Катя погладила лоб:

— Не сходится. Деньги он мог забрать, когда я потеряла сознание в первый раз. Зачем притворяться покойником?

— Может, хотел выиграть время, — Кулакова нежно посмотрела на подругу. — Да и вообще наркоманы непредсказуемы.

— Чушь, — выпалила Зорина. — Он сразу же побежал бы за дозой. Мозги у него работали только в одном направлении.

— Это тебе так кажется.

Зорина развела руками:

— Ну, мне добавить нечего.

Лариса вздохнула:

— Ладно. Паша, давай проверим на наличие крови. Зови Михалыча.

— А наркоша на трубку денег не пожалел, — Киселев взял со стола дорогой радиотелефон. — «Панасоник» последней модели. И автоответчик крутой.

— Естественно, — усмехнулась Кулакова. — Это одно из орудий его работы. Кстати, прослушай записи на автоответчике. Там может быть что-нибудь интересное.

Павел послушно нажал на кнопку, и все услышали взволнованный девичий голос:

— Рашид, это Ирина. Прошу тебя, не иди на поводу у Женьки. Она сама не ведает, что творит.

Второе сообщение опять оставила женщина:

— Рашид, это Евгения. Никого не слушай. Ты просто обязан мне помочь. Вознаграждением останешься доволен. Перезвони и назначь время и место встречи.

Больше сообщений не было. Вероятно, из боязни хозяин телефона регулярно стирал записи. Оперативники переглянулись:

— Евгения — это кто, Лаковская? — поинтересовалась Лариса.

— Похоже. Запись сделана за день до ее гибели, — Павел аккуратно убрал автоответчик в пакет. — Показать экспертам, что ли? Может, еще что-то найдут?

— А кто такая Ирина? — пожала плечами Катя. — Подруга погибшей, однокурсница?

— Выясним.

— Пошли ребята, — позвал Константин. — Все равно у нас нет разрешения на обыск. Думаю, после этих записей Кравченко нам его выдаст.

— Точно.

— Петька, дуй в институт, — распорядился Киселев. — Твоя задача — найти Ирину.

Прохоров тяжело вздохнул.

— Опять я.

— А кто же? — удивилась Лариса. — Ты у нас самый молодой. Мы свое отбегали.

— Чего не сделаешь для любимых коллег!

— Ребята, Рашид говорил о каком-то Сипке, — произнесла Катя, наблюдая, как Петр надевает ботинки. — Кто-нибудь слышал о нем?

— Сипок? — Павел наморщил лоб. — Нет, не слышал. Кто это?

— Рашид сказал — страшный человек. Ребята, поищите записную книжку.

Оперативники занялись поисками, но через полчаса поняли: если у Мамедова и было что-то подобное, оно исчезло вместе с ним.

Катя подошла к мужу:

— Наркоман и дилер в одном лице никак не обошелся бы без подобной вещи. Согласен?

Костя кивнул:

— Конечно.

— Разве ее отсутствие не подтверждает мои слова?

Скворцов обнял жену:

— К сожалению, нет, родная. Если Рашид ударил тебя по голове и решил скрыться, он вполне мог прихватить книжонку с собой.

Зорина махнула рукой:

— Как мне доказать? — В ее голосе послышались слезы. — Парень не бил меня. Кто-то стоял сзади. Кто-то, кого сам он очень боялся. Я увидела страх в его глазах.

Из спальни вышел взволнованный Станислав Михайлович:

— Ребята, может, Катерина и права. Пол вымыли совсем недавно. Знаете, что меня насторожило? В одном месте его скребли особенно тщательно. Зачем?

— Тебе не удалось ничего найти? — констатировал Павел.

— Не угадал, — криминалист широко улыбнулся, — чуточку крови осталось и для меня.

Щеки журналистки порозовели:

— Вот видите…

— Это еще ничего не значит, — парировала Лариса. — Пока не определено, чья кровь. И потом, она могла попасть на пол не в результате убийства.

Катя вздохнула:

— Как с вами трудно.

— Будем искать этого Рашида, — попытался успокоить ее Киселев. — Возможно, он прояснит историю самоубийства Лаковской. Так что ты не беспокойся: квартирка будет под наблюдением. Кроме того, объявим парня в розыск. К тебе у меня одна просьба: не лезь.

— Если Лаковская покончила с собой, что мне угрожает? — поинтересовалась Зорина.

— Те, кто занимается наркотиками, не любят, когда в их дела вмешиваются, — серьезно сказал Киселев. — Неужели ты не понимаешь простых вещей? Неужели тебе мало шишки на голове?

Девушка промолчала. Она знала: никакие слова не заставят ее отказаться от расследования. Дело принимало интересный оборот. Однако об этом незачем знать даже любимому Костику.

— Ладно, Паша, — ответила она коллеге супруга. — Можешь не беспокоиться.

— Вот и прекрасно.

— Поехали домой, — Скворцов взял ее за руку.

— Хорошо.

Никто не заметил, как девушка сунула в сумку определитель телефонных номеров. Не поговорить с некой Ириной она просто не имела права. Снимая пальто с вешалки, Катя увидела еле различимые буквы. Чья-то рука нацарапала на обоях: «Мультижилье».

— Гляди, Костя.

Скворцов посмотрел на надпись.

— По-моему, с этой фирмой у вас что-то связано, — улыбнулась Катя. — Теперь-то вы мне верите?

— Это тоже ничего не значит, — твердо сказал подошедший Павел.

— Не понимаю, что вам еще нужно? — с отчаянием проговорила журналистка.

Муж успокаивающе погладил ее по плечу:

— Слушай, дорогая, мы обязательно побеседуем с этим парнем, как только он появится. Установим наблюдение за квартирой. Главное — ты не суйся.

— Паша, ты тоже так считаешь?

Киселев поддержал товарища:

— Тебя уже чуть не убили. Стоило Мамедову ударить посильнее…

— Это был не Мамедов! Кроме того, он не скрывал, что кого-то боялся, даже назвал фамилию или кличку — Сипок.

— Мы никогда о таком не слышали.

От невозможности доказать свою правоту у Зориной потекли слезы. Она надела пальто и быстро вышла из квартиры.

— Ты действительно собираешься задействовать наших ребят? — поинтересовался Павел у приятеля.

Тот усмехнулся:

— С ума сошел? Здесь все ясно как дважды два. Но надо же как-то успокоить Катьку. Так что ты меня не выдавай.

Киселев кивнул.

— Почему ты мне не веришь?