Он не собирался защищать Рейни. Она не нуждалась в такой защите.

– Я задам тебе вопрос только один раз. Это ты вела внедорожник, который столкнул Рейни с дороги?

– Конечно нет, – ответила Шила.

Он не понимал, лжет она или говорит правду.

– Что ж, я тебя предупредил. Не забывай о том, что я тебе сказал.

Отходя, Чейз чувствовал на себе ее пристальный взгляд. Когда он снова сел за стол, Рейни посмотрела на него вопросительно. Он улыбнулся ей:

– Поехали домой.

– Мне нужно поговорить с Саммер. – Она встала.

Чейз не сводил с нее взгляда.

Саммер по-прежнему исполняла роль бармена; увидев Рейни, она улыбнулась:

– Ну, как ужин?

– Чудесно, – ответила Рейни. – Мне, пожалуйста, шардоне.

Саммер налила ей вина. Рейни огляделась по сторонам. За ней никого не было.

– У вас найдется минутка? Надо поговорить.

Она сразу поняла, что Саммер хочет отказаться.

– Пожалуйста! – попросила Рейни.

Саммер вышла из-за стола, служившего импровизированным баром. Оглядела зал, полный гостей.

– Пойдемте на кухню, – сказала она.

Чейз велел ей не выходить из здания в одиночку. А насчет кухни он ничего не говорил.

Она обернулась к нему; Чейз демонстративно кивнул. Она подозревала, что, когда они с Саммер закончат разговаривать, он будет ждать ее за дверью кухни.

Рейни решила не тратить зря времени.

– Позавчера ваша блузка задралась, и я увидела у вас на пояснице огромный кровоподтек. Он не похож на те, что можно получить, если удариться обо что-то. Зато… если кто-то ударил вас нарочно… И я… мне стало тревожно за вас.

Саммер прикусила губу:

– Я понимаю, намерения у вас добрые. Но очень вас прошу, никому ничего об этом не рассказывайте. Потому что плохо может стать не только мне, но и моим детям. – Ее глаза наполнились слезами. – Прошу вас!

Рейни понимала, что ее собеседница в отчаянии.

– Сестра не может вам помочь?

– Нет. Она ничего не знает. Пожалуйста, не говорите ей!

– Есть люди, которые могут вам помочь. Например, Чейз.

Саммер покачала головой и повторила:

– Прошу вас… Сейчас мне уже лучше. Я не хочу раскачивать лодку.

Рейни увидела, что из кармана рубашки у Саммер торчит мобильный телефон. Она достала его и вбила в адресную книгу свое имя и номер.

– Обещайте, что позвоните, если вам понадобится помощь. Звоните в любое время! – Она понимала, что пробудет в Рейвсвилле всего три недели, но даже после отъезда она постарается сделать все, что можно.

– Хорошо, – сказала Саммер.

Рейни не знала, всерьез Саммер обещает или просто старается поскорее от нее отделаться. Так или иначе, говорить больше было не о чем. Она развернулась и вышла. Саммер за ней не последовала. Как она и подозревала, Чейз стоял неподалеку от двери кухни. Она увидела, что он мог заглядывать на кухню через окошечко в двери. Ему в самом деле удавалось весь вечер не выпускать ее из поля зрения.

– Ну как? – спросил он.

– Она просила забыть обо всем, что я видела.

– И что ты намерена делать?

– Так и поступлю. Она взрослая. Я дала ей возможность обратиться за помощью. Либо у нее все под контролем, либо она еще не готова. Как бы там ни было, заставлять ее я не имею права.

Чейз кивнул:

– Наверное, ты права. Знаешь, ты не перестаешь меня удивлять. Для того чтобы предложить помощь практически незнакомому человеку, требуется смелость. Ты не упустила удобного случая, хотя разговор мог стать неприятным.

– Так велела блондинка Рейни, – выпалила она, не подумав.

– Что это значит? – удивился Чейз.

Рейни смутилась. Но она достаточно хорошо знала Чейза и понимала, что он от нее не отстанет.

– Меня саму удивили мой новый цвет волос и новая прическа. Теперь я выгляжу совсем не так, как раньше. И чувствую себя по-другому. Мне кажется, что блондинка Рейни – рисковая дамочка. И смелая. Она не боится темноты. Она цельная личность. В общем, она мне все больше нравится. Когда все закончится и мне придется выбирать, как жить дальше, я могу стать либо блондинкой Рейни, либо настоящей Рейни.

Он пытливо посмотрел на нее:

– Мне нравится цвет твоих волос. Я тебе уже говорил. Но храбрость ты получила не от прически, детка. Ты очень смелая от природы. Ты не была блондинкой, когда ездила в тюрьму, чтобы помочь заключенным найти работу. Ты не была блондинкой, когда перехитрила маньяка и придумала, как испортить замок… Ты не была блондинкой, когда согласилась выступить на суде.

– Но с тобой спала блондинка Рейни, – прошептала она.

Он долго молчал.

– Рейни, ты замечательная. Тебе пришлось пережить настоящий ад, такое, чего не пожелаешь никому. Но ты выжила. И я понимаю, тебе плохо оттого, что сделал с тобой Мэлоун. Он нарушил твою уверенность в других и в себе. – Он взял ее за руку. – Знаешь, что такое твои светлые волосы? Это костыль. Не в плохом смысле. Всем нам время от времени нужен костыль. Если бы ты сломала ногу, ты ходила бы с костылем, даже не думая. Твое состояние похоже на перелом. Может, и не физический, но ты перенесла страшное потрясение. И что вполне понятно, дала себе зарок. Сейчас тебе страшно, потому что ты понимаешь, что должна сдержать данное себе слово. Конечно, легче уверять себя, что все перемены – заслуга блондинки Рейни. Но это ты, дорогая. Ты сама.

Ей показалось, что ее сердце сейчас разорвется, – так оно было переполнено любовью.

Чейз склонился к ней и прошептал ей на ухо:

– И спала со мной ты! Нам с тобой прекрасно известно: мы идеально друг другу подходим.

К ним подошел Горди Фитцлер:

– Чейз, позволишь потанцевать с твоей женой?

– Спросите ее саму.

Горди протянул ей руку в старческих пигментных пятнах. Как она могла отказать?

– С удовольствием, – улыбнулась она.

Играла музыка кантри – хит прошлых лет; самое лучшее для медленного танца с симпатичным пожилым партнером.

– Спасибо, что пригласили к вам на праздник, – сказала Рейни. Она говорила искренне. Вечер был чудесный.

– Сразу видно, что вы с Чейзом хорошая пара.

Возник какой-то шум у двери, и она посмотрела в ту сторону через плечо Горди.

Пришел Ллойд Дуган. Он пошатывался и громко говорил. К счастью, толпа заметно поредела. Шила ушла вскоре после разговора с Чейзом. Рейни огляделась в поисках Гэри Блейка. Ей не хотелось, чтобы Ллойда снова арестовали. Блейка она не увидела и решила, что он ушел в то время, когда они с Саммер беседовали на кухне.