Амарис? Не слышала, чтобы другие говорили о ней.

– Не хотите, чтобы один из нас подежурил в Люмине? – спросил Берон у Келума и Вады.

Люмин покачал головой.

– Гвардейцы в курсе. В настоящее время единственная угроза исходит от Гелиоса.

Берон наклонил голову, хотя казалось, что они с Келумом продолжили разговор в своих мыслях.

Я представила себе Реда, хитрого волка с мехом цвета ржавчины, мчащегося по сумеречным землям к песку. Когда мы с Нур покинули наш дом ради этого места, я подумала, что унылее земли на свете не найти. Скорее всего оно было таким до сих пор. Безжизненное, серое и пустынное. Сол и Люмосу пришлось бы танцевать по небу тысячу лет, чтобы вселить в эту почву жизнь. Может, и дольше.

В моем воображении, среди тусклых серых сорняков и камышей, Ред менялся местами с волком, которого я не встречала.

Была ли Амарис такой же массивной, как и все остальные? Я размышляла, была ли она такой же тихой и задумчивой, как Холт, смелой, как Чейз, или хитрой, как Ред.

– Я принесла кое-что для тебя, – сказала мне Вада. – Оставила в твоей комнате.

– Спасибо.

Я не знала, что именно Вада приготовила для меня… Возможно, свежеиспеченный хлеб и варенье из ночного терновника? Или она просто подсунула несколько светящихся песчаных скорпионов в мою комнату.

– Я понимаю, почему ты так себя вела, Ситали. Я тоже мать, – внезапно сказала она. Предупреждающее рычание вырвалось из груди Берона. Как я и ожидала, Вада проигнорировала его. Я бы сделала так же. – Я буду матерью Берона, пока не покину этот мир, чтобы сиять в ночном небе. Однако я останусь его матерью, даже наблюдая за ним с неба.

Я прищурившись посмотрела на Ваду. К чему это предупреждение?

– Не угрожай ей, – произнес Берон, понизив голос.

– Ты ничего ей не должен. Ты спас ей жизнь. Этого вполне достаточно.

Я повернулась к нему.

Он встал, держа Рейана и бросая свирепый взгляд на мать.

– Дискуссия окончена.

Вада впилась в него взглядом, и хотя она не могла мысленно общаться с Бероном, он знал, о чем она думает.

Я потянулась, чтобы забрать своего сына. На этот раз Берон не стал возражать, когда я взяла Рейана на руки. Малыш что-то пробормотал, но почти сразу же снова заснул. Я оставила Берона и его мать препираться и поднялась в отведенную мне комнату. Я осторожно положила сына рядом с собой на кровать, укрыв нас от ночного холода. Очень долго я наблюдала за ним. Просто смотрела, как он дышит. Наблюдала, как вздрагивают его веки, когда ему что-то снится. Я надеялась, что сновидения Рейана были светлыми и чудесными.

Потому что каким-то образом я знала, что мои такими не будут.

Время так сильно изменило его лицо. Он взрослел слишком быстро. Я так много упустила, навещая его лишь время от времени, чтобы ничего не усложнять. Я притворялась другом, хотя была нечто большим.

Я не сомкнула глаз, пока на небо не вернулась Сол. Я присматривала за сыном, пока богиня золота и солнца не могла.

И я наслаждалась каждым мгновением, проведенным с ним.

Казалось, я проспала всего несколько секунд, прежде чем Малия вошла в комнату, нежно улыбаясь мне и Рейану.

– Остальные собираются на пробежку. Они единогласно решили, что тебе следует отдохнуть. Я же полагаю, что ты сама должна решать, что лучше для тебя.

Я стиснула зубы, кипя от злости.

– Спасибо. – Я осторожно встала с кровати, стараясь не побеспокоить Рейана.

Малия протянула мне стопку темной одежды.

– Вада принесла это. Она рассказала тебе?

Я покачала головой.

– Мы не зашли так далеко в нашей беседе.

Малия в замешательстве поморщилась, но не стала совать нос не в свое дело.

– Ну, это тонкая кожа, прошитая специальной нитью.

– Что такого особенного в этой нити?

– Она довольно прочная, пока ты остаешься в этом теле, но стоит тебе превратиться, как нить аккуратно рвется. Благодаря этому ты сможешь без труда починить одежду. Похоже, сестре Вады надоело без остановки шить для волчьего народа, – добавила Малия с усмешкой.

Я быстро переоделась в подарок Вады. Малия в это время держала мой пояс с кинжалом, пока я не прикрепила его обратно. Мои ноги все еще были плотно забинтованы, даже если некоторые полоски ткани обуглились по краям.

– Вада также оставила для тебя ботинки.

Пара темных ботинок подходящего размера и достаточно высоких, чтобы касаться нижней части моей голени, действительно стояла у двери. Они были идеальными. Я размотала бинты, обнажая свои ступни – недавно изрезанные и воспаленные, – теперь же зажившие.

Свои длинные волосы я заплела в косу и, перевязав конец лоскутком ткани, откинула ее за спину.

– Вада угрожала мне вчера вечером.

Малия выпрямилась. Ее обычно довольно добродушное лицо исказилось в хмурой гримасе.

– Зачем ей это делать?

– Потому что она беспокоится о своем сыне.

Малия усмехнулась.

– О каком именно? О Волке или Люмине?

– О Бероне, – ответила я, забирая ботинки у нее из рук.

– Она думает, что ты опасна? – с возмущением посмотрела на меня Малия.

– Может быть, она думает, что я слишком слаба, поэтому стану помехой для стаи. Слабым звеном или вроде того.

– Что ж, – сказала она, скрестив руки на груди. – Если сегодня останешься сидеть дома, это вряд ли что-то исправит, верно?

Я быстро обулась в ботинки и завязала шнурки как можно крепче, чтобы они при беге не развязались.

– Я позабочусь о Рейане, – пообещала Малия. – Мы останемся внутри, пока ты не вернешься.

Камень свалился с моих плеч.

– Спасибо.

Малия подтолкнула меня к выходу.

– Поторопись. И на этот раз, если увидишь своего несчастного отца, сначала используй свой кинжал, а потом позволь Волку растерзать его тело.

Стремительно подойдя к лестнице, я увидела стоявших внизу Холта и Чейза, Берона и… девушку. Девушку, которая при виде меня скривила губы. Будь она в волчьей форме, каждый волосок ее шерсти встал бы дыбом.

Красивая, с блестящими рыжими волосами, ниспадавшими на плечи, она пренебрежительно оглядела меня большими глазами лани и провела рукой по своей нежной веснушчатой коже. Слишком уж близко незнакомка стояла к Берону. Достаточно близко, чтобы что-то прошептать ему на ухо и прикоснуться к нему.

Девушка ухмыльнулась и вытянула шею, чтобы посмотреть на Волка. В этот момент я почти почувствовала, как мои ногти удлинились.