– Святые богини, как ты умудрился всё это украсть? – спросила женщина-спригган с длинными чёрными волосами.

Её тонкие черты лица однако выражали такую неприязнь, что Стейнер немного повременил с ответом.

– Всё дело в связях. Хороших связях…

Стейнер вновь переключил внимание на стряпню.

– Как зовут твою подругу? – спросил он Тифа, бросив взгляд на женщину.

– Сандра. Она не друг, она – семья.

Женщина вышла на свет, струящийся от горна и нескольких фонарей. В отличие от Тифа, тело её покрывала не сажа, а чёрные одежды. На рукавах возле плеч были вышиты птичьи скелеты с расправленными крыльями, резко выделяющиеся на фоне тёмной ткани. Ещё один птичий череп, обрамлённый ромбом из других костей, украшал грудь.

– Вороньи черепа?

Сандра кивнула, хотя её взгляд по-прежнему выражал неодобрение.

Стейнер помешал лопаткой фрикадельки.

– Она всегда такая приветливая? – прошептал он Тифу.

– Думал, мы это и затеяли, чтобы ты смог подружиться, – заметил спригган, кивнув на еду.

Юноша достал щит из печи и поставил на наковальню. Множество Огненных духов пришли поглазеть за кулинарным процессом, что слегка смутило Стейнера. Сандра не переставала одаривать его угрюмыми взглядами.

– Я предвидела твоё прибытие, – прошептала женщина в чёрном. – Кости шепчут твоё имя.

– Не сейчас, Сандра, – тихо взмолился Тиф.

– Кости? – нахмурился Стейнер.

– Руны, амулеты, – объяснил спригган. – Их всегда можно истолковать неверно. Чепуха, по-моему.

– Никто не спрашивал твоего мнения, – гаркнула Сандра.

– А кости нашептали что-нибудь о фрикадельках? – спросил Стейнер с кривой улыбкой. – Или о картофеле со сметаной и запечённой сельди? – Он снял кусок рыбы со сковородки и протянул ей. – Они упомянули сыр или свежий хлеб?

– Северяне редко приносят еду, – призналась Сандра и медленно протянула руку, чтобы принять готовое блюдо.

– Ты… – Стейнер настороженно глянул на Тифа, не желая показаться невежей. – Жрица Фрейны?

Сандра выпрямилась во весь свой невысокий рост и подняла подбородок.

– Раньше была, пока сюда не попала.

– Теперь мы рабы, – раздался голос другой женщины-сприггана.

– Моя вторая сестра, – представил Тиф, глядя на сковороду хищным взглядом.

Вторая женщина была в грязных зелёных одеяниях с серыми заплатами.

– Меня зовут Тайга, – добавила она. – Я их младшая сестра.

– Поможешь нарезать хлеб, Тайга?

Спригган склонила голову набок, как будто принимая важное решение, но кивнула и взяла нож.

– Это ещё что такое?

Слова прозвучали достаточно громко, чтобы привлечь всеобщее внимание; они были столь резкими, что Огненные духи отпрянули и разошлись по сторонам, чтобы дать дорогу Кими Энхтуйе.

– Всего лишь еда. – Стейнер заставил себя улыбнуться, пусть и без особого тепла.

Рёбра ныли от каждого шага, когда он спускался вниз по лестнице от площади. Он не хотел заработать ещё больше травм.

– Это вам. – Стейнер поднял два толстых ломтя чёрного хлеба и горячие, маслянистые фрикадельки.

– Я не приму еду у северянина, – заявила Энхтуйя с каменным лицом. – Что это за скудное подношение?

– Мы называем блюдо «пищей для слуг». Крестьянская еда, приготовленная рабочими для рабочих.

Тиф откашлялся.

– Парнишка рисковал жизнью, чтобы достать еду, Кими. Но если ты не хочешь… Что ж, не нужно переводить продукты. Это как минимум глупо. Нам больше достанется.

Стейнер оглядел немаленькую группу спригганов и поморщился. Больше достанется? Этой порцией и воробья не накормишь. Энхтуйя отмахнулась от еды и с отвращением отвернула голову. Тогда Тиф, Сандра, Тайга и остальные спригганы, сидящие широким кругом, принялись за трапезу. Их губы блестели от жира; все причмокивали от удовольствия; над шипящей, раскалённой сковородой стоял шум разговоров. Стейнер взял хлеб и рыбу, положил их на разделочную доску и поставил подношение у ног Энхтуйи.

– Вдруг передумаете, – произнёс он, отступая от суровой ямалской принцессы.

– Рыба? На этом острове кроме рыбы ничего и нет, – буркнула Энхтуйя, не отрывая глаз от еды.

На доске лежала половина буханки, не слишком мягкой, не слишком хрустящей, как любил Марек.

– Такую рыбу вы ещё не пробовали. Это рецепт моего отца. Он научил меня готовить маринад.

– Оказывается, парнишка у нас не только кузнец, но ещё и повар! – довольно подметил Тиф.

– Есть соль? – спустя мгновение проворчала Энхтуйя.

Глаза Стейнера расширились. Он стащил сковороду и чайник, чайные листья, мясо, рыбу, сыр и хлеб. Ему даже удалось прихватить два десятка увядших яблок. О приправах, однако, при набеге на кухню вместе с Максимом он не подумал.

– Соль? – переспросил Стейнер.

– Мне нужна соль, – повторила Энхтуйя.

– Я…

Юноша замер. Неужели весь его труд полетит к чертям из-за соли?

– Я мариновал её около часа. Не уверен, что нужно больше…

– У меня есть соль! – Тиф вытер руки платком, задрал край одежды и достал небольшой мешочек. – Храню для супов и прочего, – пояснил он и затем возмущённо добавил: – Мы – рабы, а не дикие звери.

Энхтуйя села, скрестив ноги перед разделочной доской, взяла щепотку и бросила через плечо.

– Теперь можно и поесть, – заявила принцесса, не глядя на Стейнера.

Она откусывала и жевала, медленно и методично. Молодой кузнец старался не смотреть в её сторону, боясь оскорбить.

Спригганы же с восхищением наблюдали за её трапезой, хотя Стейнер решил, что они просто надеялись получить остатки. Как оказалось, их надежда была напрасной.

– Вкусно ведь, а? – спросил Тиф, подойдя к принцессе.

– Лучше, чем та помойка, что здесь называют едой. – Кими позволила себе мимолётную улыбку.

Она встала, смахнула крошки, ополоснула руки в бочке с водой и бросила взгляд на Стейнера.

– Я всё ещё не люблю северян.

– Вы дали мне это понять предельно ясно, – ответил он, прижав руку к рёбрам.

– Ты слишком юн, чтобы приносить пользу, – заявила Энхтуйя. – От тебя проку не больше, чем от Огненных призраков. Держись от меня подальше. – Она зашагала прочь, согнав с пути одного из призраков.

– Проклятие. – Плечи Стейнера опустились, и он разочарованно вздохнул. – Всё прошло не так, как я надеялся.

– Не будь дураком, – ухмыльнулся Тиф. – Она же соль бросила.