Потому и двинулись к выходу именно такой вот колонной. Как оказалось позже, поступили правильно.

Не успели пройти ещё и парочки поворотов, как навстречу попалась иная подобная группа. Точнее, пятеро угрюмых конвоиров не шли навстречу, а как раз открывали двери для водворения внутрь помещения парочки оборванцев. Хотя оборванцами эти двое стали явно недавно, выйдя из жестокой потасовки. Потому что обрывки и остатки одежды на них местами просматривались вполне новые и достаточно качественные.

Но самое главное, при ближайшем рассмотрении Умба опознала одного из пленников:

– Это же Гроссер! – зашептала она восторженно на ухо Труммера. – Знаменитый на несколько королевств борец с рабовладением! Его уже несколько лет поймать не могут. И это он! Точно он!

Ошибиться при опознании такого человека не смог бы никто, даже ни разу его не видя в жизни. Потому что на лице легендарного противника местных властей бросались в глаза сразу два шрама, крест-накрест изуродовавшие мужчину напрочь. Скорей его специально так подрезали, а потом не дали наложить швы, а просто забинтовали. Потому что иначе человек быстро истёк бы кровью и погиб.

То есть повезло столкнуться с легендарной личностью, пусть о ней Поль раньше никогда и не слышал. Удивляли и цепи на теле Гроссера и его товарища: толстые, тяжёлые. Но если уж искать союзника, как нельзя лучше подходящего для прорыва из этой клоаки, то не следовало терять и минуты на раздумья. И Труммер простонал:

– Ой! Как мне плохо…

Эта фраза обозначала: «Атака! Всеми силами!» И всё получилось без сучка и задоринки. Угрюмых конвоиров смели, прокололи, затоптали и обеззвучили в парочку мгновений. Одного накрыла Умба, подмяв под себя и несколько раз ударив лицом о каменный пол. Второго проколол под мышку изящно своим копьём Самуэль. Третьего заколол в горло ножом прыгнувший на него Патрик. Ну и двоих уже наработанными способами вывел из игры поощер. Они, правда, не попадали сразу, зато, пошатываясь, прислонились к стене, хватая открытыми ртами ставший вдруг для них вязким воздух. И этим воспользовались нападающие. Крестьянин зачастил ударами копья, добивая насмерть своего противника. Ну и последнего, мгновенно сообразив, что происходит, свалил наземь и удушил своими цепями сам Гроссер.

Он же и заговорил первым, ещё лёжа на полу:

– Кто вы такие? И что делаем дальше?

– Мы двигаемся к решётке, попробуем там прорваться. – Поль помог знаменитому разбойнику встать, после чего ухватил одно из колец его цепи, прощупывая его. – Ну а вы здесь пока наведите порядок и соберите в иных камерах себе дельных помощников. Потом будем прорываться отсюда уже всей группой.

– Так ведь… это, – пленник никак не мог понять, что так заинтересовало неожиданного спасителя в его оковах. – Наши цепи не совсем простые, их мечом не сковырнёшь.

– Ты в этом уверен? – несколько отстранённо уточнил Поль и чуть позже смял участок кольца, освобождая одну из рук Гроссера. – О! Да они же гнилые напрочь! Ша, тихо! Не дёргайся!.. Я сам. Тут особые знания нужны… Ну вот, и вторая рука свободна. Правда, браслеты пока останутся… Некогда…

Через несколько минут разбойник и его товарищ освободились от тяжеленных цепей и зашли с визитом к остальным сидельцам, находящимся непосредственно в самой тюремной казарме. Именно туда заволокли всех пятерых конвоиров и теперь поспешно снимали с них облачение и одежду. Им же помогали и две подтянувшиеся ко всем женщины. Крепыш, крестьянин в воинском облачении и сам Труммер остались в коридоре, посматривая в обе стороны и прислушиваясь. Пока всё шло тихо, тревогу никто не поднял. И а’перв юркнул в помещение, пытаясь быстро оговорить несколько меняющиеся планы со знающими и более опытными людьми.

Так и оказалось: Гроссер и его приятель знали тут практически всё и вся. Они только по экипировке опознали принадлежность отчаянных беглецов:

– Как я понял, вы узники графа Соляка?.. Ну и наши конвоиры – это лучшие вояки местного герцога… были. Поэтому гоплиты у решётки их знают в лицо. Зато при этом весьма побаиваются, потому как разница в рангах большая. Вот я и предлагаю…

На какой-то момент Гроссер поднял голову, встретился взглядом с Полем и, получив поощрительный кивок, продолжил:

– Вы со своей группой двинетесь вперёд, как и шли до встречи с нами. Разве что пусть вот эта ачи, ну и ваши обе женщины облачаются в трофейные латы. И мы таким вот квинтетом выйдем из-за угла коридора в тот момент, как вы приблизитесь к решётке. Заметив нас на подходе, гоплиты гораздо быстрей откроют калитку в решётке. То есть не станут к вам присматриваться и без толку болтать на посторонние темы. Ну и вы уж не оплошайте… Хотя сомневаться в ваших возможностях нам не с руки.

И поощрительно хмыкнул. Ещё и подморгнуть умудрился, пугая гримасой на своём изуродованном лице.

– Каковы наши шансы на успех, если прорвёмся за решётку? – спешил уточнить Поль у знающего человека. – А то мы все не местные, привезли нас из королевства Вильгоц.

– Чем больше захватим оружия и чем больше освободим иных пленников, тем шансов больше, – авторитетно заявил Гроссер. – Тем более что здесь томятся сотни не только крестьян, а пленённых солдат с северных пределов. Также много проштрафившихся местных вояк. И все они понимают, что живыми им из этого города не вырваться. А сбежать непосредственно с арены… Ха! Это только мне удалось. И то благодаря прилёту за мной моей прирученной джымво.

– Да, легендарное деяние, – подтвердил Самуэль. – Даже в нашем королевстве о нём слышали все без исключения.

К сказанному добавил свой голос товарищ знаменитого разбойника:

– Но с тех пор над всеми аренами натягивают прочные сети. Напрочь перекрыли эту лазейку для побега.

Больше разговаривать на посторонние темы посчитали неуместным. Оделись. Распределились на две группы. Да и двинулись к выходу. И опять при этом полагались больше на удачу, чем на собственные силы, сноровку и умения.

Фактически к обеду, самой светлой части суток, город Крюдинг только-только начинал просыпаться. А то и к вечеру измученные развлечениями гости и местная знать изволили покинуть свои роскошные кровати, посетить ванные комнаты и только потом начинали взбадривать себя горячим кофе, чаем, знаменитым уссорским отваром или ещё чем-то подобным. Более солидный и плотный завтрак здесь подавали ближе к сумеркам, когда с неба исчезал горячий Капир, а остальные два солнца склонялись к горизонту.

Тогда же подавали новые списки участников предстоящих боёв, делали прогнозы итогов и начинали принимать ставки самых азартных и нетерпеливых игроков. К последним однозначно принадлежал и граф Соляк. Поэтому и сегодняшний дневной сон был им прерван безжалостно, для этого ему силы воли хватило. А уже силой своей власти и одним только окриком он разбудил спящих с ним на огромной кровати двух симпатичных ачи и трёх молоденьких девочек. Они интенсивно, в десять рук сделали ему массаж всего тела, помогли помыться и одели, не хуже чем какого-то короля. После чего граф отправился в столовую, вызвав своего доверенного ещё во время одевания. А прямо во время завтрака стал отдавать распоряжения: