– Надо узнать причину появления Дрёмовой на территории владений министра, – сказал Кольцов и поднял глаза на директора ФСБ. – У вас случайно нет записи их переговоров, Фёдор Афанасьевич?

– Нет, – мотнул головой Мухин.

– Людей такого уровня мы подслушиваем только при наличии крупных претензий к их управленческой деятельности, – проворчал Гаврилов.

Мухин бросил на него предупреждающий взгляд, но промолчал.

– Лично я доверял и доверяю Дрёмовой, – добавил начальник Ликвидугро. – Это прекрасный работник, причём давно нуждающийся в повышении звания. Что-то случилось в замке Улиуллина, но что именно, угадать невозможно. Где он сейчас?

– На Солнце, – ответил Фарниев. – То есть на «Салюте». Он очень ответственно подошёл к строительству станции и горы свернул, даже дважды был на приёме у президента, чтобы станция заработала как можно быстрее.

– Надо с ним пообщаться.

– Я лечу туда вечером, – сказал Мухин.

– Странная история, – проворчал Гаврилов, не успокаиваясь. – С какого бодуна Дрёмова и этот парень вдруг напали на охранников Улиуллина? Может, они соизволили грязно пошутить? Или сделать ей непристойное предложение? Она ведь красавица.

– Разберёмся.

– Где сейчас Холост?

– Неизвестно, – развёл руками Кольцов. – Оповещены все соответствующие инстанции Системы. Также неизвестно, где его подопечные. Не волнуйся, Герасим Гаврилович, найдём, Солнечная система не стог сена, а беглецы не иголки.

– Этого я и боюсь. – Гаврилов нервничал и не скрывал этого. – Ну, допустим, Дрёмова что-то скрыла от нас, Дергачёв вообще не от мира сего, неясно, где жил и что делал. Но полковник ликвидаторов угрозы…

– Выясним! – пообещал Мухин.

– Помощь нужна?

– Пока нет. Ирбис Витасович, разобрались, кто виноват в пропуске яхт к Солнцу?

– Американцы, – ответил Фарниев. – Их пограничный рейдер «Калифорния» под командованием адмирала космофлота Чармиан Эжеску не обратил внимания на подход французской «Либерасьон».

– Не обратил внимания?

– Так это выглядит, по крайней мере.

– Адмирал – женщина?

– Так точно.

– Суровая баба, – скривил губы Гаврилов. – Мужик в юбке. Скорее всего, трансвестит, но они сейчас перестали выпячивать грудь в радужных тонах, боятся глобального падения рождаемости нормальных детей.

– Установите все её связи, возможно, она завербована, и мы выясним канал агрессора, через который он рекрутирует помощников.

– Работаем, – сказал Фарниев сдержанно.

– И последнее, товарищи: готовьте живой спецназ, закалённых бойцов с устойчивой психикой. Поднимайте резервы. Грядёт большая заваруха у Солнца. Кто-то очень умело командует парадом, используя как искинов, изменённых и трансов, так и нормалов, обычных людей. До встречи вечером.

Собеседники один за другим стали исчезать. Остался Фарниев.

– Я с вами на «Салют», Фёдор Афанасьевич, не возражаете? Хочу посмотреть, что там соорудил Улиуллин.

– Хорошо, будьте готовы в шесть по Уралу.

Мухин остался один, снова вывел на виом сцену драки в саду министра Космостроя, остановил просмотр, когда приятель Флоры Дрёмовой повернулся к камере лицом, и с минуту разглядывал его. Ничего демонического или злобного в этом открытом лице не было, только готовность постоять за себя, и в голову закралась мысль: не навёл ли бывший сокурсник на парня напраслину? Может быть, он вовсе не нападал на телохранов министра, а всего лишь защищал Дрёмову?

Дотянувшись до бара, Фёдор Афанасьевич вытащил баночку имбирного кваса и проговорил вслух:

– Арсен, подбери мне все связи Улиуллина, все его контакты и переговоры с ВИПами.

– Слушаюсь, товарищ генерал, – ответил кванк-секретарь.

Локация 16. Солнце. Станция «Салют». 2202

Громада дополнительного модуля мягко опустилась на купол станции. Из-под неё вверх выметнулись чёрные на фоне солнечного пламени клешни держателей, вцепились в края линзы, форму которой копировал сорокаметровый модуль, и прижали его к основной связке станции, состоящей из пяти других секций, соединённых шлюзами. Теперь весь комплекс напоминал ромашку, пестиком которой была обсерватория, накрытая последним модулем. Именно он, загримированный под нейтринный прожектор, и должен был стать порталом для спуска в недра Солнца «термоядерного вируса», зародыша реакции превращения гелия в углерод. Так как основные запасы гелия занимали центральные области светила, портал должен был пробить все его слои тоннелем и приблизиться к ядру. После чего Рой обещал прислать по хронолинии сам зародыш, который и должен был послужить катализатором реакции. Малый зародыш уже был использован при эксперименте с возбуждением локального очага реакции под солнечным пятном, поэтому для запуска основного процесса горения гелия нужен был более мощный катализатор.

Что это такое и как работает, Улиуллин не знал. Ему это было безразлично. Рой обещал переселить часть человечества на другую планету, пусть и не «золотой миллиард», а гораздо меньше, однако министра это не трогало. Он собирался стать императором переселенцев, используя их как рабов и слуг, остальные же должны были исчезнуть, как до них предки, мечтавшие о лучшей жизни. Однако лучшей жизни достойны далеко не все люди, а командовать ими должен один владыка. Таргитай Омар Юсуф Улиуллин.

На всякий случай он решил проверить установленный «нейтринный прожектор», операторы которого вот-вот должны были прибыть на станцию, и посетил отсек. Внешне модуль действительно копировал форму таких же установок, используемых для просвечивания ядер планет и звёзд, но внутри находился не только излучатель нейтрино, а кое-что посерьёзней.

Небольшой треугольный зал внутри модуля имел шесть кресел, вполне земных, похожих на ложементы космических операционных зон, а остальное, по мнению министра, не поддавалось осмыслению. Если в качестве операторов портала можно было представить людей, то что из себя представляло оборудование, понять оказалось невозможно. Стены зала напоминали песчаное дно озера, то и дело передёргиваемое изломами волн. Никакой аппаратуры или видеосистем на них не было. А коридоры, проложенные по всему моховидному телу модуля, больше напоминали кишки, потрясаемые конвульсиями. Улиуллин сильно удивился бы, узнай он, что материал портала лишь с виду похож на красный мох, на самом же деле это квантовая пена. Но таких подробностей Рой своему помощнику не давал. Достаточно было того, что добровольно пошедший на сделку «с дьяволом» человек поверил в блестящие перспективы стать единоличным властителем какого-то иного мира. При этом дураком Улиуллин не был, обладая хитрым изворотливым умом и недюжинной хваткой. Только он и мог протащить через президента и Совет безопасности идею установки над Солнцем единого поста наблюдения и оперативного вмешательства в процессы типа корональных вспышек, грозящих убить всё живое на Земле и на планетах Солнечной системы. Поэтому он и рассчитывал на главенствующую роль в среде помощников Роя, зная, что тот опирается и на англосаксов, и на немцев, и на американцев, и на других предателей человечества.

Убедившись в успешности процесса подключения отсеков к единой системе управления, Улиуллин в хорошем расположении духа устроился в бытовом модуле станции, заказал яблочный сидр и вызвал своих