Дея смотрела на его родное, мужественное лицо и думала о том, что была непозволительно эгоистична, нуждаясь в нем. И это страшно мучало ее, поэтому домой она возвращалась с тяжелым сердцем, продолжая прокручивать в голове одну и ту же мысль — она опять обманула своего друга, она наказала Яна, наказала за любовь. И наверное чувство вины вконец отравило бы ее, не отвлекись она от своих мрачных дум.

Выехав на поляну и, завидев на горизонте синюю полоску своего леса, Дея почувствовала, что там твориться что-то неладное. Пустив Дорену в галоп, она мчала к своему дому во весь опор, а когда подъехала ближе, поняла — беда уже не просто на пороге и даже не в сенях, она прокралась в сердце дома.

Лес ощерился, сплелся в единый непроходимый комок, а над кронами деревьев носился ветер, срывая с ветвей листву, обнажая и обезоруживая хрупкие молоденькие деревца. Дея пролетела на своей кобыле меж расступающихся пред ней ветвей и кинулась к ближайшему дереву.

«Ихаиль в лесу! Русалки!» — прошелестело у нее в голове.

Не раздумывая ни секунды, Хранительница бросилась к озеру. Она не знала, что может против Веда, которого опасался сам Влад, но нечто безотчетное, непознаваемое гнало ее на защиту своей земли и семьи. А когда она добралась до главной ценности леса чуть было не окаменела от увиденного.

Разбушевавшийся Вед, воплотил один из самых страшных Деиных кошмаров, заморозив ее озеро. На его неровной, заиндевевшей поверхности карикатурными льдинами застыли в разных позах, пытающиеся вынырнуть русалки. Те, что остались под водой колотили хрупкими кулачками по льду, силясь вызволить из ледяного плена своих сестер. А сам Ихаиль тряс еле стоящего на ногах Влада, отпинывая кидающуюся на него черную псину.

— Где Морита?! — орал он ему в лицо. — Где твоя мать, ублюдок?!

Влад не отвечал, получая за это электрические разряды. Досталось и собаке вцепившейся в сапог Ихаиля, она теперь лежала у его ног, поскуливая и дергая лапами.

— Я отведу тебя к папеньки и предложу обмен, — угрожал Ихаиль. — Посмотрим, кого он больше любит непутевого сыночка или мою жену. А потом я изничтожу…

Договорить Ихаиль не успел, потому что в этот момент разъяренная Дея кинулась на него и, подняв на дыбы Дорену, сбила с ног. Он откатился к озеру, а девушка уже спрыгнув с лошади, бежала к своим замороженным девам.

Не помня себя от гнева, она ударила кулаком по твердому льду, вложив в это движение всю ненависть к Ихаилю и любовь к своим сестрам. И как это уже однажды случалось, вокруг нее с бешеной скоростью закружила воронка. Девушка чувствовала все нарастающую связь с неведомыми ей силами, которые, казалось, только и ждали того, чтобы она их призвала. И Дея сделала это, осознавая, наконец, в чем истинная суть Хранителя. Она выпустила на волю древнюю, могучую силу стихии, противостоять которой мало кто смог бы.

Ураган нарастал, сбивая с ног пытающегося подняться Ихаиля, лед стал крошиться и таять — ее воля ослабила магию чужака. Деревья тянули к возмутителю спокойствия свои корявые сучья, но Вед был силен и хоть и не мог подняться и открыто нападать, оборону держал хорошо.

Убедившись, что ледовые оковы спадают и Озерным девам больше ничего не угрожает, она стала наступать на врага. Тот запустил в нее сгусток черной энергии, и Дея едва успела увернуться, потеряла равновесие и ушла под воду. Но на помощь к своей Госпоже уже плыли русалки, не скрывая своей хищной ипостаси. Их зубы ощерились, когти вытянулись и заострились, волосы тугими лентами опутывали ноги, удирающего Ихаиля. Они шипели и скалились, утаскивая тщетно отбивающегося Веда.

— Стойте, — послышался слабый окрик.

Вынырнувшая Дея обернулась.

Кричал Влад. Покачиваясь, он подошедший к ней. На обнаженном торсе, были видны следы пыток, что оставил ему Ихаиль, волосы спутаны, костяшки пальцев кровоточат, но взгляд прежний — уверенный и сильный.

— Он слишком опасен, даже для них, — пояснил Влад. — Отдавать русалкам Ихаиля полного магических сил не безопасно.

— Что ты предлагаешь? — настороженно спросила Дея, сжимая свои пальцы на горле пленника.

— Я не предлагаю, я прошу пару минут.

Девушка кивнула, и Влад приблизился к повязанному по рукам и ногам Веду. Он присел на корточки подле своего врага, беря его лицо в свои ладони.

— Не смей этого делать, щенок! — зарычал тот.

Но Влад не стал тратить ни силы, ни время на разглагольствования, а просто выкачал из Ихаиля большую часть силы, бросив русалкам обмякшее тело.

— Вы просили отдать его живым, он жив, — проговорил Влад бодрым голосом, — но это ненадолго. Если конечно он не разживется где-нибудь магической силой. Поэтому, настоятельно рекомендую, держать любые артефакты, которые у вас только есть подальше от этого кудесника.

— Нет у нас никаких артефактов.

— Тем лучше, поиграетесь, а потом слопаете на ужин. Уже решили, кому достанется сердце врага?

— Не твое дело, — прошипели русалки, утаскивая добычу.

— Да, дамочки с характером, — проговорил Влад, подходя к Деи своей грациозной, ленивой походкой.

— Почему ты не убил его?

— Твои прелестницы пообещали мне, что я займу его место, если он умрет. А ко мне как-то вдруг, вернулась жажда жизни, — он размял шею, плавным поворотом головы.

— Да, вижу, — она оценивающе осмотрела его сверху донизу.

Кожа вновь приобрела мраморную прозрачность и свежесть, скулы оделись в кармин, а глаза блестели и улыбались, отражая ее рыжену.

— Узнаю прежнего Влада, — проговорила она, завершив осмотр.

Он хмыкнул, криво улыбнулся, а потом поднял на нее свои невозможные, утягивающие на самое дно глаза и, поймав растерянный Деин взгляд, взял его в плен, не позволяя отвести в сторону.

— Должен признаться, — проговорил он продолжая распинать ее своим насмешливым и в то же время тяжелым взглядом, — что предыдущая неделя не войдет в иписок лучших в моей жизни, не смотря на то, что я провел ее рядом с тобой.

— А какая войдет? — стараясь придать тону небрежность, бросила Дея.

— Думаю та, что еще впереди, — проговорил он, хитро улыбаясь. — Ее я тоже планирую провести с тобой, только на этот раз ты не будешь мутным отражением самой себя, ты будешь моей любовницей.

— Опять за старое? — раздраженно выдавила Дея, и Вед чуть отшатнулся, почувствовав, как ее растерянность уступает место злости.

— Ты великолепна в гневе, моя Госпожа, и все же я предпочитаю, чтобы он был направлен на кого-нибудь другого.

— Тогда и думать обо мне забудь!

— Не могу, — прошептал он, ехидно щуря глаза и наклоняясь к ее уху. — Я получу тебя, моя красавица, чего бы мне это не стоило, ты и сама это знаешь, — прохрипел его тихих, будоражащий голос.

Дея знала, знала потому что он уже почти сделал это, оставалось только сломить ту последнюю преграду, которой она от него заслонялась — Яна. Ее затрясло от одной мысли о том, что Влад мог разрушить их юную, безудержную страсть. А Вед бросил на нее короткий взгляд и скрылся в тени деревьев, унося вялое тело своего преданного Пса.