Во время пребывания в камере предварительного заключения он и познакомился с Катей Зориной, пришедшей брать интервью у бывшей звезды спорта. Поговорив с Чикиным, журналистка отметила про себя: парень ей понравился. Поддавшись веянию перемен в стране и определенной романтике, он не был испорченным и безнадежным. Девушка поговорила с его начальством и узнала о грозящем сроке — не менее пяти лет.

— Ему в тюрьму нельзя, — заявила она начальнику милиции, купленному Кажарским с потрохами. — Он там пропадет.

— Такой не пропадет нигде, — успокоил ее начальник.

— Вы меня не так поняли.

Зорина принялась подробно объяснять, что имеет в виду: с зоны Чикин вернется законченным уголовником, надо дать ему шанс. На что собеседник отрезал:

— Он и так уже законченный уголовник.

Увидев, что дальнейший разговор бесполезен, Зорина решила продолжать борьбу за Бориса при помощи средств массовой информации. Она написала большую статью, в которой рассказала об истинных причинах совершаемых им преступлений: львиную долю добычи молодой человек отдавал матери, перенесшей три инфаркта, и отцу, заработавшему на химзаводе сильную астму. Государство и городская власть первыми забыли о его заслугах перед страной. Катя требовала назначить наказание с отбыванием в колонии-поселении и по окончании срока помощи с трудоустройством. Родители Бориса тоже включились в процесс, и парень получил по минимуму.

— Спасибо, — сказал он Зориной, подойдя к ней после судебного заседания, — я оправдаю ваше доверие.

Чикин не обманул: через два года, вернувшись в родной Приреченск, он больше ни разу не посягнул на чужое, практически сразу открыв первую в городе частную спортивную школу, в которой собрались лучшие специалисты по популярным боевым искусствам. Зорина догадывалась, откуда он взял деньги: при обыске у парня ничего не нашли.

— Я покупал лекарства родителям, — глядя на следователя невинными глазами, пояснял он.

— Пол-аптеки? — насмешливо спрашивали у него. — Потерпевшие показали…

— Все врут, — утверждал Чикин. — Хотят выжать из меня большую сумму. Я же не отрицаю, что был в тех местах, однако столько денег и драгоценностей не видел.

На торжественное открытие школы Борис пригласил Катю и представил ее присутствующим со словами:

— Если бы не она…

На прощание молодой человек прошептал ей на ухо:

— Понадоблюсь — позвони.

Зорина кивнула, не веря, что их жизненные пути когда-нибудь пересекутся. Все оказалось иначе.

Уважаемый директор частной спортивной школы Борис Юрьевич Чикин подрулил к девушке на роскошной белой «Ауди». Приятно улыбнувшись старой знакомой, он поманил ее пальцем:

— Залезай на переднее сиденье.

Катя огляделась по сторонам и быстро юркнула в машину, очутившись в крепких объятиях старого знакомого. Чика выглядел прекрасно. Холеное лицо светилось добродушной улыбкой, дорогой костюм хорошего покроя сидел на нем как влитой. И лишь одному не изменил новоявленный предприниматель: в салоне пахло одеколоном «Тройной».

— Его аромат кажется мне самым лучшим, — как-то признался он в одном интервью.

В прессе шутили: навевает прежние воспоминания. На подобные уколы Чикин не обращал внимания.

— Ну, рассказывай.

Зорина поудобнее устроилась на сиденье.

— Боря, как твои связи с криминалом?

Его лицо посерьезнело:

— Ты шутишь? Я никогда не имел к нему отношения.

Девушка покачала головой:

— И все же ты присутствовал на нескольких мероприятиях, организованных Кажарским.

— И что с того?

Она ободряюще улыбнулась:

— Ровным счетом ничего. Мне нужна информация об одном человеке.

Чикин впился в нее глазами:

— О ком?

— Ты слышал о Сипке?

Мужчина наморщил лоб.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, ты, Катюша, единственный человек, с которым я откровенен. Впервые слышу от тебя.

На лице Зориной отразилось огорчение.

— Я так рассчитывала.

— К сожалению…

Она вдруг резко повернулась к собеседнику:

— Чика, миленький, помоги мне проникнуть в одну квартиру! Вспомни старое!

Бывший чемпион с удивлением посмотрел на нее:

— Ну и шутки у тебя, Катерина!

— Я не шучу.

Женщина сбивчиво рассказала знакомому обо всем.

— Понимаешь, мне не верит никто, даже собственный муж.

Борис молчал, вероятно, что-то обдумывая.

— Как ты планируешь это сделать? — наконец прозвучал его вопрос.

Зорина не растерялась:

— У тебя наверняка остались отмычки.

Он усмехнулся:

— Толкаешь на преступление?

— Получается, так.

— Я, между прочим, теперь законопослушный гражданин.

Девушка усмехнулась:

— Давно?

— Вот стерва!

Чика изобразил негодование, однако Катя видела: он сдается.

— Ты уверена, что в хате никого не будет?

— Нет.

— Как же мы проверим?

Журналистка рассмеялась:

— Позвоним в дверь.

— Гениально!

Борис подрулил к подъезду. Парочка вышла из машины. Подходя к двери, они прислушались. Чикин бросил взгляд на спутницу:

— Звони.

Зорина нажала кнопку звонка. Никто не думал открывать.

— Отмычки при тебе?

— Обижаешь!

Мужчина достал из кармана связку, которую всегда носил при себе в качестве талисмана.

— Давай поглядим.

Замок поддался через несколько секунд.

— Ерунда!

Борис довольно усмехнулся. Вынужденное возвращение к прошлому было ему приятно.

— Прошу, пани!

— Трус! Прикрываешься девушкой!

Катя зашла в квартиру, на всякий случай громко проговорив:

— Есть кто-нибудь?

Как и следовало ожидать, ответа она не получила.

— Борька, стой на стреме.

Чика послушно кивнул. Журналистка включила маленький фонарик и принялась обследовать пол. Направив луч света на гладкую белоснежную поверхность красивой большой ванны, она вздрогнула, увидев в центре след мужской обуви. Зорина наморщила лоб. Она помнила, что ни один оперативник или эксперт не заходил в ванную и, следовательно, никак не мог наследить. На ногах Рашида в тот день были домашние тапочки. Значит, за пластиковой занавеской притаился убийца. Девушка улыбнулась. Итак, одна улика найдена. Молодая женщина продолжила осмотр помещения. В жилище наркомана непременно царил бы бардак, если бы он не продал практически все вещи. Огромные комнаты поражали пустотой и какой-то необжитостью. Вероятно, Мамедов не всегда ночевал дома. К сожалению, след оказался первой и последней уликой. Больше Катя ничего не нашла.