ничего не заметила. Она влепила дежурную оплеуху Нейфиле за недостаток усердия, однако сделала это скорее для проформы.

После разговора по душам со мной девушка убиралась разве что для вида, но даже посвяти она всю себя мытью ковров и гобеленов, это бы их не спасло. Они быстро превращались в труху. Порой гниль сжирала ткань за считанные часы.

Освещение давало сбои, на убранстве пировала пушистая плесень, а пространственная иллюзия бесконечных коридоров трещала по швам. Аванпосту не хватало энергии, чтобы Верье мог поддерживать его в приличном состоянии. Поначалу я переживал, что ведьма дрогнет из-за нараставших перемен и принесёт Нейфилу в жертву — хотя бы для того, чтобы обновить маскировку.

Вполне вероятно, что Нарцкулла так и поступила бы, не прикажи ей этого Бонвьин. Гордыня старухи не позволила ей пойти на поводу у бывшего ученика. И хотя порой ведьма начинала проклинать выскочек алых плащей на все лады за то, что их разведывательные группы подобрались совсем близко к аванпосту, по-настоящему обеспокоенной она не выглядела.

Либо она оценила опасность и сочла угрозу разоблачения незначительной, либо окончательно слетела с катушек, после того как её унизил Бонвьин. Оба варианта меня более чем устраивали.

Нарцкуллу буквально потряхивало от нетерпения. Она была до того взвинчена, что схватила меня за руку и потащила за собой. Обычно ведьма не касалась меня, выдерживая дистанцию. Вряд ли она сомневалась в рабской формации, скорее, предпочитала держаться ото всех подальше. Исключения она делала лишь для того, чтобы кого-нибудь ударить.

— Он вернулся! Как раз вовремя, малыш, как раз вовремя! Я уже начала беспокоиться… Не за него, нет, за Кристалл Силы! Он бы не осмелился вернуться, не добыв его. Теперь уже скоро, совсем скоро… — бормотала она.

Я сложил пальцы в особый знак и помахал рукой позади себя. В коридоре было темно, но я надеялся, что Нейфила разглядела его. Мы условились, что когда придёт время действовать, то она направится к лаборатории старухи. Я заблаговременно предупредил Верье о том, что девушку тоже надо будет спасти. Тот поворчал, но согласился. Впрочем, он согласился бы почти на что угодно, поскольку считал, что я воспользуюсь схваткой Нарцкуллы и Бонвьина, чтобы забрать жезл и принести его старику.

Делать этого я, естественно, не собирался. Хватит и Кристалла Силы, чтобы перегрузить энергоканалы и устроить взрыв.

Или так, или Верье всё-таки вырвется из заточения. В таком случае аванпост превратится в поле битвы трёх сильнейших магов Дома Падших.

Чем тогда обернётся моя авантюра, я не брался даже предположить.

— Ничего, если ты не впитаешь его воспоминания, главное, чтобы обрёл его магический потенциал… Кругу больше не получится заткнуть меня. Не с Кристаллом Силы и не с другим великим посвящённым, полностью послушным моей воле…

Я боролся с желанием превратить руку в щупальце и вспороть старухе живот. Близость долгожданной свободы сводила с ума, подстёгивала к действию. Фальшивое сердце бешено колотилось, будто хотело вырваться из груди. Предвкушение затопило меня.

Скоро, развязка совсем скоро.

Если что-то пойдёт не так… Нет, я отказывался думать об этом. Не для того я так долго готовился, чтобы начать колебаться в последнюю минуту.

От экспедиции на шестой слой мало что осталось. Из полутора десятков человек выжили двое. Первым шёл Бонвьин, на груди которого теперь висел белоснежный амулет, выделявшийся из чернильной черноты, которая, казалось, окутывала его фигуру. Вторым же счастливчиком был один из его последователей. Впрочем, считать последнего человеком я бы теперь не стал.

Он оплавился, как свеча. Ноги слились в извращённое подобие хвоста, руки исчезли, а один глаз сместился ко рту, который представлял собой круглую беззубую дыру. Он полз вслед за хозяином, подобно преданному червю, оставляя за собой блестящий след. Лишь накидка выдавала в нём члена Дома Падших.

Когда Лайза говорила, что не спускалась на шестой слой, потому что не устала быть человеком… Похоже, она не шутила.

Увидев нас, Бонвьин остановился. Его ладонь обхватила белоснежный амулет. В позе бывшего ученика Нарцкулла читалась настороженность. В противовес этому, его голос звучал спокойно, почти легкомысленно:

— Вижу, ты не вняла моему предупреждению. Из-за твоей безответственности аванпост находится в чудовищном состоянии, посвящённая Нарцкулла. Я донесу до Круга…

— Откуда у тебя этот амулет? — перебила его старуха.

