– Все это так и осталось загадкой, точного ответа накоторую Стелла не знала, – покачал головой Рэндалл, – она не смогладо конца разгадать тайну.

– Спасены? – удивился Уитфилд. – Они хотелиспасти свои души? Как любые добрые христиане?

– Спасены! Аллилуйя! – прокричала Маргарет-Энн изалпом осушила свой бокал, пролив несколько капелек на платье. – Мэйфейрыотправляются в рай! Так и знала, что со всей этой кучей денег кто-нибудьнепременно придумает нечто подобное!

– Ты пьяна, Маргарет-Энн, – прошепталаСесилия. – Да и я тоже.

Они чокнулись, приветствуя друг друга.

– Стелла мечтала собрать на своих вечеринках тринадцатьведьм? – уточнила Роуан.

– Да, – подтвердил Филдинг. – Именно к этомуона и стремилась. Стелла называла себя ведьмой, как, впрочем, и ее мать,Мэри-Бет, – та никогда не пыталась делать из этого тайну. Она не скрывала,что обладает силой и может видеть того человека.

– Я… Я не позволю… – В голосе Гиффорд отчетливослышались истерические нотки.

– Но почему?.. Почему всех так пугают этирассказы? – тихо спросила Роуан. – Почему бы не отнестись к ним простокак к старинному преданию? И кто же он все-таки – тот человек?

Ответом ей было молчание. Родственники то смотрели на нее,то переглядывались между собой, словно ожидая, кто начнет первым. Лоренказалась рассерженной, а в глазах Лили явно читалось недоверие. Они понимали,что Роуан говорит неискренне.

– Вам прекрасно известно, что это отнюдь не «простостаринное предание», – едва слышно прошептал Филдинг.

– И они верили в него. – Гиффорд высоко вздернулаподбородок, однако губы ее слегка дрожали. – И вера во всю эту чушьзаставляла людей совершать дурные поступки.

– О каких дурных поступках вы говорите? – сновазадала вопрос Роуан. – О том, что Карлотта сделала с моей мамой?

– Я говорю о том, что вытворял Кортланд! Вот о чем яговорю! – Гиффорд дрожала уже всем телом и была на грани истерики. Она вярости уставилась на Райена, потом перевела взгляд на своего сына Пирса и вновьобратила его на Роуан. – И конечно же, о Карлотте тоже. Она предала вашумать. Боже! Вы так многого еще не знаете!

– Ш-ш-ш-ш, Гиффорд, успокойтесь. Сегодня здесь слишкоммного выпивки, – прошептала Лили.

– Вам лучше уйти в дом, Гиффорд, – сказал Рэндалл.

Райен взял жену под руку и принялся что-то ей шептать,наклонившись к самому уху. Пирс подошел, чтобы помочь отцу, и они вдвоем повелиГиффорд прочь.

Фелис взволнованно перешептывалась с Магдален. Чуть встороне от общей группы кто-то из гостей пытался собрать вместе всех детишек иуговорить их поиграть где-нибудь в другом месте.

– Но я хочу знать… – капризно возражала маленькаядевочка в платье с фартучком.

– Я хочу знать, – заявила Роуан, – что именноони делали.

– Да, расскажите нам о Стелле, – попросилаБеатрис, озабоченно косясь на Гиффорд, которая рыдала, уткнувшись в плечоРайена, в то время как он пытался увести ее как можно дальше от общего круга.

– Они верили в черную магию, – вновь заговорилФилдинг. – Они верили в истинность предания о тринадцати ведьмах ипортале, но так и не смогли узнать, что и как следует делать, чтобы добитьсяцели.

– Но что, по их мнению, могла означать эталегенда? – продолжила свои настойчивые расспросы Беатрис. – Ах, каквсе это захватывающе интересно! Пожалуйста, расскажите!

– А вы по обыкновению поведаете об этом всем знакомым вокруге, – заметил Рэндалл.

– А почему бы и нет? – парировала Беатрис. –Неужели вы полагаете, что кому-то из нас угрожает смерть на костре?

Райену наконец удалось уговорить Гиффорд войти в дом. Пирсприкрыл за ними створки французского окна.

– И все-таки мне хотелось бы знать. – Беатрисшагнула вперед и скрестила руки на груди. – Стелла не разгадала загадку. Акто знал точный ответ?

– Джулиен, – сказал Питер. – Мой дед. Онзнал. Знал и поделился секретом с Мэри-Бет. Он даже оставил письменноеобъяснение, но Мэри-Бет уничтожила его записи. Она рассказала обо всем Стелле.А Стелла не смогла понять…

– Стеллу вообще мало что интересовало, – проворчалФилдинг.

– Да, правда. Точнее говоря, вообще ничего, –печально кивнула Лили. – Бедняжка Стелла! Она только и думала, что овечеринках, добывании контрабандного спиртного и своих полоумных приятелях.

– На самом деле она не верила в истинностьпредания, – добавил Филдинг. – И это главное. Стелле вздумалосьпоиграть, а когда ситуация вышла из-под контроля, она испугалась и попыталасьутопить собственный страх в контрабандном шампанском. Она стала свидетельницейужасных событий, способных убедить любого, но по-прежнему отказывалась веритьрассказам о портале, обещании и тринадцати ведьмах. А потом стало слишкомпоздно: ни Джулиена, ни Мэри-Бет уже не было в живых.

– Таким образом она разорвала информационную цепочку,да? – спросила Роуан. – Насколько я понимаю, они передали ей секретвместе с изумрудом и всем остальным?

– Кулон с изумрудом никогда не играл важнойроли, – сказала Лили. – Это Карлотта устроила суматоху вокруг него.Суть в том, что нельзя отнять кулон… В общем, он должен оставаться у того, ктоего унаследовал. А Карлотта вбила себе в голову, что если ей удастся надежноспрятать изумруд, то она положит конец всем странным событиям. Словом, онпослужил поводом к началу одного из великого множества ее совершеннобессмысленных сражений…

– Кроме того, Карлотта знала суть предания о портале итринадцати ведьмах. – Сделав это заявление, Питер высокомерно взглянул наФилдинга.

– Откуда вдруг такая уверенность? – спросилаЛо-рен. – Карлотта ни разу и словом не обмолвилась о чем-либо подобном.

– Естественно. Зачем ей было болтать о такихвещах? – пожал плечами Питер. – А уверен я потому, что Стелла самасказала об этом моей матери. О том, что Карлотте все известно, но онарешительно отказывается помочь. Дело в том, что Стелла всерьез вознамериласьвоплотить в жизнь старое пророчество. Оно, кстати, не имеет ничего общего ни соспасением души, ни со всякими там аллилуйями. Речь идет совершенно о другом.

– Кто это сказал? – резко спросил Филдинг.

– Я сказал, вот кто.