Миссис Светтенхэм ушла. Флетчера словно обухом по головеогрели. Две минуты назад он считал, что дверь мог смазать только кто-то издомочадцев. Теперь было ясно, что он глубоко заблуждался. Постороннему стоилолишь дождаться, пока Мици уедет в Меденхэм-Уэллс, а Летиция с Дорой Баннер уйдутв поселок. Все было проще простого. И, значит, ни одного из тех, ктоприсутствовал в тот злополучный вечер в гостиной, исключать было нельзя.

– Мергатройд!

– Да, Хинч?

– Знаешь, я тут все думала, думала…

– И что?

– А то, что чуть башку не сломала. Так вот, Мергатройд,то, что случилось вечером у мисс Блэклок, – сплошная липа.

– Липа?

– Ага. Ну-ка, заколи волосы и возьми в руки совок.Представь себе, что это пистолет.

– Ой! – нервно вскрикнула мисс Мергатройд.

– Да не бойся ты, он не кусается. Теперь иди к двери.Ты будешь грабителем. Встань там. А сейчас ты должна войти на кухню и проделатьвсю эту фигню. Бери фонарь. Включай.

– Но как же… днем?

– А воображение у тебя на что, Мергатройд? А нувключай, говорю!

Зажав фонарь под мышкой, мисс Мергатройд неуклюже проделаланеобходимые манипуляции.

– Так, – сказала мисс Хинчклифф, – поехали!Вспомни, как ты в институте благородных девиц играла Гермию из «Сна в летнююночь». Теперь у тебя новая роль! Вложи в нее всю свою душу. «Руки вверх!» – воттвой текст, и не надо портить его никакими «пожалуйста».

Мисс Мергатройд послушно подняла фонарь и, размахиваяпистолетом, двинулась к кухонной двери.

– Руки вверх! – пискнула она и раздосадованнодобавила: – Ой, как трудно, Хинч!

– Почему?

– Из-за двери. Она не фиксируется, того и гляди ударит,а у меня обе руки заняты.

– То-то и оно, – проникновенно произнесла миссХинчклифф, – а ведь дверь в гостиной «Литтл-Пэддокса» тоже постояннораспахивается. Она не совсем такая, как наша, но тоже ходит ходуном. ПоэтомуЛетти Блэклок купила отличный тяжелый фиксатор для стеклянных дверей у Элиота сХай-стрит. Нет, я на нее не в претензии за то, что она меня обскакала. Правда,старый болван попортил мне немало крови. И вот когда он наконец сбавляет цену свосьми гиней до шести фунтов десяти шиллингов, появляется Блэклок и покупаетэтот проклятый фиксатор. В жизни не видела стеклянного пузыря такого размера!

– Может, грабитель тоже вставил в дверь фиксатор, чтобыона не открывалась?

– Да в уме ли ты, Мергатройд? Сама посуди, как бы онэто сделал? Распахнул бы дверь, сказал: «Простите, минуточку», нагнулся,поставил фиксатор, а потом вернулся бы к ограблению и крикнул: «Руки вверх!»?Попытайся-ка придержать дверь плечом.

– Все равно неудобно, – пожаловалась мисс Мергатройд.

– Вот и я о том же, – кивнула миссХинчклифф. – Держать в руках пистолет и фонарь, да еще и дверьпридерживать – не слишком ли много для одного человека? А если много, то что изэтого следует?

Мисс Мергатройд даже не пыталась строить предположений, а лишьс немым восхищением глядела на подругу, ожидая, когда та ее просветит.

– Мы знаем, что у грабителя был пистолет, поскольку ониз него стрелял, – сказала мисс Хинчклифф. – И фонарь, поскольку всеего видели, если только это не массовый гипноз… Значит, вопрос надо поставитьтак: придерживал ли кто-нибудь ему дверь?

– Но кто?

– Да хотя бы ты, Мергатройд. Насколько я помню, тыстояла как раз за дверью, когда погас свет. – Мисс Хинчклифф добродушнорассмеялась. – А ведь ты крайне подозрительная личность, правда же,Мергатройд? Но кто додумается обратить на тебя внимание? Ладно, давай сюдасовок. Слава богу, что это не настоящий пистолет, а то ты бы сейчасзастрелилась!

– Странно, очень странно, – бормотал полковникИстербрук, – крайне странно.

– В чем дело, милый?

– Подойди на минутку.

– Что случилось, милый?

Миссис Истербрук выросла в дверях гардеробной.

– Помнишь, я показывал тебе пистолет?

– Да, Арчи, такую мерзкую черную штуковину.

– Вот именно. Сувенир из Азии. Он лежал в этом ящике,помнишь?

– Помню.

– А теперь его тут нет.

– Как странно, Арчи!

– Ты не трогала?

– Да что ты, я даже прикоснуться к нему боюсь!

– Тогда, может, это старая грымза, как бишь ее…

– Нет! Миссис Батт в жизни бы такого не сделала!Спросить у нее?

– Не надо. А то пересуды пойдут всякие… Лучше скажи,когда я тебе его показывал?

– С неделю назад. Ты еще ворчал, что тебе плохопостирали воротнички в прачечной, выдвинул ящик, а там в глубине лежалпистолет, и я спросила, что это такое.

– Точно. С неделю назад. А числа не припомнишь?

Миссис Истербрук задумалась, закрыв глаза. На ее лицечиталась напряженная работа мысли.

– Точно! – воскликнула она. – В субботу! Мыеще собирались в кино, но не пошли.

– Гм… А ты уверена, что не раньше? Может, это было впятницу или даже на позапрошлой неделе?

– Нет-нет, дорогой. Я прекрасно помню. Это былотридцатого, в субботу. Просто после этого несчастья все кажется таким далеким…Я даже знаю, почему запомнила число. Ведь ты показал мне пистолет на следующийдень после налета. Я его увидела, и он напомнил мне вчерашнюю пальбу.

– Уф, – сказал полковник Истербрук, – прямогора с плеч свалилась.

– Но почему, Арчи?

– Да потому, что если бы пистолет исчез перед налетом,то его мог стащить проходимец Шерц.

– Но откуда ему было знать про пистолет?

– Гангстеры добывают сведения самыми невероятнымиспособами. Они все про всех знают.

– Какой ты умный, Арчи!

– Ха, еще бы! Кое-что повидал на своем веку. Но раз тыточно помнишь, что видела пистолет после налета, тогда все в порядке. Не мог жеон тогда стрелять из моего пистолета?

– Конечно, не мог.

– Слава богу! А то пришлось бы заявлять в полицию,отвечать на разные бестактные вопросы. Хочешь не хочешь, а пришлось бы… А я всвое время не удосужился получить разрешение на ношение оружия… После войныбыло не до законов мирного времени. Я относился к пистолету как к военнойреликвии, а не как к огнестрельному оружию.