— Да, вот тут… — Татьяна Тихоновна положила правую руку на левую половину груди. — И спина… тоже.

— Ясно. Зоя вызови электрокардиограф и уколи… — Алексей Максимович назвал препараты.

Сестра на мгновение исчезла и вернулась с набранным шприцем:

— Галина Марковна уже звонит. Сейчас придут.

— Ну вот, сейчас сделаем укол и полегчает… — Доктор произносил всякие необязательные, даже бессмысленные слова, успокаивая пациентку.

Еще через несколько минут пришла медсестра из реанимации, потом дежурный кардиолог оттуда же. Он подтвердил подозрение на инфаркт. Татьяну Тихоновну тут же перевели в реанимационное отделение.

— Галина Марковна, вы тут вещи ценные соберите, в сейф, наверное. — Алексей Максимович помнил о неприятных родственниках пациентки.

— У нее ценного только мобильник да еще бумажник в тумбочке, — подсказала Жанна Михайловна. — Вы уж их заберите, а за остальным мы присмотрим до Танечкиного возвращения. А что с ней все-таки, доктор?

— Ничего страшного. — Алексей Максимович тщательно выбирал слова. Пугать больных реанимацией нельзя. Просто сказать, что перевели в отделение, где лучше условия и более тщательное наблюдение, тоже нельзя, туда тут же захотят все. — Мы решили, что ей нужно сейчас чаще делать ЭКГ, в том отделении это проще. Но зато там мобильники запрещены.

И в это время ожил мобильник Татьяны Тихоновны. Алексей Максимович простился с пациентками и вышел из палаты. Отвечать на чужой звонок он не собирался. Но кто-то перезванивал и перезванивал. Алексей Максимович дошел до ординаторской, прочел на дисплее «Дочь» и решительно нажал кнопку ответа.

— Мама! Ну наконец-то! Почему ты не подходишь?! Тебе никогда не надоест трепать мне нервы! — услышал Алексей Максимович возмущенный голос.

— Здравствуйте! — удалось ему вставить слово. — Вы дочь Татьяны Тихоновны, судя по всему?

— Да.

— Простите, как вас зовут?

— Ольга Павловна. Но почему вы подходите к телефону моей матери? Вы кто вообще, вы его что, украли? — К собеседнице, ненадолго растерявшейся, вернулась уверенность.

— Я дежурный доктор. Меня зовут Алексей Максимович.

— Скажите, что-то случилось? Какие-то проблемы? Она может подойти к телефону?

— На данный момент могу вам только сказать, что у вашей мамы сердечный приступ. Лучше вам подъехать завтра, мы ее понаблюдаем, сможем более подробно поговорить.

— Я не могу завтра. Я уезжаю. У меня самолет через полчаса. Я скажу дочери, чтобы она пришла.

— Хорошо, как вам удобнее.

— А как вообще ее состояние? — догадалась поинтересоваться заботливая родственница.

— На данный момент мне трудно вам что-то говорить. Положение довольно серьезное.

— Вот как. — Женщина на мгновение замолчала. — В любом случае я не могу отменить поездку.

— Да, конечно, — вежливо ответил врач.

— Хорошо. Спасибо вам. До свидания.

Алексей Максимович заглянул в сестринскую. Галины Марковны и Зои там не было — пришло время очередных уколов и таблеток. Алексей хлебнул остывшего чая и вернулся в ординаторскую.

Вера Васильевна уже угомонила кота и собиралась лечь спать, когда к ней в комнату влетела Таня.

— Там с бабушкой что-то…

— С чего ты взяла?

— Мама позвонила ей, а бабушка не подошла, а доктор сказал, что она с сердечным приступом в другом отделении. Что до завтра ничего сказать не может.

Вера Васильевна уже набирала номер Алексея Максимовича:

— Алексей Максимович, что там у вас случилось с Василевской?

— Похоже на инфаркт, — доложил доктор. — Мы ее в реанимацию перевели.

— Это я уже знаю. А что все-таки произошло?

— Да она, как я понял, с дочерью по телефону поспорила. Ну и… В общем, вы понимаете.

— Понимаю. Хорошо, если что, держите меня в курсе.

— Это вам Галина Марковна доложила или родственница дозвонилась? — поинтересовался Алексей Максимович.

— Родственница, — не вдаваясь в подробности, призналась Вера Васильевна, положила трубку и повернулась к Тане.

— Я все слышала. — Девушка плакала. Пашка пытался ее утешить. — Все как вы сказали.

— Не все. Ничего пока не случилось.

— Я слышала про инфаркт. И про реанимацию.

— Но это не значит, что бабушка не выздоровеет… Так что перезвони маме, успокой ее, скажи, завтра будем разбираться.

— Не буду я ей звонить! Ей все равно! Она завтра в свою Италию улетает. На две недели.

— Таня, позвони маме, — устало попросила Вера Васильевна. — И ложись спать. Что-то мне подсказывает, завтра нелегкий день предстоит.

Пашка увел Таню. Вера Васильевна легла, но заснуть не получалось. Звонить в отделение свое или реанимационное смысла не было, зачем людей зря дергать. Возмущенный Мурзик несколько раз поднимал голову, намекая, что своими шевелениями она мешает ему отдыхать, потом потянулся и задумчиво цапнул Веру Васильевну когтями, после чего гордо задрал хвост и перепрыгнул с кровати на рядом стоящий стул. Не глядя больше на удивленную таким поведением хозяйку, свил себе уютное гнездо из ее халата и уснул.

Вера посмотрела на часы — половина первого. Надела халат и пошла в кухню варить кофе. Нормальных людей кофе бодрит, но не ее. Если добавить в чашку ложку коньяка, может, получится хоть немного поспать… Не успела Вера налить себе кофе, как в кухню тихо вошла Таня.

— Можно мне тоже кофе? — спросила она шепотом. — Пашка спит, а я никак.

— После кофе ты совсем не уснешь.

— Но вы же пьете! — Все-таки переходный возраст у Тани еще не закончился.

Вера разлила кофе в две чашки, себе отмерила чайную ложку коньяка, а Тане сказала строго:

— Без коньяка обойдешься.

— Ладно. — Таня отхлебнула горячий кофе. — А он что, несладкий?

— Положи сахар. — Вместо того чтобы рассердиться, Вера, неожиданно даже для самой себя, развеселилась.

Таня насыпала сахар, глянула на Веру и с очень независимым видом достала из холодильника молоко.

— Вот это правильно.

— Вера Васильевна, можно я вас спрошу?

— Можно, конечно.

— Все-таки если с бабушкой… Если ей лучше не станет, получается, мама виновата? И я?

— Таня, это не совсем верный ход рассуждений.

— Но ведь вы говорили…

— Я говорила, что близких нужно беречь. Бывает, это не получается. У вас же не первый день сложные отношения. И терпения в них, в отношениях этих, никто проявлять не хочет. Но сейчас нужно не виноватых искать, нужно думать, как организовываться. Завтра бабушке, вероятно, понадобится что-нибудь. Просто будь готова о ней позаботиться.