Они растерянно глядели на Огненных духов, пока из мрака не явился спригган с хлебом и сыром, завёрнутым в плотную коричневую бумагу. Следом за угощениями он вынес горячий кувшин чёрного чая, и Стейнер тотчас набросился на еду.

– Спасибо, – пробормотал он между укусами, но спригган нахмурился и ускользнул во тьму.

Пока Стейнер поглощал еду, Тиф втихомолку набивал трубку зловонными травами, ожидая, пока юноша закончит трапезу.

– Ты видел Энхтуйю?

Спригган покачал головой.

– Кими ни с кем не разговаривает.

– Кими? – Кузнец вымученно улыбнулся.

Тиф глянул на него, покачал головой и вздохнул.

– Кими – её имя, тупица. Кими Энхтуйя из правящего на Ямале племени «Красная Рука».

– О, почти как принцесса, – съязвил Стейнер.

– Она не как принцесса, болван, она и есть принцесса. А ты ввязался с ней в драку.

– Это она со мной дралась, – возразил юноша.

– Ну, может, и так, – уступил Тиф, выдыхая из носа шлейф дыма. – Думаю, не в последний раз.

– Фрёйины штучки! – Стейнер прижал палец к носу и поморщился. Нижняя губа тоже плохо шевелилась из-за кровавой корки.

– Фрёйа – имя моей богини, дурень. – Тиф легонько толкнул его кулаком. – Я понимаю, что вы, трусы из Обожжённых республик, отказались от древних богинь. Но это не значит, что теперь можно упоминать её имя всуе.

– Не все в Нордвласте отказались, – заметил Стейнер, вспоминая Хьелльрунн. – Что ещё мне стоит знать?

– Кими – третья наследница престола. – Тиф сделал затяжку.

– Кому нужно удерживать члена царской семьи так далеко от дома? Да ещё дни напролёт заставлять ковать оружие?

– Людям, которые понимают, что отец сделает всё, чтобы спасти жизнь дочери.

Стейнер вспомнил о собственном отце. Марек признался, что всегда подозревал у Хьелль наличие колдовской метки. Он на всё готов, лишь бы избавить её от Зорких.

– Почему отец Кими не собирает войско, чтобы спасти дочь?

– Это не детская сказка, приятель. – Тиф нахмурился. – Ямал располагается на противоположной стороне Империи. Как только они восстанут, Зоркие сразу казнят Кими. Вот почему она так ненавидит северян.

– Я всё понимаю, но я не брал её в плен. И Империя меня не заботит.

– Мы с тобой это знаем. Но…

Тиф пожал плечами.

– Пора приниматься за работу. – Он спрятал трубку. – На твоем месте я бы поразмыслил над тем, как завоевать её доверие. Может, пещера и большая, но здесь мало места для ваших драк.

– Я знаю, – согласился Стейнер. – По крайней мере, рёбра это поняли. Кажется, она сломала одно.

Спригган покосился на парня и покачал головой.

– Одной Фрёйе известно, как вообще ты выстоял.

– Откуда чай? – Стейнер поднял кувшин с чёрным напитком.

Тиф нахмурился и посмотрел в потолок.

– Из академии, откуда ещё. Если ведём себя тихо, они присылают еду.

– Покажешь?

– А я не пожалею?

– Точно не так, как я сожалею о случившемся между мной и Кими.

Новый знакомый покачал головой.

– Всё наладится.

В голове Стейнера уже зрела идея, пусть и не такая грандиозная, но всё же.

* * *

– Давай же, – позвал Стейнер. – Осталось совсем чуть-чуть.

Тиф остановился в устье туннеля с хмурым видом.

– Твоя великая идея заключается в том, чтобы нас убить?

– А мы что, умираем? – раздражённо буркнул юноша. Его негодование было почти таким же сильным, как тревога за успех предприятия.

– Ещё нет. Но твои слова меня не обнадёжили, – ответил спригган.

Подъём был изнурительным и долгим. Сердце Стейнера сжималось, когда он поднимал голову на узкую полосу неба над площадью академии. Как же хотелось увидеть хоть малейший намёк на голубой цвет или лучик солнца. Нет, надеяться глупо. Небесный свод оставался неумолимо чёрным, а звёзды… Что ж, он даже не был уверен, звёзды это или взмывшая в небо угольная пыль.

– Где кухни? Ты ведь должен знать, – торопил Стейнер.

– Ещё бы я не знал, дурень. Иди за мной.

Юноша закрепил факел на стене в устье пещеры, и тот мерцал на ветру, но не гас.

– Следи за стражей, – прошептал он сприггану.

– Уже слежу. Как насчёт того, чтобы не просить об очевидном?

Они шагали по краю площади, избегая адского пекла, извергаемого драконом. Когда его фигура осталась позади, а каменный гигант даже не бросил обвиняющего взгляда, как того ждал Стейнер, он облегчённо выдохнул. Статуя оставалась неподвижной – двигались только тени, танцуя на зданиях академии. Высоко над головами юноша заметил подоконники и ставни, озарённые слабым золотым свечением.

– Надеюсь, никто не проснулся, – прошептал он.

– Все когда-то просыпаются, – подметил Тиф. – И они всегда вооружены.

Стейнер осмотрел площадь, приметив окна между нишами. Нет, это вовсе не ниши, понял он, а опоры, которые удерживали громадный вес камня. Многоэтажные здания располагали аккуратными рядами пыльных от вездесущей сажи окон и изогнутыми арками. Как же они отличались от древесных и каменных домов Циндерфела.

Спригган потянул его за локоть.

– Давай в другом месте будем восхищаться архитектурой?

Где-то впереди в темноте прозвучали грубые голоса. Стейнер и Тиф спрятались за ближайшей опорой и вцепились в холодный камень. Шаги приближались; звенели доспехи. Идущие что-то бормотали на родном языке, и, судя по тону, один из них отвечал без интереса, пока второй роптал на жизнь. Не нужно было знать сольский язык, чтобы понять их недовольство обязанностями. Факел плыл над булыжниками, бросая отсветы на солдат, и казалось, их головы окружают нимбы. Стейнер резко пригнулся в тени здания; Тиф последовал его примеру. Солдаты уже практически стояли над ними, и кузнец взмолился богам, чтобы те спасли его от встречи с Фельгенхауэр или того хуже – с Шириновым.

Тиф взмахнул рукой, и на противоположной стороне площади раздался стук камня о брусчатку. Солдаты обернулись, посовещались и быстро пропали из виду.

– Ты владеешь колдовством! – прошептал Стейнер, пока солдаты шагали в другую сторону.

– А ты как думал, – подтвердил Тиф. – У настоящего сприггана есть свои тузы в рукаве. – Он поспешил вперёд, и юноша устремился вслед за ним.

Они уже добрались до двойных дверей академии, как вдруг сверху раздался крик:

– Эй, вы! Назовитесь!

Тиф схватил напарника за шею и протолкнул в дверь. В ночной тишине стояли крики на грубом сольском, и сердце Стейнера от страха выпрыгивало из груди.