Если дело обстояло именно так, Поль был бы не прочь попробовать и провести новые эксперименты со своими силами. Вдруг, да поможет? Оставалось только выяснить отношение к подобным «казням» со стороны новой власти города Крюдинга:

– Что скажет на это Гроссер?

– Ха! Я ему только намекну, и он лично начнёт сюда таскать приговорённых к казни уголовников десятками! Если не сотнями! Сам ведь знаешь, как он тебе обязан. Ну и, ко всему, он уже заявлял, что публичные казни не соответствуют политическому моменту. В данной ситуации лучше давить всю эту мразь тихо, прямо в подвалах.

– О как!.. Ладно, тогда иди с ним договаривайся… Только в госпиталь тащить никого не надо. Лучше уже пусть нас в подвалы снесут на носилках. Да и вначале только меня одного.

Ачи на это лишь радостно кивнула и умчалась договариваться. Ну и она правильно верила в главного вождя восставшего народа. Не прошло и получаса, как тот лично появился в палате, пошептался оживлённо только с Полем и высказался вполне ожидаемо:

– Дела наши совсем плохи! По здравом рассуждении и по всем воинским понятиям надо завтра, максимум послезавтра прорываться сквозь осаду. Если задержимся дольше – не вырвемся.

После чего два его близких соратника отнесли раненого в подвалы. Выбрали самый широкий и просторный, уложили Труммера, как он пожелал, и стали по одному приводить приговорённых к казни. Причём каждому из них надевали на голову чёрный колпак из плотной ткани. Во избежание, так сказать, лишних воплей и неуместных телодвижений.

Честно говоря, Поль сильно переживал ещё до начала новых экспериментов с собственной силой. Всё-таки убивать во время боя или во время прорыва на свободу – это одно. И совсем другое дело – забирать силы и жизнь у человека, находящегося в качестве узника. Пусть и приговорённого к казни. Чем он тогда будет лучше тех коновалов, которые работают в Лабораториях дэмов? Да и сможет ли он после этого спокойно жить, имея на совести подобный грех?

Как ни странно, помог сам вождь. Видя, как а’перв долго настраивается на действо и не может толком сконцентрироваться, Гроссер монотонным голосом стал перечислять преступления каждого преступника:

– Этот пробрался в дом простых горожан, и не просто ограбил его, а найдя спрятавшихся двух женщин и троих детей зарезал их без всякой жалости…

– Этот тип отравил всех своих боевых товарищей с одной целью: желая самолично завладеть взятыми в бою трофеями…

– А эта мразь…

Помогало! Малейшая жалость и сомнения испарялись как дым. А проснувшееся возмущение отлично помогало сконцентрироваться. В итоге самое желаемое действо «подбор» стало получаться в половине случаев. И результаты не замедлили сказаться моментально.

Так, чтобы, видимо, рана заросла на глазах, как это делал дэм Прогрессор, не получалось. Но вначале ушла пульсирующая боль. Затем стало исчезать покраснение на ране. И на всё это понадобилось в восемь касаний казнить всего лишь четверых уголовников.

Правда, потом начались сложности. Ускоренное заживление раны прекратилось, а вот самочувствие поощера стало опасно подходить к неведомой грани некоего перенасыщения. Темнело в глазах, дрожали пальцы, порой конвульсии встряхивали все конечности и начала трястись голова, словно у престарелого деда. Ко всему стало подташнивать, а потом и внутренности стали болеть от непонятного жара, словно туда сыпанули горсть углей.

Просто избавиться от излишней силы не получалось. Снимая усталость с Гроссера и его соратников, Поль всё равно чувствовал себя препаршиво. Но тут уже он сам догадался, как надо действовать дальше:

– Принесите-ка сюда не только Самуэля, но и Патрика. Буду снимать усталость с раненых, авось что-то изменится.

И оказался прав, работая в режиме «откат-подбор-откат». Скидывая поочерёдно излишки энергии своим товарищам, тут же ослабляя их и вновь резко подстёгивая бодростью, он достиг сразу нескольких результатов. Избавился от плохого самочувствия, резко ускорил заживление ран у товарищей и так же резко повысил скорость собственного выздоровления. Учащенная регенерация творила чудеса: воспаления исчезали, плоть срасталась в течение нескольких часов, узловатые утолщения кожи разглаживались и приобретали нормальный цвет.

Правда, стоило заметить, что внутренние повреждения мышц и сухожилий так просто не рассасывались. Тело в тех местах болело, не давало развернуться и действовать свободно и сразу начинало ныть, стоило только превысить нормальную нагрузку. Но ведь самое главное случилось! Все трое теперь могли вполне сносно передвигаться и даже нести на себе какое-никакое оружие.

Отличный результат! Если не считать, конечно, что при этом пришлось «казнить» громадное количество преступников. Труммеру поплохело, когда он узнал окончательную цифру:

– Сорок два человека, – огласил Гроссер. – И ещё у нас особей двадцать осталось…

– Нет, нет! – сразу стал открещиваться Поль. – Больше нет необходимости, встали на ноги – и хватит. К моменту прорыва просто расходимся и гимнастикой разработаем остаточные явления.

– Да тут такое дело, – несколько смутился легендарный борец за справедливость. – Ты уже перестал вздрагивать, когда на моё лицо смотришь? – и провёл ладошкой по своим изуродованным щекам. – А вот другие вздрагивают. Особенно когда видят в первый раз.

А’перв понял, к чему ведёт предводитель восстания, но сделал всё-таки попытку избежать дальнейшей работы лекаря:

– Со старыми рубцами вряд ли что получится. Видишь? На наших телах новые-то не рассосались… Да и вообще шрамы украшают настоящего мужчину.

– Хорош издеваться! – рассердился Гроссер. – От меня женщины, как от огня, шарахаются! Или прикажешь мне в маске ходить всё время? Так я ведь тоже человек, мне семью, детей хочется… Так что давай работай! И нечего жалеть всякое отребье.

Пришлось тренироваться и экспериментировать дальше. А на это ещё часа два времени ушло. Пробовал по-разному, и так, и этак. Но что именно стало помогать, какую при этом последовательность надо использовать, так и не зафиксировал. Зато результат появился во всех смыслах этого слова налицо. Шрамы немножко разгладились, рубцы стали рассасываться, и краснота изрядно уменьшилась.

– Мм! Уже красавец! – заявил один из соратников вождя. – Почти…

Может, и дальше пробовали бы, но кончились все приговорённые к казни преступники. Так что Полю оставалось только констатировать:

– Процесс регенерации однозначно запущен. Пройдёт неделя, две, и лицо примет вполне нормальный вид. Так что беги сражайся и больше не подставляйся под удары.

После чего герои восстания поспешили навёрстывать упущенное время, впрягаясь в решения массы стоящих перед ними задач.

Что ещё заметил Труммер, после продолжительного «колдовства» над лицом Гроссера, так почти полное собственное выздоровление. Теперь уже и сросшиеся мышцы почти не болели. Разве что специально чем-то ткнуть в недавно затянувшуюся рану. Видимо, невероятные потоки энергии, которые он пропустил через себя во время лечения товарищей, помогли окончательно и все повреждения собственного тела ликвидировали.