается ему на глаза. В самом выгодном виде. Вот и померещилось.
Он отправится к императору немедленно. Пусть выдаст разрешение на освобождение для Миранды или запечатает его самого раз и навсегда.
Хлою, которая прошла Лабиринт год назад, увозили в закрытом экипаже, но Родерик, вынужденный объясняться с ее родителями, успел увидеть и пустые глаза, и ниточку слюны, сбегающую на подбородок.
Он был магом четырнадцать лет. Есть вероятность, что запечатывания он просто не переживет. А может, ничего не изменится, и он все так же будет мерзнуть даже в самый жаркий день и каждую ночь просыпаться в холодном поту, чувствуя на губах жадный поцелуй королевы.
В любом случае, пора что-то решать. Можно взять экипаж до Фургарта, а оттуда порталом до столицы в императорский дворец. Как раз обернется к началу учебной недели и займется Арнеллой вплотную. Раз уж свой хаос ему не дается, так хоть чужой приструнит.
***
— Простите, мастер, — виновато развел руками смотритель. — Выходные.
— Но обычно всегда остаются экипажи, — раздраженно сказал Родерик. Он терпеть не мог, когда его планы срывались, вот как сейчас. Он вырядился в парадную форму, нацепил и плащ, и орден хаоса, взял с собой посох — все для того, чтобы императору было сложнее ему отказать, и чувствовал себя как нищий с протянутой рукой. А теперь тащиться назад?
— Есть почтовый из Олпета.
Родерик в раздражении стукнул себя посохом по голени. Трястись в почтовом дилижансе значило потерять полдня.
— Мастер Адалхард! — Светловолосый парень смотрел на него с искренним обожанием. — Я был бы счастлив разделить с вами свой экипаж.
Он махнул рукой, указывая на великолепную тройку белокрылых коней, которые рвались в небо, удерживаемые лишь не менее роскошной сбруей. Герб с облаком на дверках кареты, золотое убранство...
— Тиберлон, — вспомнил Родерик.
— Верно, — просиял парень. — Кевин Тиберлон. Я ходил в хаос под вашим руководством. Всего лишь до первого поста. Но хочу сказать, это было... — он раскраснелся, явно волнуясь, взмахнул руками, как будто ему не хватало слов выразить восторг, и все же выдохнул: — Потрясающе!
— Значит, летишь в Фургарт? — уточнил Родерик. Ему не особо хотелось терпеть на себе щенячий взгляд в ближайшие полчаса, но это не самая высокая плата.
— Да! Сегодня вечером там праздник. Ну, вы знаете...
Кевин смутился, а Родерик понятливо хмыкнул. Бал перед Охотой — официальное мероприятие. Но накануне всегда проводили и другой праздник, на котором было куда веселее.
— Знаю, — кивнул он. — Ладно, Кевин. Я с благодарностью воспользуюсь твоим предложением.
— О! Мастер Адалхард, это будет честью для меня! — он распахнул перед ним дверь экипажа, подал руку, но тут же убрал ее, сам осознав, что это уже перебор. — Я сейчас, мигом, со мной еще две девушки...
— Сразу две, — усмехнулся Родерик.
— Они не то чтобы со мной... Вернее, одна — быть может...
— Иди уже, — поторопил он его.
— Слушаюсь!
Молодой Тиберлон скрылся с глаз долой, а Родерик откинулся на спинку сиденья и прикрыл веки. Сегодня ему снова снился хаос и королева, и мороз, растекающийся по телу, будто стал сильнее. Он сжал пальцы на посохе, и их болезненно закололо. Наверное, это плохо.
Лабиринт не впустил его снова, но сейчас Родерик не чувствовал по этому поводу ничего. Пустота и, быть может, глухая тоска по былому — вот и все, что ему осталось.
— А вот и мы! — радостно сообщил Кевин, вновь открывая дверку. — Девушки, обещанный сюрприз... — он сделал драматическую паузу, и Родерик лениво подумал, что Кевин Тиберлон — тот еще балбес. — С нами поедет ректор!
— Вау, — мрачно оценила сюрприз Миранда. — А другого экипажа нет?
— Мастер Адалхард? — удивилась Арнелла. Сегодня она была одета: легкомысленная розовая блузка с кружевами обрисовывала высокую грудь, а разрез на светлой юбке приоткрывал стройную ножку. Ради кого это она так вырядилась? Это про нее Тиберлон говорил, что вроде как одна девушка с ним?
Родерик одернул себя, сообразив, что, вообще-то, должен бы ревновать Миранду, которая уже забралась в экипаж и уселась как можно дальше. Но представить Тиберлона рядом с ней не получалось: она бы сожрала белобрысого на завтрак и не поморщилась. Напротив сел парень, от которого хлестнула такая волна ненависти, что Родерик даже вздрогнул и посмотрел на него внимательнее.
— Ты анимаг, — вспомнил он. — Метаморф с первого курса.
Парень молчал, не сводя с Родерика темных глаз, и лишь желваки на его челюсти выделились сильнее.
— Тебе нельзя находиться рядом с людьми, — добавил Родерик. — До Лабиринта ты опасен.
— Я за ним прослежу, — пообещала Миранда и, склонившись, фамильярно похлопала Родерика по руке.