— Это мы узнаем после эксгумации.

— Стало быть, эксгумация состоится? — спросила леди Мэри сдрожью в голосе. — Бедная миссис Беббингтон, для нее это, должно быть, страшноепотрясение. Ничего ужаснее и вообразить невозможно.

— Вы ведь хорошо с ней знакомы, леди Мэри?

— Да, конечно. Они наши.., были наши близкие друзья.

— Вы не знаете, может быть, кто-то все-таки затаил злобу намистера Беббингтона?

— Да нет же, нет!

— Он вам не говорил о чем-нибудь подобном?

— Нет.

— Они ведь жили дружно между собой, не так ли?

— О, они были счастливой парой, и в детях тоже былисчастливы. Денег, конечно, не хватало. Да еще вот мистер Беббингтон страдалартритом. А в остальном у них все было благополучно.

— А Оливер Мендерс ладил с викарием?

— Н-ну… — нерешительно протянула леди Мэри, — пожалуй, неслишком. Беббингтоны жалели Оливера, и обычно во время каникул он проводил уних много времени, играл с их мальчиками… Хотя, кажется, они не слишком егожаловали. Про Оливера не скажешь, что он всеобщий любимец. Вечно похвалялся тоденьгами, то сластями, которые он якобы носит в школу, то своими столичнымиразвлечениями. Дети такого не прощают.

— Ну а потом, когда он вырос?

— Потом, кажется, они виделись не слишком часто. Однаждыздесь, у меня в доме, Оливер невежливо обошелся с мистером Беббингтоном. Этобыло года два назад.

— Как же это случилось?

— Оливер вел себя бестактно, нападал на христианство. МистерБеббингтон очень спокойно и терпеливо ему возражал. Это только подливало маслов огонь. «Вы, церковники, смотрите на меня свысока — у меня, видите ли,родители не состояли в браке. Я, видите ли, дитя греха. А мне.., я восхищаюсьтеми, кто не боится быть грешным, кому безразлично, что думают всякие тамханжи, лицемеры и попы», — кричал Оливер. Мистер Беббингтон молчал. Но Оливеруже не мог остановиться: «Что, нечего сказать, да? Кто поверг весь мир в хаос?Церковь с ее предрассудками! Взять бы да снести все церкви с лица земли!» Тогдамистер Беббингтон говорит с улыбкой: «И священников тоже, не так ли?» Оливерпонял, что над ним смеются, и совсем разошелся: «Ненавижу все, на чем стоитваша церковь! Ненавижу ваше самодовольство, вашу самоуверенность, вашелицемерие! К черту всю эту ханжескую братию!» Мистер Беббингтон снова улыбнулся— у него была чудесная улыбка — и говорит: «Дорогой мой друг, ну, снесете вывсе церкви и храмы, но Бог-то останется».

— Ну и что же Мендерс?

— Сначала как будто немного растерялся, но быстро оправился,напустил на себя этакий насмешливо-скучающий вид и процедил сквозь зубы:«Боюсь, ваше преподобие, я дурно воспитан, да и выражаюсь слишком вульгарно.Где уж вам с вашим викторианским воспитанием меня понять».

— Кажется, вы не испытываете к Мендерсу большой симпатии,леди Мэри?

— Мне его жаль, — сказала она, как бы оправдываясь.

— Вы ведь не хотели бы, чтобы Мими вышла за него?

— О нет!

— А почему?

— Потому что.., потому что он недобрый, и потому что…

— Да?

— Есть в нем что-то, чего я не понимаю. Что-то холодное…

Мистер Саттертуэйт задумчиво на нее посмотрел.

— Интересно, что сэр Бартоломью Стрендж думал о юномМендерсе? Что о нем говорил?

— Помнится, сказал как-то, что Мендерса стоило быпонаблюдать, что у него в лечебнице есть подобный случай. А по-моему, сказалая, Оливер совершенно здоров и крепок. Да, с мускулами у него все в порядке,сказал сэр Бартоломью, но как бы он не сорвался.

Леди Мэри помолчала.

— По-моему, сэр Бартоломью был очень талантливыйневропатолог, — добавила она.

— Да. Похоже, среди коллег, он пользовался непререкаемымавторитетом. Не говорил ли он с вами о смерти мистера Беббингтона?

— Нет.

— И никогда об этом даже не упоминал?

— По-моему, нет.

— Не показалось ли вам, что сэр Бартоломью что-то замышляет?Правда, наверное, вам трудно об этом судить — вы мало его знали…

— Право, не могу сказать. Он был в очень хорошем настроении,казалось, его что-то ужасно забавляет, будто он собирается сыграть какую-тошутку… А за обедом он мне сказал, что вечером меня ждет сюрприз.

— Так и сказал?

По дороге домой мистер Саттертуэйт обдумывал эту новость.

Что за неожиданный подарок готовил сэр Бартоломью своимгостям?

Видимо, что-то забавное, раз он так веселился. А может быть,эта веселость была лишь маской, а на самом деле сэр Бартоломью спокойно итвердо шел к своей цели? Разве теперь узнаешь…

— Скажите честно, как, по-вашему, удалось нам продвинуться?— спросил сэр Чарлз.

Это был настоящий военный совет. Сэр Чарлз, мистерСаттертуэйт и Мими Литтон Гор сидели в гостиной, напоминающей кают-компанию. Вкамине пылал огонь, а за окнами завывал штормовой ветер.

Мистер Саттертуэйт и Мими ответили одновременно.

— Нет, — сказал мистер Саттертуэйт.

— Да, — сказала Мими.

Сэр Чарлз вопросительно посмотрел на них. Мистер Саттертуэйткак истый джентльмен предоставил леди право говорить первой.

Мими немного подумала, собираясь с мыслями.

— Мы действительно продвинулись, — сказала она наконец. —Да, продвинулись, ибо мы ничего не обнаружили. Звучит парадоксально, но этоправда. Если вначале у нас было несколько предварительных версий, то теперьнекоторые из них можно отбросить.

— Поиск истины методом исключения, — заметил сэр Чарлз.

— Вот именно.

Мистер Саттертуэйт откашлялся. Он любил ставить точки над i.

— Говоря языком детективных романов, отбрасываем версиюубийства в корыстных целях, — сказал он. — Ведь никто не получает выгоды отсмерти Стивена Беббингтона. То же самое относится и к версии убийства из мести.Не говоря уже о его врожденном добродушии и незлобивом нраве, я думаю, он небыл персоной столь значительной, чтобы иметь врагов. Стало быть, остается однаиз наших первоначальных версий — убийство из страха. Некто убивает СтивенаБеббингтона, чтобы обеспечить себе безопасность.