Она отпустила мою руку, и я отступил на шаг, полностью скрывшись за спиной ведьмы. Ещё не хватало угодить в перекрёстный огонь их разборки.

— А, вижу, ты по достоинству оценила мой успех! — засмеялся Бонвьин. У него был красивый, хорошо поставленный смех. — Я зашёл в Пустыню глубже, чем планировал, но авантюра оправдалась. Теперь я превзошёл тебя во всём и по праву заслужил место среди великих посвящённых. Мне даже не нужно отнимать у тебя жезл, чтобы утвердить свой титул! Встань на колени передо мной, признай, что твои заслуги — ничто в сравнении с моими, и тогда…

— Не думай, что повзрослел просто потому, что тебе крупно повезло, — фыркнула Нарцкулла, напустив на себя непоколебимый вид. Но я видел, что её потрясло приобретение Бонвьина.

— Повезло? В моём триумфе нет ничего от везения. Дорога к Затерянной Пустыне была забыта. Я отыскал её и добыл новую реликвию. Кто, кроме меня, осмелился бы на подобное? Даже тебе это оказалось не под силу.

— Тебя посылали не за реликвиями. Ты добыл Кристалл Силы?

— О, ты надеялась, что я дам подпитать аванпост? Но это твоя обязанность. Если ты рассчитываешь на услугу, то должна предложить что-то взамен.

Он слегка наклонил голову, и я догадался, что его взгляд устремлён на меня — несмотря на то, что я целиком заслонился от него ведьмой.

— Уже второй раз вижу этого раба рядом с тобой. Он важен? Твой новый проект? Зная тебя, полагаю, что он представляет из себя нечто особенное. Отдашь его мне или?..

— Не раньше, чем увижу Кристалл. Если в нём достаточно энергии, чтобы запитать аванпост и ещё один ритуал, в накладе ты не останешься, уверяю.

— Хм… Вижу, ты настроена решительно. Могу ли я рассчитывать на то, что ты не наделаешь глупостей? — Бонвьин хмыкнул. — Хотя я знаю тебя достаточно давно, чтобы знать ответ наперёд.

Бонвьин поманил пальцем червеобразное существо, и то с готовностью вытянулось по струнке, подрагивая в нетерпении. Великий посвящённый вытянул руку — и по локоть погрузил её в открытый рот твари. Нащупав там нечто, он с усилием вырвал из бывшего человека камень, покрытый кровью. Он был похож на хрустальный обломок. В его глубине водоворотом кружилась белёсая хмарь.

— А ведь он сам вызвался быть хранителем Кристалла, — заметил Бонвьин. — Его вера поистине заслуживает восхищения…

В следующее мгновение в червя вонзилась изумрудная молния, испепелив его, и устремилась дальше, к великому посвящённому. Она коснулась его — и осыпалась зелёными искрами. На миг алой плёнкой вспыхнул барьер, защищавший Бонвьина.

Хорошо, что Нарцкулла сообразила дать ему выйти за пределы зала с порталом. Да, там обитала разумная слизь, что напала бы на Бонвьина… Но в пылу схватки маги непременно разнесли бы артефакт.

— Я так надеялся, что до этого не дойдёт, — с ленцой проговорил он, отмахиваясь от новых молний. — Нападение на члена Круга тебе не простят. Я не прощу. И во имя Бездны, чего ты добиваешься, закидывая меня простейшими формулами?

Бонвьин театрально вскинул руки. Амулет на его груди вспыхнул, как крошечное солнце, и весь аванпост задрожал. Из щелей между камнями заструился багровый туман. Я услышал чей-то неразборчивый шёпот; чем насыщеннее становилась дымка, тем громче звучали отдельные слова. Я не понимал их, но чувствовал стоявший за ними смысл. Голоса были голодны.

Но великий посвящённый прервал заклятие на середине. Он опустил руки, и туман исчез, а вслед за ним пропал и шёпот. Всё это время Нарцкулла продолжала осыпать врага молниями, которые тот игнорировал.

— Ах вот оно что… Да, это будет перебор. Аванпост устоит, уверен в этом, но скрыть волшбу такого уровня дырявая защита не сможет. Расчёт верный, незачем звать сюда алых плащей… Но какой у тебя план? В противостоянии голой мощи тебе не победить. У меня при себе наполненный до предела Кристалл Силы